Спиноза и его друзья в Древней Руси - Юлия Георгиевна Семенова

ну, выходь!

Бизнесмен поскрёб затылок:

– Кажись, влипли. Счас ка-а-ак отметелят!

– Это ещё почему? – возразила Катя. – Мы же не нарочно здесь разложились.

– Выходь, кому говорено! – повторил голос.

Спиноза как научный руководитель и президент вышел первым и, щурясь на солнце, извинился:

– Простите, пожалуйста, если мы, сами того не желая, нарушили границы вашего частного владения.

– Ага, – подтвердил Петуля, вместе с Гераклом появляясь в дверном проёме.

Посреди двора с вилами в руках стоял широкоплечий веснушчатый парень класса из десятого-одиннадцатого. Над верхней губой у него пробивался рыжеватый пушок. Голубые глаза смотрели насторожённо. Парень был босиком, в светлых штанах и холщовой рубахе, как на портретах писателя Льва Толстого.

– Вы что тут делаете? – редкие, почти незаметные брови сдвинулись над переносицей. – Пошто шатаетесь по чужим дворам?

– Это же эксперимент, – объяснила Катя. – Мы разложились на молекулы и сложились снова, только здесь, а не у него дома, – она показала на Витю.

– Вижу, нездешние, – парень опустил вилы. – А каковские?

Спиноза огляделся вокруг. Кроме знакомой уже овчарни он увидел крепкую бревенчатую избу, другие хозяйственные постройки неизвестного науке назначения. Рядом важно ходили куры и утки. Не очень чистые свиньи жадно хлебали из деревянного корыта.

– Видите ли… – Витя по солнцу попытался определить азимут. – Мы пока не сориентировались, здешние мы или нет. Всё зависит от того…

– Конечно, нет, – перебила его Катя. – Здесь деревня, как у бабушки. А мы – городские.

– …зависит от того, какая здесь деревня, – продолжал Спиноза, – в смысле, в какой точке пространства и времени мы сконцентрировались.

– А, – парень воткнул вилы в землю. – То-то, гляжу, одеты не по-нашему. А мне уж почудилось, лихие люди. У нас здесь всяко бывает.

– Не, – Петуле парень понравился. – Мы не криминал. У нас чисто коммерческие цели.

– Не беспокойтесь, – вежливо сказал Спиноза. – Мы постараемся не доставлять вам никаких хлопот. Вот только доведём до конца научный опыт…

– Опыт? – голубые глаза хозяина заблестели. – Так ты что, учёный человек?

– Не совсем… – скромно потупился Витя.

– Ещё какой учёный! – представил своего президента Петуля. – Ботаник!

– Вы знаете, – горячо поддержала Геракл, – какой Спиноза умный! Он хочет доказать этому сэру Ньютону, что молекулы можно собрать и разобрать. Он… – от избытка чувств Катя схватила парня за руку, поволокла его за собой в овчарню и торжественно плюхнулась на диван. – Вы думаете, это что?

– Лавка, – растерялся парень. – Не наша. Чужая.

– Нет! – патетически воскликнула девочка. – Не лавка! И не чужая! Она принадлежит науке! То есть, он. Это – трон!

– Царский? – оторопел хозяин, пятясь к выходу.

– Ха-ха! Ни у одного царя, которых теперь, кстати, нет, такого нет! Это трон не простой, а магнитный. Об него бьются волны! Только они никому не видны! – Катя перевела дух и показала руками волны.

– Волны? Магнит? – ошарашенно повторял белобрысый.

– Ну, вы, наверное, в вашей деревне ничего не знаете по физике, – снисходительно заметила Геракл. – Тем более что Спинозины волны не такие, – девочка вскочила и пробежалась по овчарне, изображая прибой во время шторма, – а во-от такусенькие, – указательным пальцем она провела волнистую линию под самыми рыжеватыми усами хозяина. – Очень-очень короткие. Которые еще короче коротких.

– Сверхкороткие, что ль? – догадался парень.

– Вот именно. Они…

Но десятиклассник её уже не слышал. Он выскочил во двор, где оставались Петуля с научным руководителем. Оттуда раздавалось истошное кудахтанье.

– Держи его, держи! – надрывался Витя, приседая и растопыривая руки.

