Сохрани мою любовь, профессор - Рина Мирт

от чего у неё развилась бессонница!

Она не виновата в том, что её сбила машина. Не она сидела за рулём того автомобиля. Не она виновата в том, что Фокс съехал с катушек и решил стать террористом! Она сделала всё, чтобы отгородить своего сына от скандала, когда эта девчонка привела к нему.

И та выздоровела, благодаря вмешательству доктора, что оперировал её, и с которым сенатор имела разговор, а теперь живет с её сыном, имея на банковском счете приличную сумму, которую Лилиан сама же перечислила!

Вот до чего доводит слабость духа! Женщина не могла понять на кого она злиться больше, на девушку или на саму себя.

Та вернется к прежней жизни, а она теперь обречена на одинокую старость. Её сын ненавидел её.

От переполнявшего её яда, она чувствовала, что сходит с ума.

Вдруг зазвонил личный мобильник, выдергивая сенатора из мертвой петли жгучей ненависти.

Она посмотрела на номер и её и без того мрачное лицо стало еще более мрачным.

Не говоря ни слова, она подняла трубку.

— Здравствуй, дорогая, — послышался нежный голос бывшего мужа.

— Пошел к черту, Картер! — крикнула женщина. — И никогда не звони мне больше, предатель! — С этими словами она бросила трубку, а затем швырнула мобильный в стену.

— Сенатор, у вас все хорошо? — донесся до её уха обеспокоенный голос Хант.

Пару мгновений она смотрела перед собой, тяжело дыша. Глаза застилали непрошеные слезы. Сенатор выронила стакан с джином и, закрыв рот морщинистыми руками, зарыдала.

40

2 января, 7:40 p.m, парк Бостон Коммон, между Бек Бей и Бикон Хилл, Бостон

— Куда мы идем? — с улыбкой спросила Энди, вцепившись в его руку.

Её глаза были плотно закрыты повязкой, поэтому она ориентировалась на оставшиеся чувства. Они находились где-то в открытом, людном месте. То тут, то там слышался смех, а где-то неподалеку играла весёлая музыка, звуки которой казались все громче с каждым шагом.

Около получаса назад, когда она уже закончила распаковывать свои вещи в квартире Эрика (а теперь и ее квартире), он подошел к ней и сказал собираться, предупредив, что у него есть для неё сюрприз. А когда они сели в машину, надел эту повязку.

Сегодня утром она покинула стены реабилитационного центра, чему была сказочно рада. Она могла вернуться к нормальной жизни, правда частично, ведь ей придется еще несколько дней в неделю посещать физиотерапию, но теперь без ночевки и круглосуточного наблюдения.

Её состояние улучшилось: уже неделю она могла спокойно ходить без костылей и не по стенке, как ребенок. Правда, небыстро. Как и подниматься самостоятельно по лестнице. Сегодня утром это заняло практически час, но она сделала это сама. Ведь квартира Эрика находилась на третьем этаже, это не ступеньки крыльца центра.

Глядя на её усилия, он без конца причитал о том, что завтра же начнет поиски нового жилища на первом этаже, и предлагал Энди отнести её наверх, как он делал во время ее выходных дома.

— Я хочу остаться здесь, — ответила она ему, когда, наконец, преодолела последнюю ступеньку. — Хорошо для разработки бедра. И будет мне целью — начать подниматься так же легко, как и до аварии.

Энди решила переехать к нему, пока не восстановится окончательно. Точнее, не она сама решила это. Просто, так было лучше и логичнее всего.

Эрик обещал везде возить её и ухаживать за ней, если что-то понадобится. К тому же, Энди не хотела возвращаться в кампус после скандала, из-за которого пришлось удалить аккаунт в Фейсбуке и даже сменить номер, ведь угрозы и оскорбления от студентов не прекращались. Она не могла представить, как вернется на учебу в следующем году, но надеялась, что к тому времени про неё забудут, ведь сплетни мимолетны и взаимозаменяемы. Надеялась, что хотя бы студенты забудут о ней, на преподавателей надежды не было. Но, до того времени еще очень далеко.

И поэтому, когда неделю назад к ним пришел следивший за её выздоровлением врач-физиотерапевт и разрешил выписку, Энди, не раздумывая, согласилась на предложение Эрика переехать к нему. Мэй, Стив и Диего занялись перевозкой её вещей, распакованных ею сегодня по приезду из центра.

Раскладывая свою одежду в шкаф Эрика, добрую часть которого он освободил для неё, Энди чувствовала, что буквально начинает жизнь с чистого листа, а также понимала, что их отношения вышли на новый уровень — признаться, к которому, она не была готова.

То есть, ей хотелось, конечно, когда-нибудь съехаться с ним жить. Но не так быстро и не из-за таких обстоятельств. Ей казалось, что они делают это лишь потому, что «надо», а не потому, что «хочется». Определенно это была новая тема для размышлений и обсуждений с её психиатром, с которым обязали встречаться раз в неделю.

— Терпение Энди, — мягко произнес Эрик. — Я же сказал, это сюрприз. Мы почти пришли.

Она наигранно надула губы и прижалась к нему ближе. Это было так… необычно. Просто идти с ним под руку в людном месте посреди Бостона, не боясь при этом встретить кого-то из студентов или преподавателей, что могли узнать их. Она и не задумывалась о том, как ей этого недоставало — спокойной прогулки со своей второй половинкой. К н и г о е д. н е т

Андреа не могла поверить в то, что подобное пришло ей в голову, но с другой стороны, она была рада, что о них узнали. Наконец отпадала надобность прятаться и скрывать их чувства и отношения. Но она, конечно, не собиралась говорить ему об этом. Ведь Эрик потерял своё место и неизвестно, сможет ли устроиться куда-нибудь преподавать. О своей дальнейшей карьере он предпочитал не говорить, но Энди чувствовала, что это когда-нибудь станет причиной их ссор. Но не сейчас. Сейчас они были счастливы.

Музыка все усиливалась, пока на слух она не поняла, что они находятся совсем близко от её источника. В тот же момент мужчина остановился и шепнул ей на ухо:

— Пришли.

Затем он аккуратно развязал повязку и Энди замерла, приоткрыв рот от восторга. Он привел её на каток.

— Я же обещал научить тебя кататься на коньках, помнишь?

Энди стояла посреди парка, глядя на счастливые семьи, что пришли покататься, чувствуя, как её душа наполняется детской радостью.

— Эй… — Он снял перчатку и погладил её по замёрзшей щеке горячими пальцами.

— Но у меня нет коньков, — прошептала она, обращая на него блестящий от восхищения взор.

Мужчина хмыкнул и хитро улыбнулся.

— Теперь есть. — С этими словами