Бриллиантовый скандал. Случай графини де ла Мотт - Ефим Курганов

По рекомендации редакторов настоящего издания, замысловатые стилистические обороты, характерные для письменной речи восемнадцатого столетия, приведены мною в соответствие с нормами современной мемуарно-эпистолярной традиции.

Сделано это исключительно с той целью, чтобы облегчить знакомство читателей со странными документами и в целях общей динамизации корпуса бумаг из архива К. А. Собаньской.

Михаил Ходорковский.

12-го февраля 2006-го года.

г. Краснокаменск

Бриллиантовый скандал[4]

Первая связка бумаг. 1785 — 1787

ГРАФ АЛЕССАНДРО КАЛИОСТРО,

он же

ГРАФ ФЕНИКС

ПОРТРЕТ ГРАФИНИ ЖАННЫ ДЕ ЛА МОТТ

БАРОНЕССЫ ДЕ СЕН-РЕМИ ДЕ ВАЛУА

(вырванный листок из старого альбома)

30-го января 1785-го года.

Рю де Сен Клод, дом нумер первый.

Маре, Париж.

У нее точеная фигурка, прекрасные руки, необыкновенно белый цвет кожи, выразительные голубые глаза — живые и умные, чарующая улыбка, но слишком маленький рост, слишком большой рот и несколько длинное, как бы вытянутое лицо.

Однако самым серьезным недостатком во внешности нашей прелестной графини, надо сказать, является вовсе не это.

Природа по странному своему капризу, создавая ее грудь, остановилась на половине дороги, и эта половина заставляет пожалеть о другой.

Поразительно при этом, что графиня пользуется колоссальным успехом у парижских кавалеров. И многим, надо сказать, она, по доброте своей, отвечает полною взаимностью.

Утверждают, что успех графини во многом объясняется ее чрезвычайно тонким умом, но он, надо сказать, не столько тонкий, сколько дерзкий и даже наглый, не столько глубокий, сколько неудержимый.

И еще следует иметь в виду вот что: ум графини де ла Мотт приправлен изрядною дозою бешенства, которое прорывается всегда неожиданно, но сразу никогда не утихает. Ее ум — это бурлящий водопад, с виду такой нежный, но зачастую весьма опасный для окружающих.

Впрочем, на самом деле все это только украшает нашу милую Жанну, делая ее непредсказуемой и прелестно очаровательной.

И еще надобно иметь в виду, что графиня просто не знает непреодолимых преград. Все дело в том, что она привыкла любою ценою добиваться осуществления любых своих желаний, какими бы фантастическими и безумными они ни казались.

ПРИПИСКА ВЛАДЕЛИЦЫ АЛЬБОМА[5]

Рю Нев-Сен-Жиль, дом нумер 13

Граф!

Вы столь же глубоко искренни, столь же глубоко правдивы и откровенны, сколь неподражаемо и изысканно любезны и никогда при этом не отступаете от присущего вам неискоренимого чувства справедливости.

Безо всякого сомнения, восхитительная галантность, поразительная наблюдательность, живой, проницательный ум в вас счастливо соединяются с неискоренимой щедростью доброты и преданности по отношению к своим друзьям, адептам, ученикам.

И я бесконечно признательна и вместе с тем, не скрою, потрясена, что столь выдающийся человек как вы — магистр тайных наук, великий кофт египетского масонства, предсказатель будущего, создатель эликсира жизни — проявляет внимание к моей достаточно скромной особе, пусть и принадлежащей к королевскому роду.

Графиня Жанна де ла Мотт

баронесса де Сен-Реми де Валуа

31 января 1785-го года.

ГРАФ КАЛИОСТРо — ГРАФИНЕ ДЕ ЛА МОТТ

Ваш разговор, наполненный таким очарованием, ваш столь изящный ум, ваша душа, столь благодарная и созданная для того, что искренне и великодушно, делают общение с вами неоценимым, и нет такого препятствия и такого расстояния, которые могли бы помешать мне насладиться ими.

Дружба, которую вы мне оказали и которой я горжусь, очень глубоко тронула меня. Заслуживать ее все больше, оправдать и отплатить за нее самым щедрым образом будет одной из приятнейших забот до конца моей жизни.

1-го февраля 1785 года

ПОРТРЕТ ГРАФА АЛЕССАНДРО КАЛИОСТРО, А ТОЧНЕЕ ЭТО ПОРТРЕТ НЕ ГРАФА, А ИСТИННОГО ШАРЛАТАНА, САМОЗВАННО ПРИСВОИВШЕГО СЕБЕ ГРАФСКИЙ ТИТУЛ

(ВЫДЕРЖКА ИЗ «ОПРАВДАТЕЛЬНЫХ МЕМУАРОВ» ГРАФИНИ ЖАННЫ ДЕ ЛА МОТТ БАРОНЕССЫ ДЕ СЕН-РЕМИ ДЕ ВАЛУА)

Писано в 1787-м году в Лондоне.

