Двойное небо (СИ) - Цой Анна

Лев предпочёл посмеяться. Наивный. Всё ещё верит, что я шучу.

— И в третью комнату нужно поставить мой стол, — послышалось, когда я шла по коридору.

Вот тут я нахмурилась и вернулась на кухню.

— Жена выгнала тебя, потому что узнала про меня? — опершись на дверь.

Его лицо выразило сперва жуткое непонимание, а после очередную ироничность.

— Не про тебя, — с едва ли не подёргивающимися от смеха щеками.

Зубы скрипнули сами собой. Я стремительно развернулась, рванув в сторону спальни.

— Зачем тогда привез вещи ко мне? — прошипела.

Ярость застилала глаза. Смешно ему? Не знаю как, но шкаф, видимо от испуга, отдал мне нужные вещи сразу. Последние полетели на кровать.

— Камила, — остановил моё взбешённое переодевание он, — я говорил тебе и не раз, что развод длился все эти полтора года. Она просто не хотела мне давать его, — серьёзный тон, — я отчитывался тебе каждый раз о том, что происходило на заседаниях. Этого не достаточно?

Без упрека, но с весомой долей неприятия. Он видел моё ревнивое отношение к его байкам впервые. А у меня и так было слишком много эмоций, чтобы сдерживать эти.

— Я помню, — попыталась успокоиться и прижалась к нему впервые с того вечера, как он уехал.

Его подбородок прильнул к моей макушке.

— Я обещаю, что буду себя хорошо вести, — посмеиваясь, произнёс он, — честно-пречестно.

Я закрыла глаза и прижала ухо к его груди. Стало тепло только от одного его запаха, прокравшегося в нос.

— В той комнате стоит мой стол, — я выделила «мой» тоном «и он там и останется!».

Однако:

— Он мне не подходит, — серьёзно заметил тот, кто всерьёз подумал, что я предлагаю ему своё место, — слишком маленький. Помимо того, что… — он отстранился и задумчиво направился в ту самую комнату, — замечательно, стеллажи здесь уже есть.

Я скрестила руки на груди. Как бы ему помягче объяснить?

— Там стоят мои сумки, — вышло не так уверенно, как я планировала.

— Идеально для книг, — был счастлив он.

Он меня даже не услышал!

— Их привезут транспортной компанией в субботу, — оставил поцелуй на моей щеке и направился на кухню, — не переживай, у тебя есть время всё убрать.

Его спина скрылась за поворотом. Минута раздумий и бег на кухню, дабы высказать ему всё, что я думаю о его нём, его переезде и решениях.

— Ты права насчёт нехватки места, — дожидался кофемашину он, — нужно будет разобрать всё имеющееся, отсеять и перевезти на дачу.

Рот я захлопнула, только открыв его.

— Что за дача? — села на стул и составила локти на стол.

— Долго планируешь ходить в халате? — взял бокал он, — а насчёт дачи, то этот домик сложно назвать как-то по-другому. Там смысл в приличном участке земли. Я предположил, что тебе не будет интересен сад и огород, — он хмыкнул, — ошибся? — насмешливо разглядывая меня, — будешь садить огурчики?

И такой у него был смеющийся вид, что буквально вынудил меня упрямо ответить:

— Засею всё газоном, — буркнула и встала, чтобы пойти переодеваться во второй раз.

— Тебе не понравится, Камил, — довольно сделал глоток кофе он, — дом старый, за ним никто не ухаживал. Правильнее будет снести, а не ремонтировать.

Я пожала плечами.

Ага. Помню я его отношение к такому — я была в этой квартире до ремонта полтора года назад. Это была его квартира, до того, как он подарил её мне. И загвоздка была в том, что старый ремонт здесь был очень даже ничего, но Лёва твердил свои старческими словами, что это клоповник. Что-то в голове подсказывало мне, что «крохотный домик» это два этажа с ванной на каждом, пять спален и «большой участок» в половину дачного посёлка!

— А как же все твои дела в Москве? — переодевшись, спросила я, — как часто ты будешь уезжать?

Мужчина посмотрел на меня с умилением. Понять, думал он какая я дурочка или радовался забот, было сложно.

