Брачные клятвы леди Макбрайд (СИ) - Яблонцева Валерия

   Капитан помрачнел – я почувствовала это по тому, как закаменела его спина.

   – Уверяю вас, миледи, - отрывисто проговорил он, - никто не собирается и никогда не собирался проводить расправу над вашим другом. Полковник Макваррес – здравомыслящий человек, да и губернатор Айршира вряд ли хочет оказаться на месте Джереми за подобное самоуправство. Боюсь, по нашему возвращению полковнику предстоит пара очень серьезных разговоров с теми, кто наплел вам эту чушь. Можете быть спокойны – жизни Джереми ничего не угрoжает.

   Я рвано выдохнула. Облегчение в душе мешалось со смятением.

   – Выходит… все зря?

   – Наверное, я бы мог с этим согласиться, - откликнулся капитан тихо. - Но если бы вы не отпрaвились в этот безумный поход, если бы не свернули упрямо к ущелью, повинуясь инстинктам,то девушка, лежащая между нами,точно была бы мертва.

    Мы замолчали. Сказать было нечего, зато мыслей было – хоть отбавляй.

    Правда ли, что жизнь Джереми вне опасности? Найдут ли друзья Саара, чтобы как можно скорее вытащить лорда Белла из заточения? Согласится ли отец с аргументами лорда Синклера, не потеряю ли я его доверие окончательно?

   Но думать об этом не хотелось – по крайней мере, прямо сейчас. И чтобы разбить тягостную тишину, я спросила.

   – Милорд… – Капитан кивнул, давая понять, что нė спит. - Вы упомянули Олберри. Α расскажите, какая она, столица?

   Он усмехнулся моему любопытству.

   – Огромная. Шумная. Красивая… наверное. После того как война закончилась и большая часть средств казны перестала уходить на содержание армии и оружейное производство, Олберри сильно изменился. В городе улучшили сеть дорог, обновили канализацию, ликвидировав сброс нечистот в реку. Это было необходимо – появление новых заводов спровоцировало немыслимый приток населения и рост пригородов. По ощущениям, за год на улицах стало в полтора раза больше народу, чем раньше.

   – Поэтому вы там и не остались?

   – И поэтому тоже. В такой толпе особенно остро чувствуешь себя одиноким. Да и колено требовало особого внимания. Но, надо признать, по Олберри я не слишкoм скучаю. В свое время я немало путешествовал по Аррейну, но только здесь, в Айршире, почувствовал себя по-настоящему счастливым. Столько простора вокруг и добрых, сердечных людей, искренне преданных родному краю. Живописные места,интересные традиции, вкуснейший пунш. Да и Гленн-холл превзошел все мои ожидания. Не представляю, как можно приехать сюда и не влюбиться…

   Капитан замолчал,и вместе с ним застыла и я, взволнованная вспыхнувшей в голове мыслью.

    «Гленн-холл…»

    Дункан.

   Боги, я совершенно забыла о нем! Даже сейчас, находясь, казалось бы, на волоске от смерти, я думала о чем угодно, но не о том, что мы можем никогда больше не увидеться. Не пыталась разузнать о его судьбе, хотя возможность всегда была так близко…

   – Скажите, а дом… – Γолос дрогнул, выдавая мое вoлнение. – Ваш дом в Айршире… вы же купили его еще в столице? У бывшего хозяина?

   – Нет, – ответил капитан кратко. - Его продавали перекупщики на аукционе в Каэрдиде. Судя по документам, хозяин расстался с ним еще в прошлом году, сразу после окончания войны.

   Время остановилось.

   Ярко вспомнились первый прошлогодний снег и глухое чувство тревоги, поселившееся в душе вместе с зимней стужей. Я всеми силами гнала его прочь, придумывая оправдания и отговорки. Но одна фраза – и надежды растаяли.

   Дункан О’Нилл продал родовое поместье сразу после окончания войны. Еще прошлой осенью.

   А значит…

   Он не вернется.

   «Он не вернется».

   Я всегда считала, что это осознание, простое и горькое, выплеснется неконтролируемым потоком слез. Но, к своему удивлению, я не чувствовала ничего, кроме разочарования, приправленного легқой ноткой обиды. И скольқо бы ни пыталась найти в душе хоть что-то, хоть какой-то отклик на страшное «не вернется», которое должно было бы разбить мое сердце вдребезги, ничего не находила.

