Лес – наш дом - Евгения Кибе

кому-то "справедливее" только потому что он твой друг или брат. В этом и есть самое главное и самое сложное.

Пуфик взглянул в окошко, прорезанное в стене дома. Мимо пролетали радостные птицы, несущие в клювиках веточки для постройки гнёзд. Слышны были их весенние песни. Казалось, что они призывали каждого присоединиться к ним, что бы славить весну и пробуждение природы.

"День просто обязан быть хорошим" — пронеслось в голове у Пуфика.

— Кстати, сегодня у тебя будет первое разрешение конфликта.

Настроение у гнома сразу же упало, не успев взлететь. Снова застучало где-то в районе горла сердце. Почему-то, когда он волновался, его сердечко всегда подпрыгивало так высоко, что готово было выскочить наружу.

Он сглотнул.

— Это как?

— А вот так. Сегодня будет разбираться спор между твоим другом Мушкой и его соседкой Мартой. Они не могут поделить чайник, который Мушка, с его слов, одолжил Марте. Он просит его вернуть, а Марта в свою очередь говорит, что чайник ее.

Пуфик схватился за голову. Первое дело, да ещё такое сложное. А самое ужасное — в нем замешан его друг.

— Но как же я могу? Мушка же мой друг… Лучший друг…

Староста встал со своего места, поставил чашу не стол и потрепал Пуфика по руке.

— Мне жаль, что тебе предстоит сразу же столкнуться с таким сложным спором. Но решение должно быть справедливым. Ты должен выбирать всегда правду. Тем более, если кто-то врет в такой мелочи, то почему ты думаешь, что он не сможет соврать и в чем-то большем?

Пуфик хотел было встать, что бы проводить гостя.

— Не провожай меня, — проговорил Завиток, — Сегодня с закатом мы будем разбирать дело. Я рассчитываю на тебя.

Когда захлопнулась дверь, Пуфик откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Может быть сказалось волнение, а может бессонная ночь, но, скорее всего и то и другое. Гном уснул.

Ему снилось, как он бегает по лесу со своим чайником и кричит, что это его и только его вещь. Вокруг прыгают белки и кидают в него орешки, зайцы громко хохочут над ним, а волк с лисой презрительно смотрят в его сторону, разворачиваются и уходят в чащу, помахивая в такт пушистыми хвостами.

Пуфик проснулся от стука в дверь. Огонь в камине почти погас и стало немного зябко в комнате. Стук повторился снова. Кто-то громко и настойчиво пытался пробиться к нему в дом.

Потянувшись, гном выглянул в окно. Солнце уже начинало садиться. Сколько же он проспал? В желудке урчало и страшно хотелось пить. Стук вновь повторился, но он был уже значительно громче.

Пуфик медленно подошел к двери и открыл ее.

На пороге стоял взволнованный Мушка.

— Привет! Я уже сбился с ног тебя искать. Сейчас староста будет разбирать мой спор по поводу чайника. Помнишь, был у меня такой с нарисованным цветочком? Так вот, я его дал Марте попользоваться, а она мне его не хочет возвращать. Я к старосте пришёл с этим и вот сейчас начинается все. Пойдем быстрее.

Мушка от волнения тараторил и не мог стоять на одном месте спокойно. Он переваливался с ноги на ногу, поглядывая в сторону поляны, на которой всегда происходили самые важные встречи и собрания.

Пуфик быстро подбежал к умывальнику, смыл наскоро с лица остатки сна, засунул ноги в ботинки, накинул на себя пальто и подошел к другу, ждавшему его в прихожей.

Выбегая из дома, Пуфик думал только об одном "поскорее бы все это закончилось". Почему он не сказал Мушке, что сегодня будет сам разбирать спор, он не знал.

Добравшись до поляны, друзья увидели, что большинство гномов уже собрались. Некоторые медленно продолжали подтягиваться, болтая кутаясь в весенние пальтишки. Староста уже стоял посередине поляны, рядом с ним сидела на стульчике Марта и перед ней стоял чайник. Тот самый предмет спора. Местами черный от копоти, местами исцарапанный.

Пуфик повернулся к Мушке и посмотрел пристально ему в глаза.

— Друг, прости меня.

— За что? — непонимающе спросил Мушка.

— За то, что я сегодня буду твоим судьёй.

Мушка замер с застывшей глупой улыбкой на губах.

— Почему ты? Как? Уже?

Пуфик понимал, что имеет ввиду Мушка. Он ждал того, что рано или поздно его друг станет старостой, но не думал, что этот момент настанет так скоро.

— Все нормально, — улыбнулся он. — Ты останешься моим другом несмотря ни на что. Но я не вру, — проговорил он, подмигнув Пуфику, — ты же и так это знаешь. Идем!

И двинулся смело вперед, таща за собой за руку друга.

Глава 4

Гомон и смех разлетались над поляной. Высоко над головами собравшихся уже вовсю трудились Луна и маленькие звездочки, загоравшиеся на небе одна за другой, освещая место собрания.

— Попрошу тишины, — громкий голос старосты перекрыл остальной шум, — У меня важное объявление. Сегодня мы будем разбирать спор Мушки и Марты. Предмет спора — чайник. Но спор разбирать буду не я, а мой преемник — Пуфик.

В толпе послышалось возмущение.

— Но он же его друг.

— А как он может спор решать, если не знает ничего?

— Давай может ты, староста, сам!

— Да дайте молодому гному проявить себя!

— Тишина! — ещё громче прогремел Завиток. — Я решил. Это будет Пуфик, — и, повернувшись к своему помощнику, спокойно и тихо добавил, — начинай.

Пуфик вытер запотевшие от волнения ладошки о пальто и начал с того, с чего всегда начинали разбирать споры гномы. Он вышел в середину поляны, положил руку на сердце и, глядя на небо, начал свою речь:

— Я, староста общины, веду спор. Обещаю, что буду выслушивать всех, кому есть что сказать. Обещаю, что не загляну в свое сердце и не тронет мой взор слеза, — гном повернулся в сторону гномки и проговорил, — Марта, даю тебе слово. Рассказывай, но помни, что правда пробьет себе выход даже через камни.

— Через камни, — повторила эхом та и начала. — Да рассказывать-то и нечего. Мой чайник и точка.

Пуфик от такого короткого рассказа даже немного растерялся, но потом, взяв себя в руки, обратился к Мушке.

— Мушка, даю тебе слово. Рассказывай, но помни, что правда пробьет себе выход даже через камни.

— Через камни, — так же повторил Мушка последние слова. — Недели две назад ко мне пришла Марта и попросила одолжить ей чайник, так как свой она где-то потеряла. Я одолжил ей свой, но с условием, что она скоро себе новый сделает и этот отдаст мне. Мне не жалко, я готов ей отдать этот чайник, но