— Очень хороший управляющий, телефон и открытие офисов здесь, — как можно сильнее упростил он, — займусь мелкими городами, как и планировал. Уезжать буду нечасто, обещаю.

Что-то слишком много обещаний на сегодня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Не легче было меня перевезти в Москву? — спросила прямо.

Он вмиг стал серьёзным. Хмурым и недовольным, будто я спросила его, зачем он оставил ту квартиру жене и детям. А ведь он именно так и сделал, и я бы не стала спрашивать насколько она лучше этой.

— Не легче, — строго ответил он.

Его взгляд уткнулся в монитор ноутбука, в котором блуждал до моего прихода.

— У тебя там какие-то проблемы? — сглотнула я.

Я даже не знала названия той компании, про которую он иногда говорил. Вероятно, она была не одна, но я не представляла, чем она занимается. Я вообще мало чего о нём знала — Лев был крайне неразговорчив, и когда он произнёс фразу «я отчитывался тебе каждый раз о том, что происходило на заседаниях» я успела не секунду задуматься. Отчитывался? Словами «сегодня опять не получилось»?

Может мне ещё стоило не думать о нём так, как я думала? Верить в развод в полтора года длиной или в миллиардное «она не даёт мне развод»? Серьёзно? Да, мне двадцать, но я осознанно принимала свой образ жизни. И пусть в мои восемнадцать всё было слегка по-другому, и никто не хотел становиться пресловутой «содержанкой», а верил в любовь, сейчас всё казалось каким-то ненастоящим. Будто Лёва криво усмехнётся, как не делал никогда, и смотря мне прямо, в глаза скажет что-то вроде «И ты повелась на это? Может ещё жениться на тебе? Идиотка!». Слова были не его, но прозвучали в голове его голосом.

— Проблемы были всегда, — почти сквозь зубы произнёс мужчина, — вернее, они вскрылись в тот момент, когда я встретил тебя и подал на развод.

Такой откровенности я от него не ожидала, потому медленно и с интересом села напротив, поджав ноги к груди.

— Я не стал и не стану знакомить тебя с семьей со своей стороны, потому что они все поддерживают бывшую жену, и если говорят то, что говорят мне, то я представляю, что будет сказано тебе, — продолжил он, — я надеюсь ты поймешь.

«Семьёй со своей стороны»? Мне почему-то казалось, что их уже не хм… существует. Лев же сам не молодой, а значит и его родители… какие-то ужасные мысли. Нужно гнать их прочь.

— Почему тебе говорят… такое? — пусть я и догадывалась об ответе.

Мужчина усмехнулся.

— Потому что тебе двадцать, а мне сорок три, — слегка насмешливо, — потому что у меня на руках свидетельство о разводе с женщиной, с которой я прожил двадцать один год. Потому что у меня несовершеннолетний сын. Потому что оба моих ребёнка ненавидят меня. Потому что та женщина, как и общество, видит слепые факты, взамен того, что пытаюсь донести до них я.

Я даже обняла колени руками, чувствуя, что его ровный тон сейчас был только на словах.

— Мои родители про тебя не знают, — решила сбавить накал.

Но, кажется, только подогрела.

— Совсем? — нахмурил соколиный взгляд он.

Как же ему это не нравилось.

— Только имя, — процедила я.

Вот и надо же было сморозить!

— Ладно, исправим это позже, — он вернулся к ноутбуку, — ты уже занялась сортировкой шкафа?

Я скривилась.

— У меня есть другие дела, — заставила его посмеяться.

Пойду позвоню Юле.

— Напомню, срок до субботы, — не отвлекаясь от работы.

Кому вообще в современном мире нужны книги? Тем более бумажные, которые нужно хранить на полках, а не… на даче, например? Может предложить перевезти его вещи туда? И ничего моего тревожить не нужно будет? Смысл в коллекционировании сумок — оставлять их на видном месте, а не отправлять в шкаф!

— Издевательство, — буркнула и упала на диван, чтобы найти последний номер из звонков, — я тебе сейчас кое-что такое расскажу, — хмыкнула.

Глава 2. Длинная рука воспоминаний

Лёва завернул машину в сторону парковки университета. Когда он в последний раз отвозил меня на учёбу? Всё время отмазывался своей занятостью или спешкой. Сейчас то что изменилось?