Дом ведьмы. Большая уборка (СИ) - Волховец Вера

— Что, неужто до сих пор не веришь, что я тебя впущу?

— Ты — мой враг, — буднично откликнулся Джулиан, глядя на Марьяну в упор, — ты не обязана держать данное мне слово. Ты ведь ни в чем мне не клялась.

Она закатила глаза.

— У тебя этот враг, что, к языку приклеился?

— Я просто напоминаю условия нашей задачи. До возвращения аракшаса они неизменны.

Да и после вряд ли будут. Ну, снимет Марьяна кровный долг перед ди Венцерами, но оставить в прошлом то, что именно её кровная родственница съехала крышей настолько, что напала на Филиуса ди Венцера и украла аракшас, будет невозможно.

— Фу, таким быть, Джулиан, — Марьяна поморщилась, но все-таки подняла ладонь, явно предлагая за неё взяться.

— Меня вполне устраивает...

— Слушай, может, ты уже возьмешь меня за руку, наконец?

Джулиану осталось только одно — досадливо скривиться. Он и вправду слишком прочно цеплялся с этой ведьмой языками. Исключительный случай, Аррашес испей эту несносную девицу, и поскорее.

— Ну, вот видишь, не так и страшно, — насмешливо прокомментировала Марьяна, когда Джулиан сжал пальцы на её спокойной ладошке, — боже, да у тебя даже рука не отвалилась? Неужто?

— Может, ты меня наконец впустишь? — насмешливо передразнивая тон Марьяны, хмыкнул Джулиан. — Или ты все-таки передумала?

Марьяна не повела и бровью. Лишь повернулась в полоборота к кухонной двери и нажала на ручку.

Ничего не произошло. Дверь не открылась. Джулиан скучающе вздохнул.

— Я никуда не тороплюсь, Марьяна, но может, все-таки…

— Замолчи, — что-то прозвучало в тоне ведьмы такое, что все-таки заставило Джулиана приумерить сарказм.

Девушка прислонилась лбом к дверному косяку, накрепко зажмурилась и…

Ушла в транс.

Давненько Джулиан не наблюдал ничего подобного вблизи, да и честно говоря — он очень сомневался, что именитые маги обращаются с этим методом общения с магическими предметами так просто.

Вот просто: “Бульк”, —  и все...

Марьяна нырнула в транс с головой, так и не разжав своих пальцев на его руке. И магия, резко вскипевшая где-то внутри этой язвительной ведьмочки, начала колоть Джулиану пальцы. Это не было болезненно, это было только ощутимо и странно.

Губы ведьмочки шевелились, пальцы второй руки любовно гладили косяк двери. В эту секунду, когда её лицо буквально излучало внутренний свет, от неё даже глаза было невозможно отвести.

— Ну же, мой хороший, не вредничай, этот упырь будет вести себя хорошо, он поклялся…

Шепот был едва различим, хоть Джулиан и усилил свой слух на максимум, пришлось даже слегка распускать телепатию — совсем чуть-чуть, чтобы это не попало под действие его клятвенных обязательств.

За упыря ты еще ответишь, ведьма...

Девчонка говорила с домом. Вот так просто, напрямую, не усевшись на алтарном камне, обеспечивающим по-настоящему эффективную связь с домом. И без обучения...

Да узнай о ней архимаги магических Университетов — передерутся за право "огранить этот дивный алмаз".

Сила Марьяны ди Бухе была действительно исключительной. Это впрочем можно было заметить и по тому, что её дом уже пару дней как выглядел домом, а не вот-вот грозящим обрушиться крышей двухэтажным сараем.

Оставшийся без хозяйки магический особняк ветшал на глазах, куда быстрее, чем его немагические аналоги. Он просто исчерпывал свой запас магии, и чем дальше — тем сложнее для любого из объявившихся наследничков оказалось бы возродить дом до его первоначального состояния. Слишком много волшебной силы на это бы потребовалось.

Марьяна была хозяйкой этого дома несколько дней. Однако факт оставался фактом — её связь с домом крепла просто сказочно быстро, и она не жадничала, делясь со своим недвижимым имуществом энергией.

Вот только даже её сила была исчерпаема. И сейчас она тратилась не только на подпитку дома, но и поглощалась проклятием вампиров.

