Снежная песня - Валерия Горбачева

– Ох, Аня, – на этих словах Анита чуть заметно сморщила нос: ей не нравилось, когда ее называли Аней, она придумала себе современную и стильную вариацию – Анита и требовала от всех, чтобы ее называли только так, но маме она не перечила никогда. Поэтому она промолчала, а мама даже не заметила ее движения и продолжала укоризненно-ласково, – ты бы хоть матери такое не говорила – случайно она на лекцию забрела….

– Ну, мам, я же все сдаю, – счастливо засмеялась Анита, и, приоткрыв глаза, взглянула на мать, – претензий же нет?

– За что только тебе пятерки ставят…

– Так я же умная, и книжки читаю, и потом, я же все-таки хожу иногда…

Елена Антоновна засмеялась и поцеловала дочку в лоб:

– Ну и что там, на лекции, куда ты случайно забрела?

– Там интересный предмет с удивительно скучным названием, – воодушевленно начала Анита, она даже привстала, перевернувшись на живот и опершись на локти, – историческое источниковедение – я думала, что со скуки помру, а он так интересно читает….

– Новый преподаватель?

– Ага, – Анита мечтательно закатила глаза, – мам, ты не представляешь, он такой…. И имя у него редкое – Даниил. Даниил Федорович.

– Молодой? – Елена Антоновна улыбнулась: вообще-то ее дочка не была влюбчивой, скорее влюблялись в нее, а она наслаждалась властью над влюбленными мальчишками, парнями, молодыми мужчинами….

– Ну, относительно молодой, – пожала плечами Анита, – тридцатник ему, наверное, может немного больше…. Я не знаю. Он только что вернулся из Парижа….

И Анита начала рассказывать матери все, что она знала про Даниила Федоровича. Елена Антоновна слушала внимательно и чуть удивленно. Дочка была явно увлечена. Это было… непривычно. Анита довольно часто рассказывала ей про своих кавалеров, без подробностей, конечно. Елена Антоновна была достаточно мудрой, чтобы понять, что, возможно, ее девочка уже совсем взрослая, и достаточно деликатной, чтобы не спрашивать ее об этом. Домой Анита никого не приводила, разве что иногда кто-то заходил за ней или наоборот провожал, если было поздно. Этих ребят Елена Антоновна знала – в квартиру Анита разрешала заходить лишь бывшим одноклассникам или нынешним однокурсникам. Про остальных рассказывала и иногда показывала фотографии. Ей много звонили, писали и даже караулили у подъезда – Анита была хороша собой, в нее влюблялись, но что бы она сама… этого Елена Антоновна не замечала. И вдруг такое воодушевление….

– И он не женат. Представляешь, мам? – тем временем продолжала Анита, даже не замечая своей, пожалуй, излишней эмоциональности.

– Даже если он не женат официально, это еще не означает, что он свободен, – как бы невзначай обронила Елена Антоновна, – Аня, ему все-таки не двадцать лет.

– Ну и что? – снова мечтательно проговорила Анита, – мало ли у кого кто есть….

Елена Антоновна лишь покачала головой.

– Значит, завтра ты идешь не на источниковедение, а к Даниилу Федоровичу, – чуточку насмешливо произнесла она, – так, дочка?

– Э-э-э-э ….

– Понятно, «пришла пора – она влюбилась»? – Елена Антоновна постаралась придать своему голосу побольше легкомысленности и шутливости.

Анита по-детски дернула плечом:

– Да ну, мам, нет, конечно, еще чего не хватало….

Это насторожило Елену Антоновну уже всерьез, и она поспешно перевела разговор:

– Аня, ты в пятницу уезжаешь?

– Ага, – Анита чуть потянулась, – в пятницу.

– У тебя к выступлению все готово?

– Конечно, это же по итогам моей курсовой.

– Аня, давай тогда в четверг на кладбище съездим? Машеньку навестим …. В пятницу шесть лет будет, как ее нет ….

– Я помню, – Анита ласково и грустно посмотрела на маму, – конечно поедем. Жалко, что папа в командировке.

– Ну у него же работа такая, Анечка, от него это не зависит.

– Знаю, – вздохнула Анита, – хотя по его должности пора бы уже в кабинете сидеть, а не мотаться по полям.

– Ну ты же понимаешь, Аня, наш папа…

– Да-да, – Анита ласково обняла маму, – наш папа любит все проверять сам, он очень-очень ответственный. Только скорей бы он уже приехал.

– Две недели осталось, дочка, всего две недели.

Паша, конечно, не ужинал. Он лежал на диване, демонстративно глядя в потолок. Телевизор был выключен, радио тоже молчало, а свет горел во всех комнатах, кроме кухни. Екатерина Николаевна, еще не разувшись и не сняв куртку, заглянула в комнату.

