Страстная женщина - Вирджиния Хенли

— Ваше величество… — пробормотала Бесс.

Но леди Мария еще больше поразила ее. Бесс всегда представляла себе принцессу молодой и привлекательной, а она оказалась невысокой, полноватой тридцатилетней старой девой, с седеющими волосами, выбивающимися из-под накрахмаленного чепца.

Прижимая к груди молитвенники, две царственные особы удивленно смотрели на пышущую здоровьем и красотой девушку в ярко-синем бархате. Бесс сразу почувствовала, что не понравилась леди Марии. Принцесса неодобрительно поджала губы и взглянула на Елизавету, словно желая сказать: «Два сапога — пара!» Потом обе дамы, обратив взор к леди Фрэнсис и маленькой Кэтрин, дружески приветствовали их.

Елизавета отважно солгала:

— Я собиралась посетить часовню вместе с вами, но кузина Фрэнсис попросила меня присутствовать на ее встрече с его величеством. Прошу меня простить.

Королева и принцесса двинулись прочь.

— Вы чудом спаслись, — заметила Фрэнсис, выказывая привычную непочтительность. — Королева выглядит усталой. Чем, черт возьми, Генрих так изнурил ее? Судя по виду, отнюдь не супружескими обязанностями:

— Не могу поверить, что это ваша сестра, — тихо призналась Бесс.

— Я тоже, — сухо проронила Елизавета.

— Лицо у нее — точь-в-точь пудинг с салом, — заявила Фрэнсис. — Почему бы ей не покрасить волосы — вместо того чтобы целыми днями сидеть, уткнувшись в Библию?

— Пойдем ко мне, там мы сможем спокойно поговорить, — обратилась Елизавета к Бесс.

— Значит, вы намерены сбежать, бросив нас на милость вашего отца? — иронически осведомилась Фрэнсис.

— Кузина, милая, еще не родился на свет мужчина, с которым ты не смогла бы совладать!

— Это верно, — согласилась Фрэнсис. — Так уж и быть, поболтайте вдвоем. Если понадоблюсь, я буду в покоях леди Джейн.

Покои леди Елизаветы были элегантно обставлены и свидетельствовали о хорошем вкусе хозяйки. Проходя через анфиладу комнат, Бесс заметила, что во многих вдоль стен расставлены книжные шкафы и почти в каждой письменный стол. Это убедило ее в том, что Елизавета одержима тягой к знаниям, любовью к чтению и письму. Прочные засовы на дверях напоминали о том, как высоко принцесса ценит уединение. Елизавета имела четырех фрейлин, но их нигде не было видно. Только пышнотелая немолодая женщина сидела с рукоделием на подоконнике, устланном подушками.

— Это миссис Кэт Эшли. Когда-то она была моей няней, а теперь стала старшей фрейлиной. Это Бесс Хардвик, моя подруга, о которой я рассказывала, компаньонка моей кузины Фрэнсис.

— Еще одна рыжая! Господи спаси! — Глаза миссис Эшли лукаво блеснули.

— У меня нет тайн от Эшли. Никому другому я не доверяю так, как ей. Эшли, мы с Бесс идем в святая святых. Последи, чтобы нам никто не помешал.

Бесс показалось, что они перенеслись в совершенно иной мир. Просторная комната, в которую привела ее Елизавета, была отделана муранскими зеркалами. На потолке висели хрустальные люстры с сотнями свечей, готовых вспыхнуть с наступлением сумерек. Но пока комнату заливал солнечный свет из высоких окон.

Комната изобиловала музыкальными инструментами: скрипками, лютнями, клавикордами. Принцесса провела Бесс в гардеробную, и та удивленно вытаращила глаза: по меньшей мере два десятка великолепных платьев было развешано по стенам. Среди них попадались наряды, искусно расшитые золотом, алмазами и жемчугом.

Рядом с платьями висели десятки причудливых аксессуаров, пригодных разве что для сцены: парики всех форм и цветов, туфли на высоких каблуках, изысканное белье, целый сундук украшений. На туалетном столике теснились флаконы с кремами, духами и притираниями.

— Конечно, появляться в таких нарядах при дворе я не могу — мне все запрещают. Однако здесь я надеваю все, что хочу, и порой танцую в зеркальной комнате до рассвета. — Елизавета указала Бесс на два платья:

— Посмотри на них!

Одно было сшито из черного атласа, а второе — из черного бархата. Сквозь разрезы в пышных рукавах черного виднелся серебристый подбой. Дерзкий французский покрой этих нарядов поразил воображение Бесс: огромные декольте наверняка обнажали грудь почти до самых сосков. Подобные туалеты вряд ли пристало носить юной девушке.

— Они принадлежали моей матери, — шепотом пояснила Елизавета.

Бесс благоговейно коснулась платьев:

— Бесподобно! Но как они попали к вам?

— Кэт Эшли замужем за кузеном моей матери. Они тайно сберегли для меня некоторые ее вещи. Остальные спрятаны в Хэтфилде.

Бесс провела пальцем по блестящему черному парику.

— Вы когда-нибудь пытались изменить свой облик? Елизавета рассмеялась и приподняла тонкую выщипанную бровь:

— Как ты догадалась?

— Именно так я поступила бы, если бы с меня не спускали глаз, — призналась Бесс.

— Однажды я даже переоделась мальчишкой, — усмехнулась Елизавета. — И этим весьма позабавила его.

Поняв, что принцесса говорит об адмирале, Бесс ощутила тревогу. Ей хотелось предостеречь Елизавету.

— А разве нельзя встречаться с ним здесь? — Бесс уже поняла, что задала глупый вопрос: влюбленных не спасли бы крепкие дверные засовы.

— Нет. Только за пределами дворца. В саду множество беседок, а когда позволяет погода, я выезжаю на охоту или на верховые прогулки. Правда, сейчас слишком холодно, зато река всегда под боком.

В распоряжении адмирала были суда всех размеров, не говоря уж о его собственной барке. Бесс догадалась, что Елизавета проскальзывает в лодку под покровом темноты.

— Ваша светлость… — смущенно начала она, вспомнив, как ненавидит принцесса советы и наставления. И все же Бесс решила предостеречь подругу. — Я тоже влюблена в человека, который старше меня. Он поклялся, что не причинит мне вреда. Однако я не позволяю ему скрепить наш союз, пока он не может жениться на мне. Последствия погубили бы мою репутацию, хотя моя репутация — ничто по сравнению с вашей. Ваш отец обезумеет от гнева. Вас и вашего возлюбленного ждет ужасная участь! Ваша светлость, поклянитесь сейчас же, что вы, как и я, сохраните девственность до брака!

В запертую дверь кто-то осторожно постучал. Рассерженная принцесса подошла к двери.

— Я же просила не беспокоить нас!

— Ваша светлость, вас зовет его величество…

— Дьявол!

Елизавета заперла дверь ключом, который носила на шее на длинной цепочке, и повела Бесс к себе в спальню, где две фрейлины уже приготовили свежее белое платье и розовую воду для омовения рук и лица.

— Скорее, скорее! — торопила принцесса.

Бесс вдруг поняла, что Елизавета боится отца-короля, как, несомненно, боялись его все придворные дамы. Она с облегчением вздохнула: страх перед всесильным отцом наверняка удержит принцессу от рокового шага!