Ярость - Алекс Михаэлидес

огорчить. У меня длинный список грехов, но убийства Ланы в нем нет.

Я многозначительно посмотрел на Агати. Ну же, давай, раскрой секрет. Тебе наверняка не терпится сказать им, что это всего лишь розыгрыш. Однако она не проронила ни слова. И тут мне пришла обнадеживающая мысль: а что, если Лане удалось убедить Агати? Неужели та решилась подыграть — и поможет мне развернуть ситуацию?

Тем временем Кейт возбужденно бубнила:

— Ее убил Эллиот. Ему не отвертеться! Ему не…

— Никуда он не денется, — перебил Джейсон. — Полиция…

— К черту полицию! Он им лапшу на уши навешает! Ну уж нет! Это не сойдет ему с рук! Мы этого не допустим!

— О чем ты говоришь?

— Я говорю о справедливости! Он убил Лану!

— Ты собираешься его застрелить? Вперед. Я только за, черт возьми!

— Я не шучу.

— Так стреляй!

Повисла пауза. Что ж, все зашло слишком далеко и не туда. Особенно мне не нравилось, что Кейт размахивала перед моим носом заряженным оружием. Ситуация в любой момент могла выйти из-под контроля. Я понял, что спектакль все же придется сворачивать.

— Дамы и господа! — объявил я, подняв руки вверх. — Простите, что порчу вам сюрприз, но все это лишь игра. Сегодняшний день — целиком постановка. Лана не умерла. Мы просто пошутили.

Джейсон уставился на меня с отвращением.

— Черт, да ты и правда больной!

Он мне не поверил, и это было самым большим комплиментом.

— Прекрасно, — улыбнулся я. — Тогда спроси у Агати, если не веришь мне. Она подтвердит.

«Ну же, скажи им!» — подумал я, глядя на нее.

— Что я должна подтвердить? — не моргнув глазом спросила Агати.

— Правду! Скажи им, что Лана жива, — недоумевающе нахмурился я.

— Убийца! — Агати плюнула мне в лицо.

Я аж задохнулся от неожиданности.

— Агати…

— Ты убил ее! — Агати истово перекрестилась. — Да простит тебя Бог!

Я не верил своим ушам и страшно разозлился.

— Ты в какие игры вздумала играть, черт возьми? — Я вытер лицо. — Прекращай! Скажи им правду!

Но Агати смотрела на меня с равнодушием. Я постарался успокоиться и повернулся к Джейсону.

— Давай вернемся к дому, и ты сам увидишь: Лана жива. Она там… пьет водку, курит сигареты Кейт и…

Джейсон врезал мне в лицо. Кулаком в челюсть. Удар был настолько мощным, что я едва устоял на ногах. Потрогал рукой пульсирующий подбородок. Боль была адская.

— Кажется, ты сломал мне челюсть… Черт, — с трудом проговорил я.

— Я только разминаюсь, дружище, — мрачно ответил он.

— Ну что? Довольна? — Я повернулся к Агати. — Ты этого хотела? Теперь наконец скажешь этому придурку, что мы просто пошути…

Джейсон снова меня ударил. На этот раз удар пришелся в висок, и я рухнул лицом вперед. Я стоял на четвереньках, а из носа на припорошенные песком каменные плиты хлестала кровь. Я судорожно ловил ртом воздух. Меня сбили с ног физически и психологически. Я должен был смириться с тем, что ситуация быстро выходила из-под контроля. Над моей головой раздавались голоса остальных — и то, что я услышал, меня, мягко говоря, сильно расстроило.

Они пришли в странное исступление, как от наркотиков.

— Ну? — спросил Джейсон. — Решаем вопрос? Да или нет?

— У нас нет выбора, — произнесла Кейт. — Он ее убил. Это правосудие.

— А что мы скажем полиции?

— Правду: Эллиот убил Лану… а потом застрелился.

У них просто временное помрачение рассудка. Не станут же они на полном серьезе меня убивать! Однако, несмотря на самовнушение, в сердце мне закрался страх. Нужно было спасаться!

Я с трудом поднялся на ноги и, не обращая внимания на боль в челюсти, выдавил улыбку.

— Браво! Отличное представление, друзья. Я почти поверил… Но довольно шуток. У меня только одно замечание: не затягивайте финальный акт, иначе зрители заскучают.

С этими словами я развернулся и зашагал прочь.

В следующий миг раздался глухой стук, и по спине стала растекаться сильная боль. Никос ударил меня прикладом ружья. Я со стоном упал на колени.

— Держи его, — скомандовал Джейсон. — Не дай ему уйти.

Никос схватил меня за плечи и придавил. Я попытался вывернуться.

— Убери от меня руки, идиот! Вы все с ума посходили? Я ничего не сделал!

Меня окружили. Я слышал, как они перешептывались.