– Вот! – красный и взъерошенный Петуля протянул президенту красного и взъерошенного петуха. Кочет вытянул шею и злобно посмотрел в Спинозины очки. Витя отпрянул. Но тут же взял себя в руки и палочкой прочертил на земле линию.

– Будешь моим ассистентом, – назначил он Бонифация. – Ассистент, засуньте животному голову под крыло!

– Свернуть шею? – поморщился Петуля. – Не, пусть живет.

– Ты не понял, Бонифаций. Подопытный будет жить. Только в состоянии гипноза. И во время эксперимента ни разу не пересечёт эту линию.

– Да ну? – не поверил бизнесмен. – Чего вдруг?

– Это известнейший и очень древний опыт. Нам представляется уникальная возможность увидеть его воочию. Ассистент, приготовьте пернатую птицу!

Петух ни за что не хотел засовываться под крыло. Он вырывался и неурочно кукарекал. В результате отчаянной борьбы кочет клюнул Петулю в лоб и скрылся в курятнике.

В этот момент из овчарни выскочил хозяин частного владения. Он бросился прямо к научному руководителю.

– Мы никого не трогали! – торопливо соврал Петуля.

Но парень уже тряс Спинозу за плечи.

– Что ж ты сразу не сказал – сверхкороткие волны! – бурно радовался он. – Я их тоже излучаю. В риге!

– Так мы попали в знаменитый балтийский центр научных излучений?! – Витя был вне себя от счастья. – Невероятно!

– Михайла, – парень протянул Спинозе руку. – А ты кто же будешь?

– Виктор, – кивнул оранжевым шлемом научный руководитель. – Спиноза… То есть Корнецов.

Видя, что опасность миновала, Бонифаций подошел ближе.

– Ассистент, – представился он. – В смысле помощник. Петуля. А в сарае которая – та Геракл. Тоже из наших.

– Значит, получилось! – голубые глаза расширились. – Мой опыт удался!

Глава 5. Энштейн, Попов и Софья Ковалевская

Деревня, в которую попали ребята, называлась Выселки. Геракл сразу поняла, что это жуткая дыра. На дорогах грязища, свиньи гуляют прямо по улицам, ни одного нормального каменного дома, на мотоциклах никто не гоняет и даже спутниковых антенн не видно над замшелыми крышами.

– А коммерческий центр у вас есть? – деловито поинтересовался Петуля.

– Лавка есть мелочная, – не отрываясь от осмотра дивана, ответил Михайла.

– А до Риги далеко? – Кате не терпелось попасть в город. – И на чем вы туда ездите? На автобусе?

– Пошто туда ездить? – удивился парень. – Вон она, за сараюшкою.

– Рига, Катя, – Спиноза отряхнул обивку телоразложителя от соломы, – это столица Латвии. Там много памятников старины. Например, Домский собор… – он оторопело посмотрел на Михайла. – Как это – за сараюшкою?

– Сейчас покажу, – хозяин неторопливо отряхнул штаны и направился во двор.

За сараем стоял еще один сарай.

– Обычно мы тут сушим снопы, – объяснил Михайла, гостеприимно распахивая дверь. – А сейчас я здесь излучаю.

– Катя, это не та Рига, которая столица Латвии, – наконец сообразил Спиноза. – Это такая специальная постройка. Так вы, Михаил, тоже на дому исследуете?

– Не, в доме нельзя. У нас корова давеча отелилась, там телёночек. А здесь мне никто не мешает. И места много. Вот, гляди.

Посреди риги стояла деревянная скамья. Две толстые верёвки, обмотанные вокруг ножек, через дверь выходили во двор и тянулись куда-то вверх.

– К ветряку привязал, – объяснил парень. – Когда ветер дует – излучаются волны-то, а не дует – не излучаются.

В этот момент в стоящем под лавкой чугунном горшке запрыгали деревянные чурочки.

– Вот, – обрадовался Михайла. – Опять подул! А уж часа два было тихо. До этого, правда, грех жаловаться. Дуло, дуло… Уж сколько я опытов успел сотворить! А такого урагана, как ныне, ещё не было.

– Любопытная система, – оценил научный руководитель. – Но, согласитесь, Михаил, несколько громоздкая. Впрочем, возможно, вы принципиально не пользуетесь электричеством?

– Пробовал с молнией работать, – кивнул хозяин, – да не могу поймать.

– А на учебном амперметре типа «Молния» сверхкороткие волны