Новые приключения Шерлока Холмса (сборник) - Майк Эшли

– Я следил по газетам за расследованием дела Мопертюи, – с большим почтением начал было пояснять полицейский, но Холмс лишь отмахнулся от него.

– Думаю, что не вредно будет до того, как помышлять об арестах, сперва осмотреть место преступления, – авторитетным тоном заметил он. – Там могут открыться обстоятельства, способные помочь нам разрешить вопрос о вине и невиновности и раз и навсегда внести в него ясность или даже направить наше расследование в иное русло.

– Ерунду городите! – презрительно бросил Макглевин, но констебль Макферсон одобрительно кивнул.

– Не могу я брать под стражу человека только из-за ваших слов, – сказал он. – Джентльмен этот прав. Сперва надо осмотреть место преступления. Вы будете так любезны, что поможете нам, мистер Холмс?

Мой друг согласился, и Макферсон быстро приступил к действиям. После краткого совещания с Холмсом, во время которого тот дал ему необходимые инструкции, двум местным рыбакам, являвшимся помощниками констебля, было поручено следить за порядком в Килбуе до нашего возвращения. Затем Макглевин, Макферсон, старший Грайс-Патерсон и мы с Холмсом отправились на остров на паровом катере “Альба”.

Подплывая к Юффе, мы еще издали увидели маячивший над островом угрюмый и одинокий силуэт – башню макглевинского обиталища. За ней простиралась унылая однообразная равнина, неровно окрашенная в тускло-бурый цвет. Странной казалась идея выбрать для дома такое неприветливое, не располагающее к себе место. Да и вести расследование в подобных неблагоприятных условиях другу моему дотоле вряд ли приходилось. На сотню ярдов к северу водную стихию оживляли другие, мелкие островки, море пенилось, биясь об острые их скалы, а в двухстах ярдах, если смотреть на юг, был край материка – нагромождение скал, поросших непролазными зарослями.

Макглевин провел лодку вдоль узкого и шаткого деревянного причала, и ловкий пожилой седовато-рыжий коротышка, его слуга, принял канат, после чего мы выбрались на берег. Крутая узкая тропа подвела нас к передней двери дома. Над нами высилась та самая башня, футов в двадцать высотой, с узкими бойницами окон. За башней тянулось крыло дома – одноэтажного, под плоской наклонной кровлей. Слева от башни простиралась травянистая пустошь, там и сям на ней виднелись кучи сплавного леса и пиленых бревен, а на другом краю – беспорядочное нагромождение замшелых камней: все, что осталось от древнего христианского святилища.

Вслед за Макглевином мы вошли внутрь одноэтажного здания в той его части, в которой располагался музей, показавшейся нам неприступной, точно крепость, – с каменными стенами огромной толщины, сплошь увешанными мечами, щитами, картами, рисунками и клетчатыми тканями. Высоко в левой стене был проделан ряд окон, а в скате крыши виднелись небольшие люкарны – они, как и окна, были зарешечены толстыми черными железными прутьями. Окна, по словам Макглевина, не открывались вот уже два дня, люкарны же вообще не открывались, другой двери в помещение музея, кроме той, через которую мы вошли туда из жилой части дома, не было. Экспонаты музея располагались на столах, а в середине комнаты находился крашенный в белый цвет пюпитр-подставка в несколько футов вышиной, а шириной – в один фут. Завершением подставки служила алая бархатная подушечка с небольшой вмятиной посередине, где и лежала обычно пряжка Макглевина и откуда она таинственным образом исчезла.

Подойдя вместе с нами к подставке, Холмс тщательнейшим образом осмотрел подушечку, пюпитр и пол вокруг него. Работая, он время от времени бормотал что-то себе под нос. Под конец в глазах его блеснул огонек, а в движениях появилась живость, очень меня обрадовавшая. Как утомленной охотой гончей возвращает силы запах добычи, когда она ее чует, так Холмса возбудила поставленная задача, недавняя апатия оставила его, он снова был бодр и решителен. Грайс-Патерсон перехватил мой взгляд и вопросительно приподнял бровь, словно намеревался что-то сказать, но я мотнул головой и приложил палец к губам.

– Пряжка не крепилась к подушечке? – спросил Макглевина Холмс. – Нет? А кажется, что каким-то образом все-таки крепилась – видите, в этом месте материя слегка порвана, словно тут что-то с нее оборвали?

Макглевин подошел поближе, вгляделся и сказал, что раньше он прорехи не замечал.

Опустившись на колени, Холмс пошарил руками по полу и удовлетворенно хмыкнул, найдя что-то в двух шагах от пюпитра. Он продолжил поиск, но, не обнаружив больше ничего, встал и протянул нам найденный предмет – маленькую, не больше восьмушки дюйма в диаметре, металлическую кругляшку.

