Книга Зверя - Борис Сапожников

Распрощавшись с целителем мы, наконец, покинули лечебницу и, отойдя на приличное расстояние от неё, рискнули вдохнуть воздух полной грудью. Первым делом направились в тот самый оружейный магазин, куда ушёл юный де Морней.

Мы застали сына маркиза Карского размахивающим на заднем дворике длинной саблей с закрытой гардой в виде переплетённых листьев и лозы дикого винограда. Оружие, и вправду, было превосходным, иберийской или салентинскй ковки, мы подобного сделать при всём желании не можем — не силён наш народ в работе с металлом.

— Ты только посмотри, Арман, — восхищённо выпалил де Морней, становясь совсем похожим на мальчишку, получившего на день рождения отличную игрушку, — какая работа, а баланс, а острота, да она платок разрежет.

Я был равнодушен к оружию, ибо и вот такая сабелька, и обычный драгунский палаш со скверным балансом, какие полковой кузнец срабатывает по десятку в день, не особенно утруждаясь и следя за качеством, если их всадить в брюхо врагу одинаково выпустят ему кишки, которые плюхнутся тебе под ноги с мокрым шлепком.

— Нет, Арман, ну как ты можешь не восхищаться таким оружием?! — не переставал восхищаться де Морней.

— Я предпочитаю прямые клинки, — лишь бы отговориться, бросил я. — Сабля хороша в конном бою, особенно против пеших, а когда стоишь на земле лучше орудовать шпагой, палашом или мечом.

— Позвольте с вами не огласиться, шевалье, — вдруг встрял в разговор сам оружейник — мастер Шарлей, невысокий тщедушного телосложения человек, какие бывают — по опыту знаю — самыми опасными противниками, никогда точно не знаешь чего от них ждать. — Хорошая сабля, если уметь ею пользоваться, может оказаться куда эффективнее шпаги или меча.

— Ну нет. — Кое в каких вопросах я бывал упрямее сотни ослов. — Сабля — это оружие конника, как изогнутым клинком вот вроде этого, к примеру, сделать глубокий выпад, чтобы попасть в межреберье?

— Очень просто, шевалье, — усмехнулся мастер, — позвольте, юноша. — Он взял у де Морнея саблю, который расстался с ней крайне неохотно, на ум снова пришла ассоциация с мальчишкой, никак не желающим расставаться новой игрушкой. — Смотрите, шевалье. — Он встал в первую позиция и в одно мгновение выгнулся в глубоком выпаде, причём держа саблю так, что клинок был повёрнут плоскостью параллельно земле. Замерев, мастер Шарлей повернул ладонь, вернув клинок в обычное положение, и продолжил движение.

— Вот так-то, — усмехнулся он, опуская оружие. — Как вы, шевалье, сумеете шпагой или даже мечом так разделать противнику лёгкое? Вот с помощью изогнутого клинка это вполне возможно.

— Противнику, которого ткнут в грудь, пробив лёгкое, я думаю, всё равно.

— Не скажите, не скажите, шевалье. И вообще, мы с вами можем долго спорить, на словах друг другу ничего доказать нам не удастся. Я вижу, что упрямство моё ничуть не уступает вашему.

— Хорошо, — кивнул я, сбрасывая камзол и передавая его Чека'Исо, статуей замершему неподалёку от нас. — Там где бессильны слова, пускай зазвенят клинки. — Я обнажил свою шпагу и бросил её ножны вместе с перевязью ему же. Эльф без труда поймал и их, хоть через правую руку его и был уже переброшен камзол. — Итак, мастер, чьё упрямство окажется сильнее?

— Быть может, некоторая защита не помешает, — удивился мастер Шарлей. — Вы в одной рубашке, а оружие заточено до бритвенной остроты… В магазине есть камзолы и наручи из плотной кожи, я пошлю за ними помощника…

— Если только ни нужны вам, мастер, — усмехнулся я, чертя кончиком шпаги подобия цинохайских иероглифов, — моя шпага навряд ли уступает в остроте вашей сабле.

Эти в высшей степени дерзкие слова поразили оружейника в самое сердце, ибо он атаковал меня с места, явно желая проучить наглеца. Он крутанулся вокруг себя, широким выпадом целя мне в грудь, как раз в межреберье, как показывал до того. Я увернулся, попытавшись достать мастера Шарлея, но куда там. Попасть в тот ртутный шарик, в который обратился мой противник, оказалось просто немыслимо. Шарлей вертелся, уходя от моих выпадов и изредка отвечая молниеносными контратаками, парировать их или же, по крайней мере, уворачиваться было совсем нелегко. И ещё мне всё время казалось, что мой противник дерётся не в полную силу, постоянно сдерживая себя, не давая воли полностью проявиться своему мастерству. О своих способностях в фехтовании я был не самого высокого мнения, я нигде специально не учился этому искусству и бросать вызов оружейнику с моей стороны было несколько опрометчивым поступком. Ну да делать нечего, остаётся вертеться, как в переносном, так и — по большей части — в прямом смысле.

И вот, когда казалось, что больше я выдержать уже не смогу, мастер Шарлей далеко в сторону отбросил клинок моей шпаги сильным ударом в середину клинка и вместо того, чтобы продолжить атаку, неминуемо приведшую к моему поражению, отступил на полшага и провёл по лбу рукавом.

— Где вы учились фехтовать, шевалье? — поинтересовался он, переводя дыхание.

Я же едва сдерживался от того, чтобы опуститься прямо на землю, плюнув на все приличия, однако отвечать пришлось, держать паузу дольше было бы просто невежливо.

— На полях сражений, мастер, — вымучил я фразу, горло словно стянул стальной обруч. — И немного у маэстро Шарля ле Руа, но это было очень давно.

— Его школа чувствуется в ваших движениях, теперь ясно, кто заложил основы, — больше самому себе покивал оружейник, — но в остальном… Такое смешение стилей и школ. Салентинская, иберийская, даже кое-что из Билефельце. Гремучая смесь… — Он усмехнулся. — И ещё у вас мелькали какие-то приёмы, я таких ни разу не видел.

— Это мастерство моего народа, — произнёс Чека'Исо, возвращая мне перевязь и камзол.

— Вы, уважаемый мастер эльф, обучили шевалье ему, не так ли? — осторожно поинтересовался мастер Шарлей.

— Нет, — ответил Чека'Исо, так как я по опыту знал, что пояснять ничего он не станет, то взял роль рассказчика на себя.

— Чека'Исо — жрец своего народа, а их искусство боя глубоко засекречено и передаётся строго от одного жреца другому, никак иначе.

— А, — разочаровано протянул мастер Шарлей, — я-то уже хотел попросить вашего спутника, шевалье, показать мне несколько приёмов или провести пару тренировочных поединков…

— Я могу показать ему, как сражались эльфы-воины Эранидарка, — равнодушно бросил Чека'Исо. — Я владею не только мастерством жреца.

— Я был бы весьма признателен вам, — улыбнулся оружейник, — если вы, шевалье, одолжите его мне ненадолго…

— Чека'Исо — не раб и не слуга мне, — несколько грубее чем следовало бы прервал я мастера Шарлея.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});