Восход тьмы - Сьюзен Купер

Его мать спросила, махнув ему рукой с другого конца стола:

— Что будем завтра на чай, Уилл?

Он ответил с полным ртом:

— Печенку и бекон, пожалуйста.

Джеймс издал громкий стон.

— Заткнись, — сказала шестнадцатилетняя Барбара, их старшая сестра. — Это его день рождения, и он имеет право выбирать.

— Но печенка… — простонал Джеймс.

— Так тебе и надо, — злорадно произнес Робин, — на твой день рождения, если я правильно помню, нам всем пришлось есть отвратительную запеканку из цветной капусты.

— Между прочим, ее готовила я, — напомнила Гвен, — и она не была отвратительной.

— Не обижайся, — мягко ответил Робин, — просто я терпеть не могу цветную капусту. В любом случае, ты поняла, что я хотел сказать.

— Я-то поняла. Но не уверена, понял ли Джеймс.

Робин, крупный, с низким голосом, был более мускулистым из близнецов, и шутки с ним были плохи. Поэтому Джеймс поспешно ответил:

— Все нормально.

— Завтра двойной праздник, Уилл, — сказал мистер Стэнтон, сидевший во главе стола. — Мы все будем участвовать в особой церемонии. Это семейная традиция.

Отец с любовью посмотрел на младшего сына, на его круглом лице появилась улыбка.

Мэри фыркнула:

— В мой одиннадцатый день рождения меня отшлепали и отправили спать.

— Боже мой, — сказала мама, — ну ты и фантазерка. Это же надо, все представить в таком свете. На самом деле тебя один раз шлепнули по попе и, насколько я помню, вполне заслуженно.

— Но у меня был день рождения, — возразила Мэри, откидывая назад длинные волосы, собранные в хвост. — И я этого никогда не забуду.

— Со временем забудешь, — дружелюбно пообещал Робин, — прошло всего-то три года.

— И вообще в одиннадцать ты была еще совсем ребенком, — задумчиво сказала миссис Стэнтон.

— Ха, — воскликнула Мэри, — а Уилл, видимо, нет?

В ту же секунду все взглянули на Уилла. Он смущенно осмотрел лица сидевших вокруг него родных и, насупившись, опустил взгляд в тарелку, предоставив семейству Стэнтонов разглядывать густые каштановые волосы у него на макушке. Ощущая неловкость, Уилл, кроме того, чувствовал некую опасность. Ему казалось, что когда много людей одновременно думают о нем, кто-то, враждебно настроенный по отношению к нему, мог услышать их мысли и навредить ему…

— Уилл — очень взрослый для одиннадцатилетнего мальчика, — солидно проговорила Гвен.

— У него как будто вообще нет возраста, — поддержал ее Робин.

Слова брата и сестры прозвучали серьезно и отстраненно, как если бы они обсуждали малознакомого человека.

— Ну хватит уже, прекратите, — неожиданно сказал Пол. Он был более рассудительным из близнецов, этаким семейным гением, а возможно, Пол и вправду был талантлив: он прекрасно играл на флейте и уделял много внимания младшим. — Ты кого-нибудь пригласил завтра на чай, Уилл?

— Нет. Ангус Макдоналдс уехал на Рождество в Шотландию, а Майк гостит у своей бабушки в Саутхоле. Ну, это ничего.

Вдруг за задней дверью дома началось какое-то движение, послышался звук быстрых шагов, и поток холодного воздуха с шумом ворвался в кухню. В дверном проеме показалась голова Макса, его светлые волосы были мокрыми от таявшего на них снега.

— Прости, мам, я опоздал, пришлось добираться пешком от Общинных земель. Что творится снаружи! Там настоящая пурга! — он оглядел озадаченные лица и усмехнулся. — Разве вы не знаете, что идет снег?

На секунду забыв обо всем на свете, Уилл радостно вскрикнул и кинулся к двери вместе с Джеймсом.

— Настоящий снег? Сильный?

— Точно, — ответил Макс и, снимая свой шарф, обдал мальчиков каплями холодной воды. Он был старшим братом, если не считать Стефана, который служил на флоте и приезжал домой очень редко.

— Смотрите, — Макс со скрежетом открыл дверь на улицу, и порыв ветра снова ворвался внутрь; снаружи Уилл увидел сверкающую дымку больших снежных хлопьев — ни деревьев, ни кустов не было видно, ничего, кроме кружащегося снега. Из кухни донесся хор возмущенных голосов:

— Закрой дверь!

— Это твой праздник, Уилл, — сказал отец, — как раз вовремя.

***

Намного позже, отправившись спать, Уилл раздвинул занавески в спальне и прижался к холодному оконному стеклу. Он смотрел на снег, который падал и падал… Слой снега толщиной в несколько сантиметров уже лежал снаружи на подоконнике, и мальчик мог видеть, как ветер, ударяющий в стекло, приносит все новые и новые хлопья снега. Он также слышал завывание ветра над крышей дома, прямо над своей комнатой. Уилл спал в мансарде с наклонной крышей, на самом верху старого дома. Он переехал сюда всего несколько месяцев назад, когда Стефан, бывший хозяин этой комнаты, вернулся на свой корабль после отпуска. До этого Уилл жил вместе с Джеймсом, как, впрочем, и все дети в их семье делили комнаты с другими. «Но в моей мансарде должен кто-то жить», — сказал старший брат, зная, как Уилл любит эту комнату.

На книжном шкафу в углу комнаты сейчас стоял портрет лейтенанта военно-морского флота Великобритании Стефана Стэнтона, выглядевшего довольно неуклюже в своей форме, а также резной деревянный ящик с драконом на крышке, где хранились письма, которые Стефан присылал Уиллу из самых удаленных уголков мира. Этот ящик был чем-то вроде личного тайника.

Хлопья снега сыпались на оконное стекло с таким звуком, как будто кто-то проводил по нему щеткой. Вскоре Уилл заметил, что ветер завывает над крышей еще громче, чем раньше; все предвещало надвигающуюся метель. Мальчик вспомнил о бродяге и подумал, где он нашел себе приют в такую-то непогоду. «Странник в пути… Эта ночь будет скверной…» Уилл взял свою куртку, достал из кармана странное металлическое украшение и провел пальцами по его поверхности, вверх и вниз по внутреннему перекрестью, которое делило круг на четыре части. Поверхность металла явно не была обработана, но казалась абсолютно гладкой. Это напомнило Уиллу одно место на полу кухни, где неровная поверхность камня была идеально отполирована ступнями нескольких поколений, потому что именно в этом месте каждый вошедший в кухню поворачивал за угол.

Металл украшения был насыщенного черного цвета, матовый, без единого пятнышка ржавчины. И сейчас он снова стал очень холодным на ощупь. Таким холодным, что Уилл вздрогнул, когда дотронулся до него — его пальцы онемели. Мальчик поспешил положить круг обратно в карман. Затем вытащил ремень из брюк, как обычно, небрежно швырнул его на спинку стула, снова достал круг и продел в него ремень, так что получилась еще одна пряжка, — в общем, сделал все так, как велел ему мистер Доусон. Ветер свистел в щелях оконных рам. Уилл вдел ремень в брюки и повесил их на стул.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});