Рарник - Евгений Кострица

С трудом разлепил веки. Яркий солнечный свет из окна, влажная щека и рыдающая Фэй. Плакса залила слезами мое лицо и подушку. Вот так же реветь хотелось и мне. Последнее воспоминание стояло перед глазами еще слишком ярко, причиняя почти физическую боль. Обида и ненависть ослепляли разум.

Значит, Хануван, да? Жадный толстяк все же сумел до меня как-то добраться, и фирмачи добились своего…

– Хану-у… – суккуба спрятала красное и заплаканное лицо у меня на груди. – Они убили нас! – девушка дрожала, как та нага, в которой я увидел ее в первый раз.

– Милая, перестань. Я здесь, со мной все в порядке. Раз ты меня видишь, значит, нас не убили. Они не смогли! Я жив, видишь? Да мы с тобой бессмертны! – Спокойней, спокойней, сейчас кроме нас тут никого нет. Мы во всем разберемся, – пришлось мягко шептать ей, как проснувшемуся от кошмара ребенку.

Фэй что-то вспомнила. Все так же, как у меня. Мы даже вырубились одновременно. Загадочный механизм после набора невидимых уровней безжалостно проиграл нам очередную серию говорящих картинок. Лучше бы мы ее не смотрели. Возможно, Фэй права. Есть вещи, которые лучше не знать. Что нам делать теперь с этим знанием? Бежать мстить, восстанавливать справедливость? А если допустить, что есть прошлые жизни, то мне с каждой из них разбираться придется? Зачем тащить старые долги в настоящее? Как доказать себе, что они именно мои?

По большому счету, память о вчерашнем дне ничуть не отличается от этого «фильма». Всего лишь информация. А если бы она содержала впечатление не одного, а нескольких существ или вообще всех? Где тогда в этом хаосе разыскивать «меня»?

Похоже, сейчас вынесу себе мозг, подумаю лучше о своем настоящем. Солнце еще низко, но сколько прошло времени? В прошлый раз я вывалился вот так на пару месяцев…

Суккуба наконец-то успокоилась и затихла. Пусть отдохнет, придет в себя. Первое воспоминание потрясло ее. Она буквально рождалась заново, сбрасывая поверхностную оболочку порочной принцессы. Похоже на метаморфозу превращения куколки в бабочку и если повезет, то возможно проявится настоящая Фэй.

Некоторое время мы молчали. Она так тихо и расслаблено лежала после катарсиса, что я забеспокоился. Да нет, – теплая, мягкая, дышит поверхностно и почти незаметно.

– Что ты видела? Как тебя зовут? – осторожно спросил я, словно знакомясь с ней заново.

– Лейла… Меня зовут Лейла, не Фэй… – прошептала она. – Твой пожизненный хилер. Я видела собрание с фирмачами. Наверное, нас предали…

Лейла? Неужели? В уме сверкнуло вспышкой радости, заставившей меня едва не задушить девушку в крепких объятиях. Как же я счастлив!

В женском уме тут же сработал триггер, переключив режим плаксы в сцену ревности. Суккуба не замедлила выдвинуть обвинение, мгновенно забыв, что только что едва не утопила нас в слезах:

– Животное! Ты не узнал меня сразу, а значит, все это время изменял!

Я даже оторопел от такой наглости. И это говорит любительница зомби-хобитцев! Поразительно, как мало ей надо для резкой смены настроения!

– Подожди. Мне пришлось не раз сталкиваться с такими «фильмами». Мы не знаем, кто или что нам их показывает. Даже, если все так и было, не факт, что в них именно мы. Так можно внушить, что угодно. Памятью слишком легко манипулировать, вспомни свой замок…

– Нет. В них есть нечто общее, – нахмурилась Фэй. – Я всегда любила тебя и узнаю во всех обликах. Гильд-мастер, заколдованный принц, людоед – найду в ком угодно. В этом и есть моя суть, моя правда. Можешь думать, что угодно, но женщины понимают не умом, а скорее сердцем...

Мне пришла в голову своя версия после ее последней реплики, но я благоразумно не стал ее озвучивать и промолчал. Хорошо, что от меня не требовали признания о взаимности, видимо считая его само собой разумеющимся. Должно быть, иной вариант для девушки просто не существует. Романтические отношения двух влюбленных программ удачно вписались бы в заголовки прессы. Хотя, какая разница? Человек точно так же не понимает в чем его настоящая суть. Набор привычек, клочок информации и кусок мяса. Значит, тем более не сможет разобраться и в разумных мобах. Основа у всех нас одинакова – есть осознанность, а физические или ментальные оболочки это дело десятое… Они беспрерывно меняются и у людей с самого рождения.

– Надо спуститься вниз. Сейчас утро и если нам повезло, то прошла только одна ночь, – неуверенно сказал я.

