Тайный код Кёнигсберга - Андрей Пржездомский

Символы тевтонских рыцарей

Отныне единственной целью в жизни Глаппо стало мщение. С тех пор его меч и копье не знали пощады и разили ненавистных рыцарей даже в коленоприклонном положении. Товарищи по оружию не узнавали Глаппо – он стал жестоким и безжалостным. Однажды, когда в его руки попал малолетний сын одного из колонистов – бывшего предводителя отряда тевтонов, он, не раздумывая ни минуты, пронзил своим мечом грудь ребенка. В другой раз отдал команду сжечь в сарае группу священников-миссионеров Ордена меченосцев.

«Вы слышали, что сказано: “Око за око, и зуб за зуб”»[10]. Язычник Глаппо, не являясь христианином, исполнял библейскую заповедь.

Печать Лёбенихта. XV век

Печать Кнайпхофа. XV век

Предводитель пруссов Геркус Монте

После того как рыцари основали в 1255 году на месте трех сожженных ими прусских деревень Траккейм[11], Заккейм[12] и Липеник[13] крепость Кёнигсберг, названную так в честь принимавшего участие в их захватнических походах богемского короля Оттокара, казалось, что захват Самбии уже предрешен. Но велика была воля к свободе и ненависть к поработителям у гордых пруссов. Все от мала до велика обреченно поднялись на смертный бой с крестоносцами, посланными Папой римским огнем и мечом утверждать среди варваров веру Христову.

Встав под знамена возглавившего восстание Геркуса Монте, пруссы неожиданно стали одерживать одну победу за другой. Разгромив войско Ордена у озера Дурбе, где были убиты видные военачальники тевтонов – магистр Бургард фон Горнгузен, маршал Генрих Ботель и датский герцог Карл, пруссы, поддерживаемые литовцами и куршами, продвинулись в глубь территории, контролируемой Орденом, захватили и сожгли крепости крестоносцев Хайльсберг, Браунсберг и Христбург.

Из книги Свиллуса «Наша Восточная Пруссия». Том. 2. Кёнигсберг, 1919 год

«Большое восстание побежденных старых пруссов против Тевтонского рыцарского Ордена произошло в 1261–1273 годах. Поводом к нему послужило вероломство фогта Натангии, который пригласил к себе в замок многих знатных пруссов и повелел всех их сжечь живьем…

Геркус Монте в детские годы был вывезен братьями (орденскими рыцарями) в Магдебург, где был воспитан в христианской вере и обучен немецкому языку… По возвращении в Пруссию Геркус отказался от этой веры и стал злейшим врагом орденских братьев… Жители Натангии избрали его своим предводителем и благодаря его уму и мужеству одержали множество побед…»

Глаппо, обладавший недюжинной силой и искусно владеющий оружием, был избран предводителем одного из отрядов восставших. На священном холме, затерявшемся в глубине лесов Эрмландии, он вместе со своими товарищами поклялся сражаться до тех пор, пока ни одного рыцаря не останется на прусской земле. Свою клятву они скрепили кровью по древнему обычаю пруссов.

Под командованием Геркуса Монте отряд Глаппо принял участие в осаде крепостей Бальги и Эльбинга, а в феврале 1261 года – в осаде Кёнигсберга. Город был блокирован со всех сторон, и лишь по реке рыцари могли получить подкрепление. Оно скоро пришло и слегка потрепало ряды прусских воинов, но осада крепости и города была продолжена. Собственно, города как такового еще не было. На холме Тувангсте стояла недостроенная каменная крепость, окруженная высоким земляным валом и глубоким рвом[14], чуть ниже, в овраге, по которому протекал ручей Катцбах[15], – орденская мельница и несколько деревянных хозяйственных построек, которые были сожжены в самом начале осады. Само поселение располагалось к северу от крепости и было огорожено высоким частоколом, из-за которого виднелись крыши строений и остроконечный шпиль церкви Святого Николая[16], служившей маяком для рыцарских судов, проплывающих по реке Липце[17].

На западном склоне холма, неподалеку от того места, где «орденские братья» добывали камни для строительства, было начато сооружение нового замка. Уже выросла мощная стена из огромных булыжников, которая должна была послужить фундаментом для тевтонской цитадели. Почти у самой земли в ее основание были вмурованы два больших тевтонских креста, сияющих на солнце металлическим блеском.

