Черная корона - Галина Романова

— Ну да, ну да… — Дима дотянулся до графина, налил себе полный стакан и выпил залпом, приятно удивившись тому, что вода ледяная просто. — Скажите, а вам знаком такой человек, как Черешнев Игорь Андреевич? Ну, может, в бизнесе когда пересекались, районы-то граничат и…

— Игорь?! Черешнев?! — перебил его тут же неучтиво отец Тамары и вроде как в сердцах хлопнул ладонью по столу. — Почему вы спросили?!

— А вы почему? — тут же нашелся Калинкин, поняв, что упоминание имени покойного его собеседника разволновало. — Что-то не так?

— Да нет, все так. Просто… — Он побарабанил пальцами по столу, следом осторожно пригладил редкие волосы, аккуратно рассредоточив их по обширной лысине. — Просто Игорь и был одним из тех троих моих друзей, с которыми встречался в тот день Быков. Они и раньше встречались, я знакомил их задолго до этого. Но в тот день… Да, Игорь тоже здесь присутствовал. Мы сообразили потом на троих, чисто по-мужски. Все Быкова ругали за импульсивность…

— Черешнев остался у вас ночевать?

— Нет, а с чего это?

— Ну, раз выпил, как тогда за руль-то сел!

Калинкин в ответе был уверен, но еще раз хотелось услышать из первоисточника подтверждение своим догадкам.

— Так он с водителем был, не один, потому и расслабился. А что здесь криминального?

Криминального в этом не было бы ничего, если бы не цепь событий, происшедших позднее. Но этим с хозяином дома Калинкин делиться не стал. Заручившись его честным словом, что тот непременно даст свидетельские показания в случае надобности, Калинкин вернулся к машине, где второй час томилась в ожидании Александра.

— Ну что, Дим?! Что?! — тут же вцепилась она в него.

— Что-что! Молодец ты у меня, Александра Степановна! Еще какой молодец! И я уже горжусь тобой безо всякого почти, — пробормотал Дима, целуя ее в губы. — Как думаешь, с кем здесь Быков встречался?

— Ну… наверное, с Черешневым, раз ты так сияешь, — сморщила она носик, подумав всего лишь минутку, не больше.

— Ну, с тобой даже неинтересно, знаешь все наперед! — фыркнул Калинкин, заводя машину. — Только одного ты не знаешь, Александра Степановна.

— Чего?

— Того, что в тот день при Быкове находилась большая сумма денег, которую он намеревался вложить в дело. Почему не воспользоваться было банком, черт его знает! Чудаки эти фермеры. Привез бабло в сумке, умереть не встать! Первобытный век просто! Хотя, с другой стороны, чего ему было бояться. Ехал в гости к будущему тестю, вот и доверился.

— Черешнев был один? — встряла Саша, когда он замолчал, размышляя.

— И тут ты играешь на опережение, дорогая моя! Нет, не один. С водителем он здесь был.

— С Теминым! — ахнула Саша, прижимая руки к глубокому вырезу сарафана. — С Сергеем Теминым?! Конечно, с ним, а с кем же еще? Гривнева-то к тому времени уже разжаловали. И что теперь, Дим? Что дальше делать станем?

— Дальше-то… Дальше необходимо сделать запрос об уголовном прошлом этого водителя. И покопаться в его личной жизни более детально. Не понравился, говоришь, он тебе? Во-во… Он и мне уже не нравится. Очень не нравится, Сашок. Будем думать сообща…

Глава 15

Влада стояла на пороге своей спальни, внутренне поражаясь тому хладнокровию, с которым рассматривала следы крови на стенах и шторах. Хаос, оставленный после обыска, расстроил ее куда больше. Вещи из всех шкафов были свалены в огромные кучи посреди комнат. Ящики комодов выдвинуты до середины, будто задвинуть их обратно было делом великой сложности. Всюду пыль, следы ботинок на полу и коврах. Пепельницы служители закона нарочито игнорировали, стряхивая пепел прямо на пол и туша бычки в цветочных горшках. Такого она даже в кино не видела. Там как раз наоборот, все выглядело вполне пристойно. Хотя…

Хотя она совершенно забыла, кем является во всей этой истории. Она же главная подозреваемая в деле об убийстве своего мужа и его любовницы. Церемониться, стало быть, ни с ней, ни с ее жилищем никто не обязан.

Влада обошла все комнаты второго этажа. Спустилась на первый, прошла на кухню через столовую и открыла холодильник.

Надо же, будто бы ничего и не случилось. Замаринованная Татьяной утка в стеклянном лотке, хоть сейчас сажай ее в духовку. Под стеклом полный ящик фруктов. Сыр, колбаса, грудинка. Все как в прошлой жизни. И даже бутылка шампанского охлаждается. Интересно бы спросить у покойников — для кого конкретно? Ее так уж точно не стали бы угощать.