– Мы платили за одну. Думаю, что нас бы отсюда вынесли наружу на травку. Там бы сагрилась стража и мы проснулись бы в «тенях», – логично вывела Фэй, чувствуя себя уже лучше.

Или мне теперь надо называть ее Лейла? Нет, привыкну, забудусь и брякну так при Сельфине, а та не дура, и провела со мной тысячи рейдов. Я едва не выдал себя в драке. Боевой стиль всегда узнаваемо уникален. Он как подпись, его не спрятать и не переделать. Ну, в случае чего, скажу, что смотрел все трансляции рейдов «Нью-Лайфа». Постараюсь сохранить инкогнито, насколько получится.

Кстати о Сельфине… Мне стало понятно, почему она упрямо штурмовала Цитадель столько раз. Ей просто не хотелось играть в балагане Баки. Гордячка не могла петь под чужую дудку и презирала его ручных кукол. Сидит в таверне, ждет подходящую пати, скучает, а временами развлекает себя поисками Черного Кроля. Как перерастает подземелье, снова получает делевел и начинает сначала.

Меня начинало настораживать мрачность Фэй. Неужели она могла всерьез говорить об «измене»? Как бы снова не свернула мне шею, но уже на почве глупой ревности. Надо придать потоку ее мыслей более безопасное направление…

– Тебе не кажется, что наша звезда специально сидит в начальных локациях? Что-то она не рвется набирать уровни, чтобы занять свое место клан-лидера. Наверное, боится «белых воротничков», но не может никому рассказать. Они тогда тоже должны ее опасаться, но пока молчит, ее не трогают. Это бы объясняло ее депрессию и неторопливость.

Фэй пожала плечами, скорчила недовольную гримаску и кивнула. Должно быть, я вещаю слишком очевидные и банальные истины. Пожалуй, мне пока лучше заткнуться и наконец-то спуститься вниз, а там варлок добавит ей самооценки...

На этот раз народу в зале немного. Слишком рано. А может потому, что на площади нет Эбигейл. Дама восстанавливала силы после вчерашнего приключения, что резко уменьшило популярность таверны. Макс с Лапулей наверняка дрыхнут, но в любом случае придется еще ждать и Сельфину. Ее высочество может позволить себе проснуться не раньше обеда.

– Ты вчера что-то говорила о «первостихиях», можешь меня просветить? – спросил я Фэй, чтобы отвлечь ее от всяких глупостей.

– У магов сила заклинания зависит от точности «хореографии», но есть еще и уровень, который зависит от использованных «архи-элементов». Они выпадают с боссов. Их смешивают в каких-то пропорциях, увеличивая одни качества спелла и ослабляя другие. Можно усилить заморозку и радиус, пожертвовав скоростью, к примеру, – суккуба по-женски подозрительно посмотрела на меня, проверив, хорошо ли я ее слушаю.

Я старательно изображал сосредоточенность и внимание, кивая головой в такт ее речи. Информация и в самом деле была интересной. Два месяца службы подарили Фэй почти академическое образование.

– Кроме того, эффект от комбинации «архи-элементов» зависит от его популярности. Игроки постоянно пытаются вычислить наиболее редкое сочетание. А вот «первостихии» для них «священный Грааль». Они встречаются чрезвычайно редко, шанс выпадения есть, но только у финального босса неприступного подземелья. Насколько я слышала, у Сельфины их всего две. По-настоящему ценна только одна из них, поскольку ей владеет не больше десятка человек в мире.

Мне подумалось, что известности можно добиться по-разному. Покорение Цитадели и уникальная «первостихия» вернула бы магичке внимание прессы и уважение публики. Тут не нужна даже гильдия – лишь хорошая компания в подземелье. Значит, немного поломается для приличия и придет. Никуда не денется.

Меня гораздо больше беспокоил Макс и его влияние на сестру. Свою гнилую сущность он раскроет только у хозяев, прямо в их логове. Его обязательно как-то используют, надо только вынудить босса на такой шаг. У демонов есть некий план, раз они так сильно хотят видеть меня в подземелье. Выходит, я представляю для них какую-то ценность, им что-то нужно от меня. Хотят купить мою оцифрованную душу для виртуального дьявола?

– Милый, пожалуйста, повтори последнюю фразу, которую я сейчас говорила, – мой мозг наконец-то пустил в себя звук ледяного голоска Фэй.

Поразительно, как быстро мужской ум привыкает воспринимать женскую речь в качестве комфортного фона, под который так хорошо думается. Меня спасло только появление Лапули и Макса. Ребята поздоровались и сели к нам за столик, избавив меня от жалкого лепета оправданий. Фэй ожидаемо надулась. Попробую развлечь ее атакой на варлока.