– Привет, – сказала она ласково, – не ужинал?

Муж промолчал. Он даже не встал с дивана, но Катерина привыкла: понятно, он обиделся. Ничего, сейчас она подогреет ужин, накроет на стол и позовет его. Потом объяснит – в который раз! – про ремонт и вторую смену, потом пообещает, что скоро все закончится, и еще соврет, что попросит руководство ставить ее пары только в первую смену. И не станет говорить, что жутко устала, что занятий много, что от запаха краски и побелки болит голова, и вообще, что работа у нее со студентами, шумными, непредсказуемыми, иногда хулиганистыми. Она будет просто уговаривать его простить и не обижаться. Он еще немного пообижается, но потом растает, и все будет хорошо….

Поздно вечером, когда они уже лежали в кровати, Паша, по-хозяйски притянув к себе жену, спросил:

– Что нового в университете? И вообще, почему ты сегодня так поздно?

– Так ведь я говорила…, – начала, было, Катерина, но муж не дал договорить:

– Катя, ты пришла на полчаса позже, чем обычно, я же знаю, когда заканчиваются занятия…

Катерина быстро и виновато взглянула на мужа, но он был расслаблен и благодушен, поэтому она рискнула:

– Сегодня Соколов вернулся из Франции, – чуть извиняющимся тоном произнесла она, – проставлялся, неудобно было сразу уйти, пришлось пятнадцать минут посидеть, а потом я сбежала, – Катерина, улыбнувшись, пожала плечами, – хотя все еще оставались.

– Чем проставлялся? – Павел, кажется, не рассердился.

– Французским вином, сыром и конфетами.

– Пила?

– Один глоток…, – Екатерина сначала произнесла эти слова и только потом вспомнила, что говорить этого не следовало ни в коем случае, но было уже поздно.

– Катя, сколько раз я тебе повторял, что я не люблю, когда ты приходишь домой выпившая…

– Паша, ну какая выпившая, – начала тут же оправдываться Катя, – ну что ты такое говоришь? Я один глоток выпила….

– Ты знаешь, что я этого не люблю.

– Паш, но ведь если бы я не сказала, ты бы и не заметил.

– Я заметил сразу, но просто промолчал.

Катя знала, что он лгал, но спорить не стала. В конце концов, это не имело уже никакого значения. У Павла были «домостроевские» взгляды. Жена должна быть младше мужа, она должна быть послушной, она должна вести хозяйство и никуда без мужа не ходить, кроме как на работу. Наверное, он предпочел бы, чтобы она вовсе не работала, но интеллигентная должность жены – преподаватель университета – нравилась ему и ко всему прочему соответствовала его положению. Сам Павел Анатольевич был заместителем директора крупного преуспевающего завода, очень неплохо зарабатывал, пользовался авторитетом не только на предприятии, но и в министерстве, и мог иногда снисходительно сказать: дескать, жена у меня преподает в университете, зарплаты там, конечно, маленькие, но ей нравится, и я, как глава семьи, могу обеспечить ее. Пусть, мол, занимается любимым делом. И все вокруг с уважением и одобрением согласно кивали: да-да, вот замечательный муж. И Екатерина Николаевна, тоже улыбаясь, кивала: замечательный муж. Не пьет, хорошо зарабатывает, красивый и солидный. А что требует послушания и порядка, так это правильно.

Катя вздохнула и прижалась к мужу. К счастью, сегодня он не захотел продолжать «воспитание», и лишь чуть нахмурив брови, сказал «Смотри мне». Екатерина послушно кивнула, и тогда он привлек ее к себе.

Вторник

Анита увидела Даниила Федоровича за пять минут до начала лекции. Она ждала его около деканата уже минут пятнадцать, и даже начала немного «дергаться»: неужели его лекцию отменили или перенесли? Зря она, что ли, вставала такую рань? Однако ее опасения оказались напрасными – за пять минут до начала он пришел. Чуть вспыхнув от удовольствия, что все получается, как она планировала, Анита деловым шагом и с серьезным выражением лица направилась наперерез преподавателю.

– Здравствуйте, Даниил Федорович, – немного виноватым тоном сказала она, – извините меня, мне прошлый раз пришлось уйти с лекции – срочно нужно было маме ключи отвезти, – Анита чуть улыбнулась, как бы смущаясь оттого, что она такая внимательная дочь, и торопливо добавила, – но я все перепишу…, – и выжидательно посмотрела на преподавателя.

– Хорошо, – равнодушно бросил тот.

Анита вспыхнула.

– А если я что-то не пойму или нужно будет что-то уточнить, можно мне к Вам обратиться?