Со вздохом она вытянула за горлышко холодную бутылку шампанского с полки. Сорвала фольгу, очень ловко — даже не ожидала от себя самой такой прыти — открыла бутылку и, не найдя нигде взглядом припрятанные Татьяной бокалы, принялась потягивать полусладкую холодную шипучку прямо из горла.

— О-охо! — крякнул кто-то от двери не без ядовитости. — Что празднуем?

Она резко оглянулась и удивленно вскинула брови.

На пороге кухни стоял тот самый мужчина, который привел ей в милицию адвоката и, кажется, очень рьяно хлопотал о ее освобождении.

— Кто вы такой? Как сюда вошли? — опустив приветствие, сразу пошла она в наступление. — Что вам от меня нужно?

— Вошел через дверь, было не заперто. Что мне нужно? Не только мне, а всем сотрудникам фирмы, которой вы документально владеете, Владимира. Ничего, что я так, без отчества? — вопрос опять-таки прозвучал с издевкой.

— Вы?.. — Она наморщила лоб, вспоминая. — Кажется, вы исполнительный директор, который…

— Который теперь вынужден взять все бразды правления в свои руки. — Он развел руки, подхватившие бразды, в разные стороны и покрутил ладонями так и эдак, будто демонстрируя ей, как он это сделал.

— Да? Ну что же, вот и славно. И правьте себе на здоровье. — Шампанское загудело в голове с такой силой, что собственные слова стали доноситься до нее будто через толстый слой ваты. — Чего сюда пришли? Кстати, как вас зовут?

— Кстати или нет, не знаю, но зовут меня так же, как вашего покойного мужа, — Игорем.

И снова ей показалось, что он издевается над ней. Или испытывает на прочность силу ее характера. Ждет, что она сорвется, нагрубит ему и выставит за дверь. А он потом сядет в красном уголке, или как там теперь называются такие места на преуспевающих фирмах — конференц-залами, кажется. Да, точно. Так вот он сядет в том самом конференц-зале в окружении любопытных и под уютное гудение дорогих кондиционеров станет рассказывать и горевать о том, какая же все-таки стерва вдова покойного Игоря Андреевича! И что хотите думайте, но без ее вмешательства в этом страшном убийстве дело не обошлось. Дело-то очень-очень темное!..

Она не стала ему грубить и за дверь выставлять тоже. Указала на обеденный стол и с улыбкой предложила присесть. Тут же устроилась напротив, грациозно выгнув спину и очень правильно сложив ноги. Все проделала именно так, как учил ее Игорь Андреевич.

— Итак, вы занимаете теперь пост генерального директора, если я не ошибаюсь, — начала она с вежливой улыбкой. — Вас что-то в этом не устраивает?

— Ну… Нет, отчего же, просто… нужно утрясти кое-какие формальности.

Ее холодная вежливость сбила его с толку. Столько раз слышав о ее слабоумии, Игорь совсем не ожидал такой изысканной манерности.

Пожалуй, все может оказаться не так гладко, как пророчили его сотрудники. Дама и в самом деле не из простушек. Еще чего доброго начнет лезть во все, копаться в мелочах, придираться, а то и с поста попрет. Надо язык-то попридержать и сарказм свой неуместный оставить для секретарш, продолжающих горевать по Игорю Андреевичу, который не пропустил на фирме ни одной юбки.

— Если вы помните, я теперь нахожусь под следствием, — напомнила ему Влада с натянутой улыбкой. — Меня освободили пока. Кстати, пользуясь случаем, хочу вас за это поблагодарить.

— Ну что вы! Не стоит! — засмущался Игорь, чуть не брякнув, что залог-то был заплачен ее собственными деньгами.

— Тем не менее спасибо вам. Так о чем мы говорили?.. Ах да. Пока дело не закрыто, а преступник не установлен, я никаких конкретных шагов предпринимать не стану.

Она видела, как с каждым ее словом вытягивается его лицо и каменеет буквально. Знала, что, возможно, и не имела права говорить с ним в таком тоне. Человек много сил отдал делу. И верен был, и не воровал, со слов покойника. Но уж очень ей хотелось поставить на место хотя бы его!

Может быть, когда-нибудь потом, когда снимут с нее все подозрения, она доберется и до той мерзкой секретарши, чей кошачий взгляд заставлял ее всякий раз внутренне сжиматься и чувствовать себя ничтожеством. Она укажет этой девке ее место, если и вовсе не укажет на дверь…

Пока приходилось потчевать своей желчной горечью лишь исполнительного директора, что явился в этот дом с явным намерением сыграть на собственном превосходстве.

— А потом, когда с меня снимут все подозрения, я, возможно, фирму продам.