Записки из бронзового века - Мефодий Отсюдов

Из камня.

Джин мне не явился и я как последний лох засунул свой любопытный нос в недра древней тары. Пахнуло чем-то знакомым. Еле уловимый такой аромат. Нежный и одновременно возбуждающий.

Я отшатнулся, репу почесал и обратно всё собрал. Пробка на место встала, как влитая.

От радости, виданое ли дело, бутылочку нашёл, которой около трёх тысяч лет, аж на задницу плюхнулся.

Голова закружилась, перед глазами доллары пачками мелькают.

– А дальше... А дальше я тут очнулся, – поставил я точку в своём монологе.

При таких раскладах теория с попаданством уже не казалась полным бредом. Самое фантастическое и в то же время банальное, выпустил из древней бутылки какую-то муть, и меня закинуло шут пойми куда.

На том и порешил.

А чего голову то попусту ломать? Мне философских бредней в универе за глаза хватило. Да и пить, а ещё сильнее есть хотелось!

А когда живот урчит, как не отвлекайся, а если к голоду не привык, то все размышлизмы на двадцатой секунде в образ сочной шавермы трансформируются!

Интересно, что бы на это дедушка Фрейд сказал?

Чтобы заглушить чувство голода, сорвал травинку и начал её жевать. Во рту сразу приятный вкус такой, с горчинкой, появился.

Слепо ломить абы куда в поисках пропитания и воды не хотелось. Фантастику, про всяких попаданцев читал. И не раз! И во что можно влипнуть – представлял.

Решил обезопаситься от граблей и роялей – составить свой трушный план развития и пошаговую инструкцию по порабощению мира за два дня.

Первым пунктом в моём плане шло исследование окрестностей, с оставлением меток по всему маршруту. Чтобы не заблудиться.

Второй пункт – вода, еда – третий, а четвёртый – поиск подходящего места для крафта лагеря из говна и палок.

Кстати о палках. Что мы там имеем то?

Инвентаризация ничем не порадовала. Стартовый набор был таким: зажигалка, полпачки сигарет, шнурки на кроссовках, ногтегрызка, жвачка, драные джинсы, футболка, косуха и бесполезный в данной местности мобильник. В нём кроме пары игр и пятидесяти гигабайт порнухи ничего полезного не было.

Злополучная бутылочка нигде не обнаружилась. Видать в траве у дома лежать осталась.

– Стырят же теперь, – вздохнул я. – Продадут и денег поднимут. И снова без меня.

Хоть и провозгласил я себя попаданцем, а мозг принять это всё ещё отказывался. Неоспоримых доказательств хотелось.

А где эти доказательства взять, как не шатаясь по окрестностям. Вот и гулял я по границе леса и степи нцать часов к ряду, внимательно изучая всё, что видел. Попутно искал следы и прикидывал, что схарчить можно.

Но следопыт из меня тот ещё оказался. Ни захудалой пельменной, ни шаурмячной не нашёл.

Пробовал до местных обитателей, вроде это сурки были, докопаться, так аборигены дикими оказались – на пушечный выстрел к себе не подпускали.

Их тут, к слову, весьма дофига было. Жирные такие, но на удивление резкие. Как я понял, они колониями тусили, причём каждая на своем холмике.

Солнце уже начало клониться в сторону заката, а поход направо завершился тотальным обломом!

И вот снова стою я у своего холма и матерю себя на все лады. Замученный жаждой организм вспомнил, что ели бы налево пошёл, то в паре километров бы на ручей наткнулся.

По крайней мере, в моём времени он там точно был.

Проверил и завыл от злости! Тонкой такой струйкой из-под земли била чистейшая вода и ручейком по дну небольшого и широкого овражка в сторону дремучего леса стекала. Но как я не успокаивал себя, что вода безопасная и всякие вредные палочки тут полюбому не обитают, а от души напиться не получилось.

Сначала рот прополоскал пару раз. Потом три горсти выпил и, как ни хотелось больше, а пересилил себя.

Вода, кстати, нереально вкусной оказалась. Мягкая, как будто через крутой фильтр пропущена и очень холодная.

Решил окультурить водопой.

Руками вырыл небольшую чашу в раскисшей земле, из камней, что неподалёку нашлись, выложил подобие плотины и вроде даже заработало.

Оставалось подождать, пока муть осядет, а мусор унесет. А пока работал и временное решение второй проблемы нашлось. Полянку с земляникой нашёл.

Так что после водопоя ждал меня вегетарианский ужин.

Землянику я уплетал за обе щёки. Но не сильно долго. Чувство голода ещё не подавило здравый смысл. Шут его знает, как организм на земляничную диету отреагирует.

Подождал немного, вроде прижилось и даже не прослабило. Значит, можно дальше набивать кишку.

Под травоядное я косил до самого заката. Мёл всё, что на зуб попадало и отвращения не вызывало – землянику, травку какую-то, по вкусу щавель напоминающую, крапиву нашёл, заросли мелкой смородины.

А жрать всё равно хотелось.

Уже в сумерках я, чертыхаясь и постоянно плюясь зелёной слюной, забрался на свой холм и улегся на прогретой солнышком вершине. Даже костёр разводить не стал, надеясь, что сон притупит опостылевшее чувство голода.

Глава 2. Первая кровь

– Да чтоб тебя! Как же жрать-то, хочется! – скулил я, свернувшись калачиком на