Обнаженное солнце - Айзек Азимов

Стараясь сохранить невозмутимость, Бейли спросил:

— А вы тоже привлечены к делу об убийстве, Дэниел?

— А разве вам не сообщили этого? Я думал, вы информированы. Сожалею, что сразу не сказал вам. — Разумеется, на идеально безмятежном лице робота не было заметно и тени сожаления. — …Дело обстояло следующим образом, — продолжал он. — Доктор Ган Фастольф, которого мы с вами встречали на Земле во время нашей прежней совместной работы, предложил правительству Солярии пригласить вас, партнёр Илайдж, для расследования преступления. Доктор Фастольф поставил также условием моё участие в деле.

Бейли усмехнулся. Доктор Фастольф был космонитом с планеты Аврора, самой могущественной из внешних миров. Совершенно очевидно, что мнение аврорианца котировалось высоко повсюду в Галактике.

— Значит, решили запустить в работу проверенную упряжку, а? — шутливо заметил Бейли и вздохнул.

Радостное возбуждение, вызванное появлением Дэниела, постепенно улеглось.

— Я не могу знать целей доктора Фастольфа, партнёр Илайдж. Я знаю, что меня направили сюда, поскольку у меня есть опыт совместной работы с жителями Земли, и я знаком с их особенностями.

— Особенностями! — воскликнул Бейли и нахмурился. Ему не понравилось это слово в применении к нему самому.

— Таким образом, — невозмутимо продолжал робот, — я принял специальные меры, чтобы вы прямо с корабля попали в закрытое помещение. Я знаю, что вы не переносите открытого пространства, поскольку вы провели всю жизнь в подземных городах вашей планеты.

Бейли резко переменил тему.

— Здесь на корабле имеется робот (слово «робот» Бейли умышленно подчеркнул), который заботился обо мне. Он выглядит просто как робот, а не как человек. — В голосе Бейли снова послышались злорадные нотки. — Вы уже видели его?

— Да, я говорил с ним.

— Для чего он предназначен? И как я могу общаться с ним?

— Он значится под номером Х-9475. На Солярии приняты серийные номера для роботов.

Бейли нажал кнопку. Менее чем через минуту появился вызванный робот, тот самый, который не походил на человека.

— Ты — номер Х-9475? — спросил Бейли.

— Да, господин.

— Ты мне раньше сказал, что за мной на корабль прибудет господин. Ты этого господина имел в виду? — Бейли указал на Дэниела.

Глаза обоих роботов встретились. Номер Х-9475 произнёс:

— Его бумаги удостоверяют, что именно он прибыл для встречи с вами, господин.

— Тебе что-нибудь говорили о нём раньше?

— Нет, господин.

— Ты знал, как он выглядит?

— Нет, господин. Мне просто сообщили его имя.

— Кто сообщил?

— Капитан корабля, господин.

— Он — солярианин?

— Да, господин.

Бейли облизнул губы и задал весьма важный вопрос:

— Какое имя тебе назвали?

— Дэниел Оливо, господин, — ответил номер Х-9475.

— Молодец. Можешь идти.

Х-9475 отвесил «роботический» поклон и удалился.

Бейли повернулся к своему партнёру и задумчиво произнёс.

— Вы не рассказали мне всей правды, Дэниел.

— Не понимаю, партнёр Илайдж, — удивлённо сказал Дэниел.

— Я вспомнил одну странную вещь. Х-9475 совершенно точно сказал мне, что за мной на корабль прибудет человек, понимаете, человек, господин, как он его назвал.

Дэниел спокойно слушал и молчал.

— Я думал, — продолжал Бейли, — что робот ошибся. Я также подумал, что сначала предлагали послать человека, а потом заменили его вами, а Х-9475 не уведомили об этом. Вы слышали, я проверил это. Робот знал, какие бумаги вы представите и как вас зовут. Но ваше имя было дано не полностью, не так ли, Дэниел?

— Действительно, так, — согласился робот.

— Ваше имя вовсе не Дэниел Оливо, а Р. Дэниел Оливо, то есть робот Дэниел Оливо.

— Вы совершенно правы, партнёр Илайдж, — снова подтвердил робот.

— Значит, Х-9475 понятия не имел о том, что вы робот. Он считает вас человеком. С вашей внешностью такой маскарад вполне возможен.

— Я согласен, партнёр Илайдж.

— Продолжим.

Бейли чувствовал, как его заливает волна странного восторга — он напал на какой-то след. Он любил подобные ощущения и чувствовал себя в родной стихии.

— Вряд ли кто-нибудь заинтересован обманывать жалкого робота, — продолжал он с энтузиазмом. — Роботу совершенно всё равно, имеет он дело с человеком или с механизмом. Он повинуется приказу. Значит, капитан солярианского корабля и сами солярианские власти не знали, что вы — робот. Это логично, не правда ли?

— Я полагаю, это вполне логично, — невозмутимо произнёс Дэниел Оливо.

— Очень хорошо. Но тогда встанет вопрос: для чего всё это делается? Доктор Ган Фастольф, рекомендуя вас в качестве моего партнёра, скрывает от солярианцев, что вы робот. Разве это не опасно?

— Конечно, опасно.

— Но, в таком случае, в чём причина такого странного поведения доктора Фастольфа?

— Мне это было объяснено следующим образом, партнёр Илайдж, — спокойно ответил человекообразный робот. — Ваше сотрудничество со космонитом поднимает ваш авторитет в глазах соляриан. А контакт с роботом, наоборот, снизит его. Поскольку я уже однажды сотрудничал с вами, было решено, что я предстану перед солярианами в качестве человека, хотя никто в переговорах с ними не подчёркивал этого факта.

— А это правда, что Солярия славится производством роботов? — спросил Бейли.

— Я вижу, что вы информированы о Солярии, — ответил Дэниел.

— Но я ничего, решительно ничего не знаю об этой планете, — возразил Бейли.

— В таком случае, я могу передать вам следующую имеющуюся у меня информацию. Из всех пятидесяти Внешних Миров Солярия является первой планетой в вопросе роботехники, как с точки зрения количества, так и разнообразия выпускаемых моделей. Солярия экспортирует специализированные экземпляры роботов на все другие планеты.

Бейли кивнул с мрачным удовлетворением. Поскольку Солярия является общепризнанным центром роботехники, доктор Фастольф, посылая своего призового робота, мог руководствоваться чисто человеческими соображениями, не имеющими ничего общего с поддержанием авторитета Бейли. «Не сомневаюсь, что даже солярианские эксперты в области роботехники будут введены в заблуждение Дэниелом Оливо, блистательным роботом с планеты Аврора, — подумал Бейли. — О, дьявол, люди повсюду люди, и ничто человеческое им не чуждо. Даже на могущественных Внешних Мирах».

И мысль о том, что все человеческие существа имеют свои слабости, вселила некоторое успокоение в его душу.

Вслух он небрежным тоном спросил:

— А сколько времени мы будем в пути?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});