Игра на выживание - Аркадий Карасик

Остальные участники налета — слесарь, электрик и аккумуляторщик — подобострастно зашумели. Все ясно… Не впервые… Какие могут быть фокусы?… Мамедка — толковый парень, с ним не пропадешь.

Столяров поднял руку, и шум сразу затих.

— В общем — вот так. Повязать бизнесмена, дать ему нюхнуть из этой бутылочки. После Мамед сделает укольчик. Привезете заложника сюда. Посадите в комнату рядом с сауной. Все дела. Вопросы?

— Как с охраной? Там же — телохранители…

Тишина стала еще более плотной. Ибо этот вопрос беспокоит всех, не исключая самого «руководителя операции».

— Не успели пойти на дело, а уже в штаны наложили? — презрительно бросил Столяров. — Может быть, заменить их, а, Мамед? В мастерской желающих подзаработать — хоть задом ешь. Ведь оплата — не деревянными, а зелененькими…

…Руслан за стенкой одобрительно закивал. Дело говорит Столяр, молодчага, советчик…

Последняя фраза — о зелененьких — расчетливо подана после недолгой паузы, жирно подчеркнута слегка пониженным голосом.

Снова в кабинете — шум. Перебивают друг друга, демонстрируют готовность и активность.

— Да мы что… Мы — ничего…

— Не впервой — управимся…

— Охрану перебьем…

Столяров презрительно оглядел «храбрецов». С каким быдлом приходится иметь дело! Единственный расчет — на жадность, которая призвана компенсировать отсутствие смелости…

Руслан тоже поморщился. Выпил очередную рюмку — взбодрился.

— Ладно, так и быть — пойдете вы. Все остальное узнаете у Мамеда. Еще вопросы?

— Все-таки как с охраной? — настырно повторил электрик. — Надо знать, к чему готовиться.

— С вами поедет одна баба. Она и возьмет на себя охранника у ворот. Конечно, придется ей пособить, не без этого. Свяжете. А второго, который будет в доме, придется убрать. Желательно без шума, ножиком. Баба его отвлечет. Неужто, трое таких хлопцев не справятся?

Общий облегченный вздох. Уж если баба задействована — бояться нечего. Пока охранник с ней станет возиться — и свяжут, и подколют.

— Имеется еще один вопросик, — подхалимски изогнулся слесарь. — Вы нас никогда не обижали… Но узнать не мешает… Сколько заплатите, а?

И снова наступила тишина. Такая, что в ушах закололо. Вопрос об охране дачи продиктован страхом, вопрос об оплате — жадностью. Трусость и жадность всегда соседствуют, соревнуются друг с другом.

Любая сумма, названная хозяином, будет встречена молчанием. Не дождется Столяров ни восхищенных возгласов, ни осуждающего покряхтывания. Ибо перед ним — быдло, рабочий скот, которого подгоняют угрозами расправы и подкармливают солидными деньгами.

— Пять тысяч долларов каждому. Струсите, не привезете бизнесмена — потеряете головы… Кто не подчинится — скажет мне Мамед. Что с тем будет — сами знаете… Бабу подхватите возле метро «Щукинская». Она знает… Все, готовьтесь…

Руслан поднялся, потянулся. Больше здесь делать нечего, пора отправляться на покой…

2

Клавдия Сергеевна блуждала по квартире, переходя из комнаты в комнату, из кухни в ванную, из ванной — в прихожую. Ей было не по себе. Одно дело — выполнять мелкие поручения босса, совсем другое — принимать активное участие в похищении человека. Может быть, и — в убийстве. Того же понравившегося ей телохранителя Сергея.

Правда, Руслан посулил за помощь при налете солидный куш. Ранее таких денег ей получать не приходилось… Но что толку от обещанных тысяч, если налет провалится и она очутится в Бутырке?

К страху за исход завтрашнего дела подмешивался страх за мужа. Не за человека, ей близкого, а за добытчика, обеспечивающего супруге шикарную жизнь. К примеру, два дня на Канарах — утром в субботу — туда, вечером в воскресенье — домой. Кто может позволить себе такое?

Два часа тому назад Иванов отправился на свидание с Коломиным. Пообещал возвратиться через час с деньгами… немалыми деньгами! И до сих пор его нет… Уж не случилось ли что? Ее охватил страх, не за мужа, за собственное благополучие…

На всякий случай перепрятала толстую пачку долларов. Нагрянут с обыском — все пропало. Положить среди чистого белья в шкаф? Наивно, оперативники сунутся туда в первую очередь. Как у Царевых. Укрыть на стеллаже за книгами?… Каждый том выпотрошат. Нашли же у Васильевых…

Ах, вот удачная мысль!

Клавдия Сергеевна сняла с крышки пианино хрусталь, часы, разные безделушки, открыла и аккуратно разложила деньги между колками внутри инструмента. Полюбовалась выполненной работой и восстановила прежний порядок.