Сей мнимый, самозванный граф (он себя еще также именует графом Фениксом и маркизом Пеллегрини и также без всяких на то оснований) довольно приземист и имеет явную склонность к полноте, однако в движениях своих необыкновенно быстр, даже, я бы сказала, чересчур быстр.

Одевается пышно, цветисто (обожает бархат всех оттенков), но при этом аляповато и безвкусно, что выдает его довольно низкое происхождение.

Во время проводимых им сеансов он, как правило, появляется в длинном шелковом наряде, на лиловой бархатной обделке которого отчетливо выделяются загадочные буквы пурпурного цвета. Головной убор его в таких случаях состоит из золотопарчевого тюрбана, усыпанного блестящими каменьями.

Короткие и жирные пальцы Калиостро всегда унизаны перстнями, украшенными бриллиантами невероятной величины.

Одержим припадками падучей болезни.

Изготавливает «эликсир жизни» якобы из оленьего сердца и сбывает его весьма успешно. Омолаживая дряхлеющих аристократок, приобрел целый легион восторженных защитниц.

Молва упорно утверждает, что Калиостро может превратить мелкие жемчужинки в крупные и даже способен сотворить из ничего бриллиантовый перстень, но надо помнить только, что это утверждает именно глупая и доверчивая парижская молва, коей верить ни при каких обстоятельствах нельзя.

Но мнимый граф, если в чем и является магом, так в карточной игре — тут он, действительно, неподражаемый, неслыханный виртуоз. Вообще он величайший мастер на всякого рода хитроумные каверзы, которые не редко позволяют ему ускользать из лап закона.

Сеансы же Калиостро по предсказанию будущего есть чистейшее мошенничество. Говорю с полным знанием дела, ибо сама в сих сеансах, каюсь, принимала не раз участие.

Самый ужасный день в моей несчастной жизни есть тот, когда меня свела с ним судьба. А я ведь, по наивности своей, считала этот день исключительно счастливым, радуясь, что встретила, наконец, великого чародея и вместе с тем исключительно доброго человека.

Калиостро и в самом деле оказался великим, но только мошенником, даже, пожалуй, величайшим мошенником, оказался великим и коварным соблазнителем, совершенно не ведающим пощады.

Калиостро не раз, с присущей ему вкрадчивостью, говорил, ласково заглядывая мне в глаза: «Графиня, вы ведь знаете, я имею дар предсказания?! Так вот верьте мне, Жанна, королевское ожерелье должно принадлежать именно вам, и оно будет принадлежать вам так же, как вам будет принадлежать корона французских королей».

Потом я поняла, хотя и слишком поздно, увы, что Алессандро Калиостро — вот подлинный источник всех моих страшных злоключений, всех бед, постигших меня.

Своими грязными уговорами и заманчивыми посулами он безжалостно увлек меня в бездну, и из нее мне вырваться навряд ли удастся. Мошенник безвозвратно погубил мою репутацию, и теперь по его милости я до конца вынуждена буду носить клеймо воровки.

Это Калиостро, самозванно произведший себя в графы и присвоивший еще себе бог знает какие титулы (он величает, например, себя «великим кофтом египетского масонства»), именно он придумал безумную аферу с умыканием королевского ожерелья из 629-ти бриллиантов, ту самую аферу, которая погубила и меня, принадлежащую к роду Валуа, да и всю французскую монархию.

И надо сказать, что Калиостро дирижировал этою аферою из Лиона, где поначалу находился. Но на следующий же день после того, как де Роган принес мне ожерелье (а произошло это 29-го января), Калиостро мигом явился в Париж, и спешил он недаром.

Сей мнимый граф забрал себе самые крупные, самые бесценные камни, а мне и супругу моему графу Николя де ла Мотту оставил лишь бриллиантовую мелочь, бриллиантовый мусор — истинно так!

Господи! Будь же справедливым и накажи негодяя Калиостро!

Ежели не настигнет его казнь, то пусть, по меньшей мере, он будет заживо погребен в тюремных застенках. А еще лучше, ежели настигнет его Святая Инквизация и заточит его в своих страшных подземельях.

Неисчислимые страдания жертв Калиостро неминуемо должны быть отомщены!

И вообще, этого чересчур проворного толстяка, этого маниака, страстно одержимого поиском бриллиантов, необходимо остановить, иначе он натворит еще немало бед и завлечет в свои сети еще не одно невинное существо и устроит еще не одну бриллиантовую аферу.