«Я просто применяю здравый смысл к общеизвестным фактам» — 2 - Яшико Сагамори

В статье опубликованной 17 ноября в «Times of London» описывалась, как имамы в немецких мечетях проповедуют ненависть к немцам. Любопытно, подумала я, а что проповедуют имамы в американских мечетях? Наверное, дружбу народов и веротерпимость. А, может быть, что-нибудь другое?

Замечу, что удовлетворить мое любопытство было бы нелегко. В то время, как любая синагога, любая церковь, любой буддистский храм охотно распахнут свои двери перед иноверцем, мечети, как правило, не распространяют своего гостеприимства на «неверных». Более того, многие мусульмане верят, что сам факт присутствия «неверного» в их капище является оскорблением исламу, смыть которое можно только кровью оскорбителя. Я допускаю, что степень угрозы вашей жизни может варьироваться от мечети к мечети. Тем не менее, я рекомендую вам не ходить на экскурсию в мечеть, недавно появившуюся в вашем и без того многокультурном микрорайоне.

Есть факты, позволяющие судить о том, какая пропаганда ведется в американских мечетях, не посещая их. Так, например, каждый акт предательства, совершенный во времи войны в Ираке американскими военнослужащими, был совершен мусульманами.

Я бы хотела подчеркнуть, что мой призыв к разгрому ислама не является призывом к погромам против мусульман. Не забывайте, что для того, чтобы уничтожить нацизм, не пришлось уничтожать немецкий народ. Не призываю я и к поголовным санкциям против всего мусульманского населения нашей страны. Каждый уважающий себя антисемит готов заверить вас, что у него есть друзья-евреи. Я могу пойти дальше, потому что мусульмане есть не только среди моих друзей, но также и среди моих кровных родственников. (А чего вы ожидали от еврейского автора с японским псевдонимом?) Подавляющее большинство мусульман, с которыми я знакома лично — замечательные люди. Они умны, честны и заслуживают доверия. Они приятны в общении и дружелюбны. И готовят они куда лучше большинства известных мне американцев.

К счастью, отличить хороших мусульман от плохих очень легко. Никто из моих мусульманских друзей и родственников не ходит в мечеть. Они являются мусульманами только по происхождению. Неверующий мусульманин может быть либо патриотом этой страны, любо ее врагом, как еврей или христианин. У верующего мусульманина такого выбора нет, потому что ислам требует, чтобы он жил по законам шариата, а не Конституции Соединенных Штатов Америки. Шариат же и Конституция несовместимы так же, как «дар эль ислам» и «дар эль харб».

Но конституция не позволяет правительству объявить ислам вне закона или преследовать мусульман за их религию. И сами мы не готовы потребовать от правительства, чтобы оно, ради спасения страны, подвергло бы все мусульманские организации тем же мерам, каких могли бы ожидать нацисты, если бы они попытались открыть свои райкомы в Америке во время Второй Мировой войны, хотя Конституция США действовала и тогда. Следовательно, мы не в состоянии одержать победу над исламом. Следовательно, ислам одержит победу над нами, и недалек день, когда мы, проснувшись, обнаружим, что от наших священных свобод остались одни воспоминания, а сами мы превратились в «димми» в своей собственной стране.

Арафат умер. Да здравствует Арафат!

Что изменилось?

Первая советская конституция была принята в 1936 году, вскоре после того, как Сталин стал неоспоримым и абсолютным властителем страны. Она даже называлась сталинской. В 1953 году, когда Политбюро ЦК КПСС посмертно признало Сталина очень нехорошим человеком, название поменяли, но содержание конституции не тронули до самой эпохи застоя, когда в нее были внесены чисто косметические и абсолютно бессмысленные изменения. Тем, кто знаком с конституциями США и СССР, не могло не броситься в глаза удивительное сходство государственного устройства и прав граждан в этих двух документах. Свобода слова, совести, собраний — все это было обещано стране сталинской конституцией. Многое, конечно, в нее не попало: весь Билль о Правах, за исключением изрядно попорченной Первой поправки, был за ненадобностью опущен. Но даже и это было бы лучше, чем полное бесправие, которое, невзирая на все конституционные гарантии, так и осталось уделом советских подданных.

