Лейси. Львёнок, который не вырос - Зульфия Талыбова

чувствовалось между хомо и ее птицей.

– У вас есть карандаш?!

Хомо птицы обратилась к хозяйке.

Она сделала это непринужденно и легко, просто потому что захотела, а мой хомо, мягко говоря, обалдела, и опять включила сапиенснутый мозг.

– Нет! – Сказала она.

Но у тебя же есть карандаш! Почему бы не дать его девушке?! Проклятый сапиенснутый мозг! Хозяйка, лучше выпусти меня, иначе моя ненависть к нему возрастет ещё больше!

Я встала на задние лапки и судорожно начала трясти клетку. Как капризный малыш, с которым никто не хотел играть, я визжала и бесилась. Открой проклятую клетку!

От безысходности я заметалась по всей клетке и даже подпрыгнула вверх.

Наверное, я так высоко взлетела, что достала до сапиенснутых мозгов и хорошенько их встряхнула. Я навалилась на решетки и кубарем скатилась вниз!

Господи, как же я испугалась!

М-да, иногда сбывшиеся страстные мечты могут хорошо напугать.

Я живехонько залезла обратно, но дверцу оставила слегка приоткрытой.

А с моим сиюминутным путешествием одновременно произошло следующее…

Хозяйка

… Удивительно, с чего бы у меня быть карандашу? Но у меня есть карандаш! Я же всегда ношу с собой малиновый силиконовый пенал в форме львенка. Меня охватило странное волшебное чувство. Внутри словно произошла драка, не пойми кого с кем, и из груди вывалилось что-то живое, смелое и игривое.

– Погодите! – сказала я. – Вам нужен простой карандаш?

Девушка кивнула.

– У меня есть!

Я дала ей карандаш, а она что-то отметила в книге.

Огромные серые глаза девушки ярко светились. Никто так не глядел в автобусе, как эта девушка – беззаботно и радостно – резкий контраст среди унылых лиц в транспорте.

Я прислонила руку к груди. Там как будто кто-то сидел. Кто-то маленький, пушистый, словно плюшевый!

Я погладила рукой по груди.

Ха-ха-ха – мурлычет!

Лето

Лейси

Наконец-то, хозяйка обнаружила меня, как я счастлива!

Но ее странностям не устаю удивляться, и происходит что-то необъяснимое.

Вот она вышла из автобуса. Исчезла улица, дорога, люди, машины, вновь расстелился парк, где хозяйка видела бешеных птиц. Только сейчас… лето!

Настоящее лето! Как это возможно?!

Я поняла, хозяйка видела чудное сновидение! Ну-ка, покопаюсь я в сапиенснутых мозгах…

Интересно, в какой момент я умерла? Вернее, в какой момент я должна была родиться, но не родилась? Что поспособствовало моему не рождению? И почему я родилась именно сейчас?

Хотя это и неважно, главное, что я вообще родилась.

Бывает, что зверек так и не проявляется, и это самое страшное.

Я уже говорила однажды про зверей в вечной спячке. Если в свое время он не просыпается и не выбирается из кокона, начинает гнить и отравлять жизнь хома.

Нерастраченная подавленная сила наваливается на кокон, который по идее должен руководить ею! С помощью нее хозяин чувствует себя живым, сильным, чувствующим, но она же может его убить. Все «разлагается» на крепко спящем звере. Хомо проглатывает чувства и считает, что те растворились и исчезли, но они не могут испариться.

На внешности хома это отражается. Они обычно очень хмурые, вечно недовольные, с серым или желтоватым лицом. И частенько у них что-то болит внутри: мертвый зверь отравляет хозяина ядами, и случается беда. Злость, которую хомо вовремя не проявил, превращается в испепеляющую ярость.

Обычно хомы выбирают несколько путей, как от нее все-таки избавиться.

