Дочь Сталина. Последнее интервью - Светлана Аллилуева

Из интервью Александра Аллилуева:

«Спустя годы моя мать рассказывала мне, что никто предположить не мог, что дело закончится стрельбой. Надежда Сергеевна собиралась поехать с детьми к родственникам в Ленинград. Подоплеку этого она не раскрыла, а только отдала своему брату, а моему отцу, с которым была очень близка, какой-то маленький сверток и сказала: «Вот меня не будет, я не хотела бы, чтобы кто-то туда лазил».

Когда случилась эта страшная трагедия, папа пришел домой и спросил маму о свертке. Открыли и увидели письмо. О нем наша семья молчала много лет. Обращаясь к отцу и маме, Надежда Сергеевна писала, что она принимает решение уйти из жизни, так как не видит другого выхода. Иосиф ее замучил, он достанет ее всюду. Он совсем не тот человек, за которого себя выдает, за которого они его принимали. Это двуликий Янус, который переступит через все на свете. Надежда Сергеевна попросила принять участие в детях, особенно позаботиться о Василии, мол, Светлану он и так любит, а Василия жучит.

Родители были потрясены. Мама предложила показать письмо Сталину, но отец категорически не согласился и сказал, что письмо надо сжечь. Так и сделали. Много лет они молчали об этом письме и только лишь после войны, когда мама вышла из лагеря, она рассказала мне и Кире».

Официально причиной смерти жены Сталина был объявлен аппендицит. Похороны были устроены, что называется, по первому разряду: с некрологами и статьями в газетах, всенародной скорбью и шествием траурного кортежа через центр Москвы. 9 ноября попрощаться с матерью привезли Светлану и Василия. Светлана Иосифовна говорит, что это стало самым страшным воспоминанием ее детства. 6-летнюю девочку заставили подойти к телу матери и поцеловать холодный лоб. С громким плачем она убежала. До сих пор доподлинно неизвестно, прощался ли с Надеждой Сталин. Одни утверждают, что он подошел, поцеловал жену, а потом оттолкнул от себя гроб, другие говорят, что его перепутали с Алешей Сванидзе, а Сталина, мол, вообще не было на похоронах, да и на могилу он никогда не приходил.

Из интервью Владимира Аллилуева:

«У многих членов нашей семьи, и у меня в том числе, было убеждение, что обида на Надежду за самоубийство была так глубока, что Сталин никогда так и не приходил на ее могилу. Но оказалось, что это не так. Сотрудник охраны Иосифа Виссарионовича Алексей Рыбин, бывший рядом с ним долгие годы, рассказал мне, что в октябре 1941-го года, когда судьба Москвы висела на волоске и правительство готовилось к возможной эвакуации, Сталин приехал на Новодевичье кладбище проститься с Надеждой Сергеевной. Он же утверждал, что Иосиф Виссарионович периодически приезжал на Новодевичье и подолгу молча сидел на мраморной скамье около памятника. В стене монастыря напротив захоронения была даже прорублена для него небольшая калитка».

Из интервью Светланы Аллилуевой:

«Я думаю, что смерть мамы унесла из его души последние остатки тепла. Он освободился от ее смягчающего присутствия, так мешавшего ему. Я думаю, что с той поры он окончательно укрепился в том скептически недоброжелательном взгляде на людей, который был свойственен его натуре».

Яков

Из интервью Светланы Аллилуевой:

«Яшу мы все очень любили. Сейчас, с высоты лет и опыта, мне кажется, что именно он мог стать моим единственным другом, близким человеком на всю жизнь. Он был значительно старше всех нас, детей, и уже тем самым притягивал мое внимание, а еще в нем была какая-то загадка и рождения, и появления в нашей семье, и в отношениях с отцом, которого мы, младшие, считали только своим.

Яша родился в 1907 году от первого брака отца с Екатериной Сванидзе. Она умерла совсем молодой от тифа. До четырнадцати лет он рос в семье Сванидзе в Грузии, а потом был отправлен в Москву. У отца с ним были сложные отношения. Он любил меня и Васю, малышей, из которых, как он думал, мог слепить, что угодно, а Яша уже был подростком, хотя и тихим, покладистым, но со своим мнением. В нем был какой-то внутренний жар.

Он мог неожиданно вспылить, взорваться, даже надавать тумаков Василию, когда тот грубил или сквернословил при мне. Да, и в жизни он все решения принимал сам, не советуясь с отцом и не следуя его воле. Сам поступил в институт, работал простым инженером, а потом закончил артиллерийскую академию и в первые же дни войны ушел на фронт простым лейтенантом. Тогда и случилось страшное: Яков попал в плен. С фронта в Кремль прислали листовки, которые немцы сбрасывали с самолетов. От отца долго скрывали, но, видимо, одна из них все же попала к нему. Яков на допросе. Яков с немецкими офицерами, на какой-то поляне. И ужасающий текст.

