Записки из бронзового века - Мефодий Отсюдов

голове моей бедовой строки за авторством Александра Сергеевича Пушкина.

У него там в Лукоморье вроде что-то про лук дубовый было. А он-то по любому в теме был.

Считай, первоисточник!

– А если из дуба луки крепкие делали, то почему бы и нормальное копье из него не смастерить? – почесал я затылок. – Дуб то он, вроде как, одно из самых крепких деревьев. Пяток подходящих камней в кармане на всякий случай завалялись. Считай, что случай подвернулся – ищем дубраву, – похвалил я себя, и прогулка тут же из исследовательской миссии превратилась в экспедицию с чётко поставленной целью и задачей.

Если честно, я в этот момент сам себе удивился.

Никогда не отличался решительностью, а тут ноги сами понесли через здоровенную поляну в сторону непроходимых дебрей.

Лесник из меня оказался совсем никакой.

Нет, я точно знал, как берёза выглядит. Там на коре всё написано. Ёлку от сосны мог отличить. Тополь видел, каштан фоткал. Клён ещё знал. А вот дуб представлял смутно.

И то по картинке.

Ну не росло их в тех парках, где я на лавочках лежал!

Вот если бы там цепь была, и кот по ней ходил бы, то тогда да. Моментом бы опознал! Но таких картин в моём дремучем леске не наблюдалось.

– Вот ты дебил, жёлуди! – хлопнул я себя по лбу и вместо листьев начал рассматривать, что там под ногами.

Дубовые семена или жёлуди я не раз видел и даже в руках держал. А всё из-за журналистики! Послали меня как-то детсадовские поделки из жёлудей фотографировать для какого-то там конкурса, вот и запомнил.

И вот это, казалось бы, бесполезное знание, в итоге и пригодилось. А восемнадцать читкодов, дарующих бессмертие, неограниченный запас патронов и два мешка полезных ништяков, так и остались невостребованными.

Двигал я по лесу аккуратно, чуть ли не на кортах изучая землю под каждым незнакомым деревом, пока не набрёл на натурально перепаханную делянку.

Вначале обрадовался – следы цивилизации нашёл. А потом призадумался.

– И какой дурак с мотоблоком попрётся в эту глухомань, чтобы вспахать небольшую деляну вокруг трёх деревьев, – строил я логическую цепочку, разглядывая окрестности. – И главное – нафига? Да никакой. А кто тогда? Зверьё? – вслух рассуждал я.

И тут меня, как обухом по голове долбануло!

На взрыхлённой земле я увидел чёткий отпечаток то ли копыта, то ли лапы. Овал, по форме на здоровое яйцо похожий. По краям небольшие углубления, а ближе к центру ещё два поглубже. В верхушке овала, между крайними ямками, – нетронутая земля.

Эдакий, вытянутый ореол от герба СССР. С ямками по краям. Вот что я увидел.

Что за зверь это оставил, я не знал. Но след явно не собачий и не кошачий. А значит, навряд ли это хищник был!

С одной стороны это радовало, но всё равно, как-то неуютно стало.

Пятая чакра сжалась до размеров игольного ушка, а взгляд всё также шарил по земле в поисках хоть чего-то.

И таки наткнулся – на остатки жёлудя!

Картина в голове сразу же сложилась и страх немного отступил. Всё было просто до банального – взрытая земля, остатки жёлудя.

– Так, дубраву нашёл. А след кабан оставил – блеснул я эрудицией и замолчал, разглядывая дерево.

Пригляделся повнимательнее и действительно, в листве виднелись светло-коричневые жёлуди.

– Круто, сам с собой начал беседы вести. Так и до раздвоения личности недолго. Скоро буду тут, как Голлум по деревьям скакать. Хотя, по деревьям вроде Тарзан лазил – бурчал я, разглядывая сорванный с дерева лист. – Нарекаю тебя дубом, – провозгласил я, так и не разобравшись, оно или нет. – А там посмотрим.

Хотел перекурить перед работой, да ветку подходящую выбрать не спеша.

Не получилось.

Сигареты то ещё с утра кончились. Пришлось с умным видом, посасывая сорванную с куста веточку, лезть на дерево.

Глянувшаяся мне ветка от земли была высоковато. Но это меня не остановило. С горем пополам продрался к выбранному сучку и давай по нему камнем наяривать.

Стучал долго и нудно. Моему упорству даже дятел-стахановец позавидовал бы. Три камня из пяти на мелкие осколки раздолбал, руки в кровь истёр, но ветку победил.

Пока долбил, в голову пришла идея поэкспериментировать.

– Попробую сырое дерево обжечь. А для эксперимента вон те палки, что на земле валяются, обожгу. А потом сравню, что лучше, – лыбился я, вытирая пот со лба.

Если честно, валявшиеся на земле кривоватые палки я решил чисто из врождённой лени подобрать. Запарился я сырую ветку долбить. Больше часа промучился.

Никак не меньше.

А когда дерево сдалось, на земле тут же обнаружилось практически готовое копье. Точнее, слегка кривой дрын в мою тощую руку толщиной и длиной шага три.

– Обработаю и прокатит! – сплюнул я. – А что кривое – наплевать.

Обратная дорога показалась мне в разы короче. Хотя по пути я постоянно нырял в лесок, выискивая валявшиеся без дела ветки.

– Экспериментировать, так экспериментировать, – оправдывался я сам перед собой на подходе к лагерю.

На себе тащил уже внушительную такую охапку разнокалиберных дрынов. И