Едва успела закончить — звонок в прихожей.

Неужели обыск? Сердце забилось с такой силой, что пришлось прижать его ладонью.

Но это был не обыск. На лестничной площадке — Иванов. Но в каком виде!

— Ты что, ключи дома оставил? — возмутилась женщина. — Сколько раз нужно говорить…

Она осеклась. Муж не походил на себя. Обмякший, сутулый, с мешками под глазами, обвисшими щеками…

— Что случилось?

Клавдия Сергеевна ухватила мужа за подтяжки и втащила в прихожую. Будто мешок, набитый перьями. Иванов, подталкиваемый супругой, вполз в гостиную и рухнул в кресло.

— Все… пропало… я… погиб…

До чего же тяжела женская доля! Успокаивать, ободрять, излечивать расклеившегося супруга! И после этого твердят: сильный пол, глава семьи! Вон эта «глава» — обмяк в кресле…

Пришлось раздеть Иванова, уложить его в постель, сунуть под язык валидол.

Снимая с мужа одежду, прикасаясь к его водянистому, рыхлому телу, Клавдия Сергеевна ощущала брезгливость и… тревогу… И это называется мужчина! Расплывшаяся противная медуза. И он смеет требовать от нее верности, упрекает в изменах!

— Рассказывай!

Все произошло до примитивности обыденно. Когда в метро бизнесмен передал Иванову завернутый в газетную бумагу пакет денег, будто из-под земли выросли два рослых парня. Вежливо, культурно, без применения палок и без мата, проводили обоих в дежурку. Отобрали деньги. Они оказались мечеными. Составили протокол. И… отпустили.

— Все погибло, — твердил Иванов после каждой фразы. — Все погибло…

— Идиот, кисель, маразматик! — ругалась Клавдия Сергеевна, с трудом избегая более крепких выражений. — Нашел место — в метро! Там же сейчас каждый метр — менты…

— Думал, самое безопасное место в Москве, — оправдывался Федор Федорович. И снова: — Все погибло…

— Прекрати паниковать! Забыл о депутатской неприкосновенности? Ничего с тобой не сделают. Попугают — и все…

— — Предъявит прокуратура протокол — снимут неприкосновенность… Проголосуют и снимут…

— Кто голосовать-то будет? Уж не Ветров ли, который по уши в дерьме? Или, может быть, Колесович, купивший третью иномарку? Думаешь, кто поверит, что — на зарплату?… Таких дельцов у вас столько, что плюнуть некуда… И они дадут в обиду своего коллегу? Никогда не поверю!… Есть хочешь?

Постепенно Иванов успокоился.

Действительно, Клавочка права. Друзья-депутаты ни за что не позволят оппозиции расправиться с собратом по такому пустяковому обвинению. Прокурор поймет и отступит. Не захочет портить отношения с Думой перед выборами. Тем более, что доказательства «преступления» Иванова высосаны из пальца… Ну, получил он от бизнесмена деньги — что из этого? Тот долг возвратил или, наоборот, дал в долг… Разве это — криминал?

Не прошло и часа, как Иванов убедил сам себя в нелепости выдвигаемых против него обвинений. В конце концов, у нас — правовое государство…

Федор Федорович плотно поужинал. С удовольствием осушил пару фужеров любимого «Алигате». Выспался, оглашая спальню мощным храпом.

Утром решил не ходить в Думу. Нервная система и без того расшатана до предела, наслушаешься выступлений оппозиционеров — можно получить стресс. Лучше отдохнуть дома, «подремонтироваться»…

После обеда в отношениях между мужем и женой возникла небольшая трещина.

— Сегодня меня не жди. Если и приду, то поздно, — объявила Клавдия Сергеевна, вертясь перед зеркалом. — Дела, делишки, — пропела она.

— Какие могут быть дела по ночам? — начал обычный монолог Иванов и осекся, вспомнив предыдущие переговоры на такую же тему. — Будь осторожна, — примирительно вымолвил он, сопровождая совет вынужденной улыбочкой. — Ведь я теперь в подвешенном состоянии.

— Не выдумывай несуществующих опасностей, — равнодушно заметила женщина, любуясь умело подведенными глазами. — Обещаю тебе полную безопасность. Уверена, Коломин сам навел ментов… Но можешь быть спокоен — я рассчитаюсь с ним. И не позднее сегодняшнего вечера…

3

Джип подкатил к воротам поселка. В будке — темно, сторожа уже отправились в деревню на покой, закрыв шлагбаум.

Из джипа вышел человек. Покопался в замке, открыл. Осторожно, подсвечивая приглушенным светом фар, машина поползла вдоль строя дачных коттеджей.

Вокруг — спокойно. Дома смотрят на приехавших черными провалами окон. Оперативники затаились.