Макглевин лишь пренебрежительно покачал головой и передернул плечами.

– Ну, выронил кто-то из кармана, – заметил он. – Какое это может иметь значение? Кто угодно из посетителей мог это обронить!

Холмс коротко хмыкнул.

– Уверяю вас, мистер Макглевин, что не стоит так быстро пренебрегать этой уликой, если вы хотите, чтобы пряжка была найдена. Кусочек этот вовсе не безынтересен.

– Похоже на кусочек свинца, – задумчиво проговорил констебль Макферсон, – а зайцев, мистер Макглевин, здесь вроде никто не стреляет…

Холмс засмеялся:

– Здесь нам больше делать нечего, перейдем теперь к осмотру внешней стороны здания.

Вслед за ним мы вышли наружу и, обогнув здание, оказались возле тыльной стены, там, где одноэтажное крыло под прямым углом примыкало к задней стороне башни. На грязный клочок рыхлой земли в этом месте Холмс и направил все свое внимание.

– Вот в чем преимущества расследования в местах безлюдных! – воскликнул он. – Какие ясные, незатоптанные следы! Какого размера обувь вы носите, мистер Грайс-Патерсон?

– Седьмого.

– Я так и думал. И сын ваш, по-видимому, имеет примерно такой же размер ноги. Для вас и вашего сына следы эти слишком велики, а след мистера Макглевина был бы куда как больше. Что скажете о вашем слуге, мистер Макглевин?

– Об Уотти? Он же недомерок, вы сами видели, и нога у него соответственная.

– Что отводит подозрения и от него тоже. В среду вечером шел сильный дождь. Значит, следы вчерашние. Вчера у вас не было посетителей?

– По четвергам я в дом никого не пускаю.

– Получается, что это следы вора!

Все склонились над следами. Там четко отпечаталась правая подошва, большим пальцем направленная к углу дома. След этот косо перекрывался другим отпечатком той же обуви. Он был немного глубже, большой палец его глядел в сторону стены.

– Влез в здание он здесь, – сказал Холмс. – А глубокий след он оставил, спрыгивая потом обратно на землю. Похоже это на то место, где вам вечером повстречался призрак, а, мистер Грайс-Патерсон?

– Очень похоже, – отозвался юрист. – Фигура перебежала тропинку вот здесь и юркнула сюда, к развалинам.

– Что еще за фигура такая? – раздраженно буркнул Макглевин.

– Нам обоим привиделось нечто, – сказал Грайс-Патерсон, – но вам мы в этом не признались из опасения выглядеть глупцами.

Макглевин фыркнул, но промолчал.

Пока шел этот разговор, Холмс внимательно разглядывал стену. Найдя на ней у себя над головой чуть выпирающий каменный выступ, он подтянулся и, преодолев водосточный желоб, очутился на скате музейной кровли и стал осторожно перемещаться по ней, оглядывая по очереди каждую люкарну.

– О, это лишнее! – крикнул Макглевин, вновь проявляя признаки нетерпения. – Если б кто-то и взобрался сюда, люкарны задраены намертво, отверстия маленькие, в них не пролезть, а внутри еще и решетки имеются.

– Но тем не менее, – миролюбиво возразил Холмс, – вот с этой люкарной кто-то недавно повозился: свинцовый крепеж по краю отгибали, замазку отковыривали. Рантовые гвозди же… А-а, вот!

Заглянув в водосточный желоб, он извлек оттуда кусочек металла и, держа его в руке, внимательно осматривал.

– Если вы окажете мне любезность и подниметесь ко мне, – обратился он к Макферсону, – я буду вам весьма признателен…

Небо уже давно хмурилось, и, когда внезапно грянул ливень, Макглевин, я и Грайс-Патерсон поспешили в укрытие, оставив Холмса и Макферсона беседовать на крыше. Ливень вскоре прекратился, и через двадцать минут, выйдя к ним после чашки горячего чая, мы увидели, что тучи расходятся, светит солнце, а Холмса и Макферсона нигде нет. Мы недоумевали, не понимая, куда они могли деться, как вдруг услышали голоса, окликавшие нас откуда-то снизу. Обернувшись на звук, мы увидели весельную лодку, шедшую по направлению к бухточке под замком, а в ней Холмса и Макферсона. Полисмен налегал на весла, в то время как Холмс, сидя на корме, невозмутимо курил свою трубку.

– Мы сделали небольшой круг на лодке, – пояснил он, когда они выбрались на берег.

– Ну и результат? – спросил Макглевин.

– Расследование окончено.

* * *

Вернувшись в Килбуй, мы застали там постояльцев отеля в большом волнении. В холле при входе беспорядочной кучей валялся багаж, так что нам пришлось протискиваться сквозь него.