Из немецкой листовки:

«Это Яков Джугашвили, старший сын Сталина, командир батареи 14-го гаубичного артиллерийского полка 14-й бронетанковой дивизии, который 16 июля сдался в плен под Витебском вместе с тысячами других офицеров и бойцов. По приказу Сталина учат вас Тимошенко и ваши политкомы, что большевики в плен не сдаются. Однако красноармейцы все время переходят к нам. Чтобы запугать вас, комиссары вам лгут, что немцы плохо обращаются с пленными. Собственный сын Сталина доказал своим примером, что это ложь. Он сдался в плен. Потому что всякое сопротивление германской армии отныне бесполезно. Следуйте примеру сына Сталина - он жив, здоров и чувствует себя прекрасно. Зачем вам приносить бесполезные жертвы, идти на верную смерть, когда даже сын вашего верховного заправилы уже сдался в плен? Переходите и вы!»

Эту подлинную немецкую листовку с фотографиями мы обнаружили все в том же «Фонде Сталина». Вообще, там было достаточно много документов, связанных с пленением и гибелью Якова Джугашвили. Вообще, там было много документов, которые свидетельствуют об особом отношении Сталина, его окружения, да и последующих правителей, к этому трагическому событию. Вот, например, протокол допроса Якова Джугашвили профессиональным немецким разведчиком капитаном Штрикфельдом, который, судя по всему, пытался завербовать офицера, но безуспешно. Из текста следует, что Джугашвили держался спокойно и с достоинством. Написать письмо отцу отказался.

В падение Москвы не верил, хотя немцы уже подходили к столице. Из ответов ясно, что больше всего Якова беспокоило, чтобы отец не поверил в его предательство. Он несколько раз повторил, что не успел застрелиться - захват был слишком стремителен. Настораживает и одна фраза из протокола: «Меня выдали некоторые военнослужащие моей части». Она подтверждает возможность того, что сына Сталина специально заманили в западню, что стало результатом тщательно спланированной операции. Судя по всему, эта тайна навсегда ушла в историю, но факт в том, что Яков не стал изменником и погиб в концлагере Заксенхаузен. В тамошнем музее хранятся воспоминания узников, которые видели, как он погиб, бросившись на находящиеся под током ограждения из колючей проволоки.

Сталин оказался верен своей формуле: «Нет военнопленных, есть изменникиРодины». Известна и еще одна его фраза, касающаяся возможности обмена Якова на фельдмаршала Паулюса: «Я солдат на маршалов не обмениваю».

Из интервью Светланы Аллилуевой:

«Несколько раз во время войны и после нее отец заводил разговор о Якове. Никто не начинал эту тему, не задавал вопросов - он сам. Было видно, что ему тяжело, надо как-то выговориться. «Какая тяжелая война, - говорил отец. - Нет ни одной семьи, которая бы не потеряла отца, брата, сына». Может быть, уже после смерти сына он почувствовал к нему какое-то тепло, свою вину за прежнее не очень доброе отношение. Этим, наверное, можно объяснить и его непонятную окружающим заботу о дочери Якова Галине, Гуле, как ее звали в семье. Обычно он был равнодушен к своим внукам. Из восьмерых видел только моих детей и Гулю. Отец даже пожелал, чтобы я присматривала за Гулей. Мне нравилась эта роль шестнадцатилетней тети. А дело в том, что ее мать Юлию Мельцер, последнюю жену Якова, после всего, что произошло, два года держали в тюрьме. Только отец с его подозрительностью мог придумать, что она каким-то образом причастна к пленению сына. И, вообще, мне кажется, что отец напрасно отказался обменять Якова и бросил его на произвол судьбы, а, точнее, на верную гибель. Это было весьма в его характере: отказываться от своих, забывать о них, как будто их и не было. Семья же продолжала надеяться на чудо. Уже после войны я стала получать странные посылки из-за рубежа. И по всему выходило, что это от Якова. Ходили слухи, что отец его все-таки обменял на какого-то высокого чина и отправил в Америку. Были люди, которые клялись, что видели его в Грузии. В иностранных газетах писали, что будто бы Яков бежал из лагеря, сражался с партизанами, женился на итальянке, от которой у него было двое детей. Еще одна версия, что он бежал в Турцию или Ирак и что Саддам Хусейн его сын. Посмотрите, мол, на его глаза, руки, походку. Он вылитая копия Яшиного отца. Бред всякий».