Находки археологов

Из книги Фрица Гаузе «История города Кёнигсберга в Пруссии». Том. I. Кельн, 1972 год

«Древнейшая крепость… была построена на месте прусского укрепленного поселения на юго-восточной стороне Тувангсте… Она была временной, так как Орден уже намеревался соорудить замок на более высокой и обширной юго-западной части Тувангсте. Крепость окружал земляной вал пятиметровой ширины с крепким забором из раздвоенных стволов деревьев… Он проходил по краю рва… На относительно небольшой, огороженной деревянным забором площади возвышались сооружения замка из бревен и фахверковых конструкций…»

Пруссы обстреливали крепость и город, забрасывали его зажженными стрелами, вызывающими многочисленные пожары, но не могли преодолеть упорство обороняющихся. Глаппо помнил, с каким остервенением рыцари пресекали все попытки пруссов отрезать город и крепость от реки и лишить их тем самым возможности получить подкрепление извне. Вначале, казалось, пруссы нашли правильное решение: они перегородили реку своими небольшими ладьями, поставленными на якоря. Их воины внимательно всматривались в даль, готовые предупредить о приближении крестоносцев. И все-таки рыцари перехитрили их. Ночью, когда темнота опустилась на землю и окутала реку густым мраком, к ладьям неслышно подобрался отряд из Кёнигсберга, состоящий из немцев и перешедших к ним на службу изменников-пруссов. Не ожидавшие нападения с тыла, пруссы были застигнуты врасплох.

Королевский замок в 1944 году

В поднявшейся суматохе никто из пруссов не заметил, как немцы продырявили днища у их лодок и быстро исчезли. Еще долго на кораблях мелькали огни – это прусские войны с зажженными факелами в руках метались по ладьям в поисках неприятеля. А через некоторое время они заметили, что днища покрыты водой, которая прибывала с невообразимой быстротой. Ночь усугубила положение, пробоины найти не удалось, и к утру все суда, стоящие на Липце, одно за другим затонули, оставив после себя водовороты и разный хлам, уносимый течением вниз по реке.

Геркус Монте собрал на совет командиров прусских отрядов. В их числе был и Глаппо. Впервые ему удалось увидеть легендарного Диване Клекине по прозвищу Медведь, проявившего талант выдающегося полководца при захвате крепости Визенбург в Бартии и опорного пункта тевтонских рыцарей – крепости Кройцбург. Там же были и друзья Глаппо Гланде и Налубе, молодые и сильные воины, предводители двух самых крупных отрядов в Самбии. Налубе происходил из знатного прусского рода и жил до начала восстания в Кведнау[18], большой и богатой деревне к северу от Кёнигсберга. Его отец и оба брата предали священные традиции своих предков и предпочли борьбе за освобождение своей Родины от поработителей жалкую участь вассалов тевтонов.

И когда на совете Геркус Монте спросил поочередно всех собравшихся, что они предлагают предпринять против осажденных, Налубе высказался за скорейший штурм города и крепости. Сюда, в Самбию, уже дошли слухи о том, что рыцари, закрепившиеся в Торне, Мариенвердере и Кульме, собирают мощное войско, которое Папа римский вновь призвал обратить против неверных и установить полное господство Ордена на этой земле.

Раскопки калининградской экспедиции. 1969 год

Агрессия тевтонов под сенью католической церкви

Через пять дней отряд Налубе, усиленный вновь прибывшими вооруженными пруссами из Скаловии, пошел на штурм Кёнигсберга. С противоположной стороны реки Глаппо наблюдал, как мощные стенобитные машины проломили бревенчатый частокол ограждения города и сотни прусских воинов ринулись в образовавшиеся пробоины. Через час Кёнигсберг был в руках отрядов пруссов. Охваченные ненавистью к врагам, они истребляли тевтонских рыцарей, немецких купцов и ремесленников, метавшихся по городу, а также молящих о пощаде соплеменников, состоящих на службе в рыцарском Ордене. Некоторым из оборонявшихся удалось спастись за стенами каменной крепости, которая, как и раньше, оказалась неприступной. Издали были видны стены замка, окутанные дымом горящего города. Но и на этот раз с Кёнигсбергом покончить не удалось.

…Мысли Глаппо прервал скрежет засова. Дверь приоткрылась, и в щель кто-то стал рассматривать сидящего на полу узника. В темноте Глаппо не видел человека, наблюдавшего за ним, но всем своим существом ощущал его изучающий, любопытный взгляд. Через мгновение дверь снова закрылась. Стало опять тихо. «Значит, еще не утро, и у меня еще есть время побыть наедине с самим собой», – подумал Глаппо.