Нет, с поисками аракшаса нужно было поторопиться. Кто его знает, как правильно оценил запас сил этой ведьмы Джулиан. Кончится Марьяна раньше срока — и что, получается, глава клана ди Венцер не сдержал своей клятвы? Так ведь Мертвое Слово церемониться не будет — Джулиан нарушенного им слова точно не переживет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Надо поспешить, однозначно. Может, речь уже даже не о месяце. А о паре недель…

Слишком уж вольно Марьяна расстается со своей магией.

— Развелось же у меня ревнивых мужиков, — именно с этими словами Марьяна и вынырнула из транса, — то вампирам не дают покоя мои соседи-анимаги, то дому моему гость-вампир...

Сказать, что Джулиан опешил от такой наглости — ничего не сказать. Он? Ревнует? Её? Да что она вообще о себе…

Ручка кухонной двери наконец-то щелкнула, поворачиваясь, перебивая мысли. Потому что Это. Все-таки! Случилось!

Марьяна, не тратя больше времени, шагнула в дом, утягивая Джулиана за собой.

Нужно сказать — он оказался совершенно не готов к тому, что увидел...

24. Глава о том, что работа не волк, она лежит - и терпеливо тебя дожидается!

Уфф, можно выдыхать. Даже моему придирчивому взгляду не за что зацепиться.

Джулиан замер, остановившись прямо там, куда шагнул, у самого порога кухни, придирчиво блуждая взглядом по кухне. Он выглядел несколько… Удивленным.

Ну, конечно. Сапожник всегда первым делом посмотрит на вашу обувь, чтобы сделать про вас вывод, стоматолог — оценит улыбку, а повар — будет ставить вам диагноз по чистоте столов и остроте ножей на кухне.

Не сказать, чтоб мне было ужасно важно мнение Джулиана ди Венцера — я в нем не сомневалась, он брезгливо сморщит нос в любом случае. Да и весь остальной дом был забит более чем полностью. Но все-таки кухню-то добить мы смогли.

Кухню перед приходом “дорогого гостя” драили до самого утра. Честно говоря, я столько раз за ночь гоняла Триша с големами до помойки, что ему даже городской стражник пригрозил штрафом за праздные шатания посреди ночи. Мы подождали, пока этот патруль дочапает до конца улицы, и пустили големов в еще один заход. Предпоследний.

На печке, обернувшись полосатым серым котом, дрых Прошка. Когда мы заходили — он приоткрыл один глаз, убедился, что приперлась именно хозяйка, и совершенно по котовьи повернулся к кухонной двери задницей. Он хоть и утверждал, что “домовым для отдыху надыть от первых до третьих петухов глаза прикрыть” — да только я все равно не стала его поднимать прямо сейчас. И петухов у нас не было, и домовой у меня точно устал.

Я тоже устала, но мне одни бесстыжие вампиры отоспаться не дали.

Не всем же страдать.

У печки, на теплом еще камне, прикрытые невесть откуда взявшимся чистым полотенцем, стояли чашка чая и теплая сахарная плюшка — Прошка вчера для презентации своих талантов испек дюжину, эта осталась последняя.

Прошенька, родненький, оставил… А мне как раз от недосыпу смертельно хотелось есть — я даже на бедро Джулиана косилась с нарастающим аппетитом. Интересно, насколько вкусная из него выйдет котлетка?

Хотя вроде как жалко такую красоту портить. Но он ведь сам именует меня только своим врагом, да? И невеста у него есть. Так что пусть не достанется он никому, несите мне мою большую мясорубку! Я буду есть эту котлетку и плакать кровавыми слезами.

Мое чрезвычайно черное чувство юмора успокоилось только сейчас, при виде плюшки.

Так, как там было в той пословице: завтрак съешь сам? Ну и отлично, с упырем я делиться не буду. Надо будет только ему напомнить, что ужин полагается отдавать врагу. Его враг — я, так что я все равно в плюсе.

Вампир, кстати, не претендовал на мою плюшку, и все еще зависал, стоя у порога, разглядывая то натертые воском, блестящие отмытые половицы, то проходясь взглядом по отполированным столешницам.

Кухня тут и вправду была большой и красивой. Роскошной. Готовить на такой для одной меня было даже слегка зазорно, тут требовались большие масштабы. Гости. Много гостей...

— Возможные наследнички этого дома, — Джулиан весьма презрительно дернул бровью, — отказываясь вступать в права наследования на весь город орали, что дом забит хламом под завязку. Старая карга вроде как была совершенно безумна. Мы в этом и не сомневались, но все-таки...