— Правосудие? — тихо спросил Джейсон.

— Правосудие, — подтвердила Кейт.

Я не на шутку запаниковал и попытался вывернуть голову, ища глазами Агати.

— Зачем ты это делаешь? — крикнул я ей. — Ты доказала, что права. Извини. А теперь прекрати!

Агати даже не посмотрела в мою сторону.

— Возмездие, — проговорила она и перевела на греческий для Никоса: — Dikaiosýni.

— Dikaiosýni, — кивнул Никос.

Джейсон кивнул на оружие в руках Кейт.

— Надо, чтобы револьвер держал он. Дай-ка сюда.

— Возьми. — Кейт передала ему ствол.

— Пустите!!! Лана жива!!!

Я дернулся, но Никос зажал меня, как в тисках. Стало совсем страшно.

Джейсон вложил револьвер мне в руку и, удерживая сверху своей, приставил к голове. Дуло больно впивалось в висок.

— Жми на спусковой крючок, Эллиот, — потребовал он. — Это твое наказание. Жми!

Я бормотал сквозь слезы:

— Нет-нет! Умоляю, нет! Я ничего не сделал! Пожалуйста…

— Ш-ш-ш… — Джейсон заговорил вкрадчиво, почти нежно. — Перестань притворяться, — шепнул он мне в ухо. — Давай, жми!

— Нет! Нет! Пожалуйста…

— Эллиот, пора!

— Нет, — всхлипывал я. — Умоляю… не надо…

— Тогда я нажму.

— Нет, — вмешалась Кейт. — Я!

Я посмотрел в ее глаза: огромные, дикие, пугающие.

— Это тебе за Лану, — прошипела она.

— Нет. Нет!

И тут, поддавшись животному страху, я закричал. Конечно, я звал Лану. Но не догадывался, что она была слишком далеко, чтобы услышать. Я звал ее на помощь.

— ЛАНА!!! ЛАНА!!!

Пальцы Кейт сжали револьвер поверх моих. Она давила, заставляя меня нажать на спусковой крючок. И я вдруг очень ясно осознал, что дуло у виска, пальцы Кейт поверх моих, бьющий в лицо ветер — последние впечатления, отпущенные мне в этой жизни.

— ЛА-­А-А-­НА!!!

Кейт нажала моими пальцами спусковой крючок.

— ЛА…

Мой крик оборвался. Раздался щелчок и оглушительный грохот. Меня накрыла темнота. Все исчезло.

Действие V

На что дерзаю, вижу… Только гнев сильней меня[36].

Еврипид «Медея»

1

Лана проснулась в полумраке. Где она? Сколько сейчас времени? В голове с похмелья царил туман, мысли путались. Вскоре она разглядела смутные очертания большого окна с задернутыми шторами. По краям пробивался свет с улицы.

«Сейчас утро, — сообразила Лана. — И я на диване у Эллиота». Она медленно оглядела беспорядок, оставшийся после вчерашнего. Кофейный столик был уставлен пустыми бутылками из-под вина и водки и разными бокалами, рядом валялись цветки марихуаны, в пепельницах — окурки от косяков и сигарет. В голове понемногу стало проясняться. Она пришла сюда накануне вечером. В памяти всплыла причина визита — она узнала, что у Джейсона роман с Кейт, и пришла сюда, не в силах справиться с болью.

Некоторое время Лана лежала неподвижно. Нахлынула тоска, усталость. Она чувствовала себя сломленной. Усилием воли заставила себя встать: оперлась рукой о край дивана и сначала села, а потом поднялась. Пошатываясь, стала собирать свои вещи.

В другом конце комнаты она увидела мужчину. Тот крепко спал, уронив голову на письменный стол. «Это Эллиот», — сообразила Лана. Осторожно пробираясь на выход, она остановилась возле письменного стола и на мгновение задержала на мне взгляд.

В памяти всплыли события вчерашнего вечера. Когда она нуждалась в дружеском плече, когда она была в отчаянии, когда все вокруг потеряло смысл, на помощь пришел Эллиот Чейз. Он поддержал ее, не дал утонуть в омуте горя.

«Он — моя опора, — подумала Лана. — Без него я пошла бы ко дну». Она невольно улыбнулась, вспомнив безумный план возмездия, который вчера спьяну разрабатывала со мной. «Нас унесло, — пронеслось в ее голове. — Но нас унесло вместе. Мы — соучастники преступления. Подельники».

Глядя на меня, Лана почувствовала прилив любви. С глаз будто спала пелена, и она впервые разглядела меня как следует. «Эллиот похож на ребенка, — подумала Лана, с нежностью изучая мое лицо. Эти черты были ей знакомы, но она никогда прежде не рассматривала меня так близко. Бледное, усталое, грустное лицо. — Его никто