Например, можно убивать других хомов, или направить гниение в клетке ещё глубже и дальше в себя. То есть вредить себе: рисовать на теле булавками, гвоздями и даже убить себя.

Бедняга умирает, так и не поняв ничего, и не познав радости жизни.

Вот какие варианты могут быть, если загубить своего зверька и подкармливать его проглоченными эмоциями.

Хорошо, что я родилась. Я живая и чистая, и не гнию!

Интересно, какой вариант у моей хозяюшки?

Животных она любит, и опыты на мертвых (или живых, в зависимости от накопленной ненависти) кошках не ставит. Даже дождевых червяков не обижает! Куда же уходит энергия? Ведь со мной она не дружит (пока).

То, что с ней сейчас происходит – странно. Смею предположить, что она в коме? Вернусь-ка я в реальность. А там…

Ух, ты! Что я увидела прямо сейчас! Невозможно не похвастаться – моя хозяйка классно рисует!

Она сидела в парке на скамейке и разглядывала собственный рисунок.

На заднем фоне изображался голый лес.

Я обхватила себя лапками и застучала зубами: от картинки веяло холодом. Хозяйка рисовала, скорее всего, позднюю осень, да пусть даже лето, я бы все равно тряслась в клетке. Посередине простиралась аллея, а по обе стороны стояли мертвые чёрные деревья.

На рисунке было пасмурно. Небо заволокло облаками, которые были разбросаны пучками.

Смотрелось забавно: казалось, кто-то взял огромный моток ваты и расщепил его на сотни пушистиков и свалил на небосвод, а солнце пыталось через них светить.

По центру стояла странная девушка: беспризорная, наверное, кочующая и как будто мертвая. Девушка было бледнолицая, будто фарфоровая кукла, очень худая, почти прозрачная. Лицо с острыми ярко очерченными скулами и огромными красноватыми глазами, словно у альбиноса, вгоняли в какой-то тоскливый страх.

Губы девушка слегка приоткрыла: она что-то говорила. По ее грустным живым глазам я ощутила, что она просила о чем-то.

На девице сидело платье на бретельках темно-серого цвета. По всей ткани оттенок менялся от светлого к темному, а в некоторых местах застыли узоры-кляксы: отпечатки земли и размазанных капель крови. Подол был неровный, оборванный. Одну ногу он закрывал до колена, затем плавно волнами полз вверх до середины бедра второй ноги.

Девушка была босая. На всем ее теле виднелись тоненькие кровоподтеки и царапины…

Эта несчастная выбралась из могилы?!

Рисунок был красивым, но мертвым, за исключением глаз героини и просьбы, что лежала на ее приоткрытых губах.

Я даже как будто ее чувствовала. Чудно, но просьба жила отдельно от картинки, и я ее учуяла, как зверь. Она абстрактная, но в отличие от рисунка, взволновала меня ещё больше.

Все рисунки хозяйки похожи. Разные сюжеты, действия, люди, но на каждом один и тот же взгляд – будь то старец или мальчишка.

От этого невозможно было долго глядеть на картины: становилось жутко и тревожно. Хотелось разложить по кругу все рисунки, сесть по центру и спросить, что вам нужно?!

Рисунки хозяйки пользовались успехом. Она преуспевала в творчестве. И это хобби уже доросло то того уровня, чтобы стать ремеслом, если не искусством.

Тут я резко отвлеклась и заметалась по всей клетке, прыгая за светящейся тоненькой ниточкой, которая неожиданно спустилась от сапиенснутых мозгов. Я прыгала за ней по всей клетке, как за непоседливой бабочкой.

Это была мысль, что мелькнула в мозгу хозяюшки, и она теперь в моих лапках!

О чем же хозяйка подумала?

Она не знала, зачем рисовала просящих людей. Причина сидела очень глубоко в подсознании, но хозяйку волновало ее странное творчество. Оказывается, она ещё и рассказы жуткие писала! Даже в самиздате печаталась!

Хозяйка хотела бы разобраться,