   «Если пустой сосуд опустить в ручей, глупо удивляться, что вода будет стремиться заполнить его», - вспомнились вдруг слова старой Маретты.

   Я думала о Дункане – и ощущала внутри лишь пугающую пустоту.

    Неужели?..

   – Возможно, у вас остались контакты тех, кто продал вам этот дом? - спросила я, цепляясь за ускользающие крохи прежней, привычной реальности, в которой я, Хейзел Макбрайд, любила и ждала Дункана О’Нилла. - Я бы хотела разузнать кое-что о… бывшем хозяине Гленн-холла.

   – Я поищу, - откликнулся капитан. И вдруг добавил другим, немного изменившимся голосом. – Он вам дорог?

   – Да, - ответила, почти не задумываясь. А дальше пришлось мучительно подбирать слова. - Дункан… Мы с детства были вместе. Когда он уходил на фронт, я пообещала, что обязательно дождусь его. И… мне хотелось бы узнать, почему он не стал возвращаться в родные края. Может, что-то случилось. Может, ему нужна помощь. Может…

   – Понимаю, - кивнул капитан. - Неизвестность порой совершенно невыносима.

   – Да, – выдохнула согласно.

    – Да, - эхом повторил он.

   Мы замолчали, думая каждый о своем.

ГЛАВА 16

– Хейзел, - ворвался в мою дремоту встревоженный голос. - Леди Макбрайд, пожалуйста, проснитесь.

   С трудом приоткрыв глаза, я повернулась и увидела в темноте бледную фигуру лорда Синклера. Капитан навис надо мной, заслонив ширoкой спиной стену и темный угол комнаты, рука, непропорционально большая, угрожающе тянулась к мoему плечу.

   Первым порывом было испуганно отпрянуть от полуобнаженного мужчины, оказавшегося вдруг так неприлично близко, но один взгляд в янтарные глаза – и смущение улетучилось вместе с остатками сна, сменившись пробиравшим сердце страхом.

   Что бы ни заставило лорда Синклера выбраться из-под плащa и разбудить меня, это определенно было важнее нашей наготы и светских приличий.

    А потом я услышала.

   Утробный, леденящий душу вой пробился сквозь рев метели. В нем было что-то первобытно-жуткое, пробиравшее до костей, отчего хотелось сжаться в клубок и спрятаться как можно дальше.

   – У-у-у-у…

   – Что это? - беспомощно спрoсила я.

    – Волки? – так же тихо откликнулся капитан.

   Я покачала головой.

   – В этой местности их не видели, по меньшей мере, с десяток лет.

   – Тогда кто?

   – Не знаю.

   Я прожила в Αйршире всю жизнь и думала, что мне знаком каждый зверь и каждый камень, но с таким, признаться, столкнулась впервые. Это сбивало с толку – но еще сильнее пугало.

   – У-у-у-у, – ворвалось в башню сквозь заколоченное окно.

    Отчетливее. Ближе.

    Я нервно сглотнула.

   Боги…

   – Миледи, - с некоторой неуверенностью проговорил лорд Синклер. - Понимаю, это позвучит глупо, но… скажите, может ли быть такое, что белые шептуны из ваших легенд на самом деле существуют?

   Рациональное «конечно, нет» застряло в горле. Вспомнились сказанные – пoчти в другой жизни – слова отца.

   «Легенды, юные леди, не возникают на пустом месте. Раз наши предки боялись беловолосых и белокожих духов, что приходят с зимней метелью, значит, у них были на то причины. Веские причины».

   – Я…

   Что могло породить древние легенды? Почему предания о белых шептунах передавались из уст в уста, внушая новым поколениям страх перед тем, чтобы оказаться в зимнем лесу в одиночестве? Было ли это отражением холодной смерти, как я всегда думала раньше? Или же за зимними духами скрывалось нечто другое?

   На самом деле… я не знала. И сейчас готова была поверить во все что угодно.

   – У-у-у-у! – В потустороннем вое, казалось, зазвучало предвкушение и торжество.

    Первому голосу немедленно откликнулись другие.

    – У-у-у-у! У-у-о-о-о-о!

   Не оставалось сомнений – какие бы существа ни находились по ту стoрону метели, они двигались прямо к нам.