Лучший из врагов - Вэл Корбетт

Чарли старалась не прислушиваться к голосу няни, слишком громко говорившей по телефону.

— …нет, я не смогу прийти на вечеринку. Нет. Сегодня вечером я работаю. Да. Я знаю. Но что я могу поделать?

Уже не в первый раз у Чарли возникали сомнения относительно воспитания ее ребенка. Она не могла придраться к тому, как эта высокая брюнетка из Новой Зеландии заботится о Миранде. Элен Брикхилл была внимательной и ласковой, но ее отношения с хозяйкой были прохладными.

В глубине души у Чарли возникала мысль, не вызвана ли эта холодность завистью или чувством соперничества, но всякий раз она отбрасывала подобные мысли. Она впервые в жизни наняла прислугу в дом, и если честно говорить, ей не нравилось присутствие постороннего человека в доме. Она чувствовала себя несколько скованной. Но хотя ей иногда и казалось, что она сама могла бы сделать все гораздо лучше, все же ее работа в качестве продюсера на американском телевизионном канале не позволяла ей заниматься домом. Как всякая работающая мать, Чарли считала, что ее ребенку было бы лучше, если бы она могла уделять ему больше времени. Если бы ее мужу не приходилось платить такие большие алименты первой жене. Если бы им не приходилось жить в основном на заработки Чарли.

Подобно многим женам, мужья которых по долгу службы часто отсутствуют, Чарли считала своей главной обязанностью заботу о Миранде, потому что у отца девочки было достаточно других дел, требующих его внимания. К сожалению, у них обоих был совершенно разный родительский опыт. У нее это был первый ребенок, а у него — третий. Проблемы, которые вызывали у нее панику, он отметал, как незначительные. Точно так же какие-то достижения малышки, которые приводили ее в восторг, он считал само собой разумеющимися.

Обычно у нее не было времени на подобные размышления, и хотя, уже будучи его женой, она иногда страдала от одиночества, воспоминания о безрадостных шести месяцах, когда они старались не встречаться, потому что он предпринял еще одну попытку спасти свой первый брак, вызывали у нее дрожь. Быть частью его жизни все-таки лучше, чем жить, она бы даже сказала «существовать», совсем без него.

Стоявшие в кабинете мужа телефон и факс непрерывно звонили, но Чарли их игнорировала. Что ей сейчас было просто необходимо — так это небольшая порция кофеина. В последние дни она постоянно чувствовала себя разбитой. Обернув горячим полотенцем голову, чтобы привести в действие некий революционный препарат, который, как гласила реклама, мог распрямить даже самые непослушные кудри, она направилась на кухню и усадила Миранду на высокий стул.

Старый буфет и посудомоечную машину удалось пристроить в этой самой удобной комнате, где семья проводила большую часть времени. Стены в ней были из сухого алебастра, и Чарли обнаружила настоящий дубовый поя под слоем циновок и линолеумом.

Квартира в доме, построенном в начале века, с высокими потолками и пятью спальнями, была больше, чем многие городские коттеджи, и арендная плата была ужасно высокой, но Филип настаивал на просторном жилье, чтобы у его детей были отдельные комнаты, когда они будут гостить у него. Чарли с удовольствием занималась модернизацией квартиры, придавая ей заокеанский вид, который был отражением ее впечатлений от пребывания в Америке. Незагроможденное вещами пространство квартиры вызывало восторг всех гостей: от американского посла до ведущего столичного драматурга.

Затратив совсем немного денег, она буквально сотворила чудо. Стены украсили недорогие акварели, купленные на сельских аукционах, вперемешку с остроумными старыми политическими карикатурами, которые начал собирать ее муж. Одно из самых таких остроумных приобретений висело у них в туалете: на офорте с изображением руки с бутылкой было написано: «Алкоголик — это тот, кто пьет больше, чем его врач». Пользуясь этим критерием, шутили гости, можно за себя не волноваться. В гостиной стояло несколько очень милых старинных вещей, купленных по бросовым ценам, поскольку они были слишком большими для современных квартир.

Готовя себе кофе, Чарли заметила небольшой бумажный пакетик с печатью аптеки, который, как она видела, принесла с собой их няня. От нечего делать она открыла его. С удивлением и тревогой она увидела, что в нем находились две упаковки презервативов, по три в каждой. Особо прочных.

До сих пор она не замечала, чтобы девушка вела активную сексуальную жизнь. Элен Брикхилл была чрезвычайно скрытной; одевалась очень просто, почти не пользовалась косметикой и всегда возвращалась домой вовремя. За шесть месяцев, которые она у них проработала, не было даже намека на то, что в ее жизни есть мужчина, и Чарли ни разу не слышала, чтобы она говорила с ним по телефону. Но шесть презервативов?! Очевидно, внешность обманчива. Не удивительно, что Элен надулась из-за того, что ей пришлось пропустить вечеринку.

Возвращаясь в детскую с Мирандой на руках, Чарли услышала, что зазвонил ее рабочий телефон, и машинально взяла трубку.

Тридцати секунд было достаточно, чтобы испортить ей уик-энд. Нью-Йорк требовал, чтобы она организовала дополнительную смену в субботу. Как она сможет уговорить Элен отказаться еще и от субботы? Она не станет даже пытаться.

Несколько раз поцеловав Миранду на ночь и уложив ее в кроватку, Чарли набрала номер своей матери, чтобы попросить ее приехать на следующий день. Когда это было возможно, Сьюзан Миллс была готова все бросить, чтобы помочь дочери и провести несколько часов со своей единственной внучкой. Но на этот раз Чарли не повезло. Мать самой Сьюзан так плохо себя чувствовала, что ее нельзя было оставить одну дома, а сиделку на уик-энд оказалось невозможным вызвать. Придется просить крестную Миранды, свою подругу Джейн. А пока Чарли должна была спешить.

В шкафу настолько вместительном, что в него можно было бы войти, Чарли хранила впечатляющее количество одежды, развешанной по цветам и тканям для разных сезонов и случаев — еще одна идея, которую она привезла из Америки, где такое распределение было обычным явлением. Все имело свое место. Платья, которые она носила во время беременности, хранились в холщовом мешке на молнии, рядом стояла огромная коробка, заполненная вещичками из приданого Миранды.

После трех лет замужества Чарли хотела еще одного ребенка, но подозревала, что ее муж настроен иначе. Во время беременности она чувствовала, что его беспокоит реакция первой семьи на рождение этого ребенка, хотя он никогда не обсуждал с ней этот вопрос. Но какие бы чувства он ни испытывал во время ее беременности, он не скрывал потом своей любви к Миранде, и это давало Чарли надежду, что его удастся убедить в том, что они должны иметь еще одного ребенка.