В контексте текущих событий для нас существенно то, что в СССР, в полном соответствии с конституцией, регулярно проводились выборы. Каждая партия выставляла своего кандидата. В день выборов избиратель являлся в избирательный участок. Там ему вручали избирательный бюллетень — лист бумаги со списком всех кандидатов. Под списком была напечатана инструкция: «Вычеркните всех кандидатов, кроме того, за которого Вы голосуете.» Имелись даже будки, в которых избиратели могли уединиться для вычеркивания.

И, тем не менее, Советский Союз не был демократической страной. Его граждане так и не изведали обещанных конституцией свобод, потому что механизм их подавления был намертво впечатан в эту самую конституцию. Единственной политической партией, разрешенной в СССР была коммунистическая. Соответственно, в каждых «выборах» участвовал ровно один кандидат, благодаря чему голосование оказывало не больше влияния на ситуацию в стране, чем рукоблудие — на погоду. Благодаря однопартийной системе, в Советском Союзе происходило то же, что происходит в Иране. Вы, возможно, слышали, что в Иране тоже нет демократии, хотя и конституция и выборы у них есть. Но власть в Иране принадлежит не правительству, а аятоллам. В СССР власть принадлежала не правительству, а коммунистической партии. В обоих случаях правящая клика стояла выше закона.

Советского Союза больше нет. В России существует множество политических партий, регулярно проводятся выборы, причем, в отличие от Украины, как правило, без скандалов. Но делает ли это Россию демократической страной? Думаю, что нет. Более того, я не верю, что и в обозримом будущем демократия в России возможна. Мой скептицизм основан на ряде фактов, и я приведу здесь один из них. Пару лет назад Дума притяла закон, требующий чтобы каждое национальное меньшинство, проживающее на территории России и имеющее собственный язык (а таких существует более сотни), пользовалась для письма на своем языке исключительно кириллицей. (Кто из моих читателей помнит газету, которая теперь называлась бы «дналмйеГ ешитевоС»?) На первый взгляд, такой закон кажется просто бессмысленным. На самом же деле, он несомненно представляет собой попытку узаконить гегемонию этнических русских над всем остальным населением страны. Я думаю, вы со мной согласитесь, что этот закон был вопиюще антидемократичен.

Очевидно, выборы — это необходимое, но далеко не достаточное условие демократии. Выборы время от время проводятся даже в Египте, а при Саддаме они происходили и в Ираке, где их назначение было придать видимость законности вопиюще незаконным (но только с с точки зрения немусульман) режимам.

Почему это так важно? Давайте разберемся. Президент Буш ответил на 9/11 объявлением войны терроризму. Довольно быстро мы все убедились, что наши оглушительные военные победы в Афганистане и Ираке не только не уменьшили глобальной угрозы мусульманского терроризма, но и не сделали жизнь в Соединенных Штатах ни на йоту безопаснее, чем она была 10 сентября 1991 года. Мы видим, что, сколько бы в Ираке ни гибло и солдат коалиции и иракцев, никакой практически возможный исход этой войны не может принести ни малейшей пользы Соединенным Штатам. Если бы главнокомандующим был я, я бы, возможно, отправил бы наших солдат по домам, предоставив афганцам и арабам разбираться в своих делах самостоятельно. Я бы также, возможно, объявил (второй срок — чего мне терять?), что мое изначальное мнение, будто ислам не является нашим врагом, оказалось прекраснодушным, но опасным заблуждением, вследствие чего практиковать эту нерелигию на территории нашей страны отныте запрещено. Возможно, поэтому мне никогда не стать президентом США. Буш, вместо этого, потихоньку переопределил победу. Теперь, вместо того, чтобы сражаться за безопасность своей страны, американские солдаты гибнут за демократию на Ближнем Востоке.

Абсурдность этого бездонна.

Даже если мусульманское общество в принципе можно демократизировать, что дает нам основания полагать, что такая демократизация нейтрализует мусульманскую ненависть к Западу? В конце концов, все различие между демократией и тиранией сводится к процедуре принятия решений. Нет никаких гарантий, что решения, к которым мусульмане придут самым что ни на есть демократическим путем, не будут направлены против нас. Безукоризненно демократическая Великобритания не так давно воевала с довольно-таки демократической Аргентиной. Гордая своей демократией Франция пронизана злобным антисемитизмом до самого своего гнилого нутра. Недавно президент Ширак уговаривал международную общественность ни за что не поддаваться тлетворному влиянию американской культуры. Тем временем Франция, под влиянием своей растущей, словно раковая опухоль, арабской общины, медленно, но неотвратимо превращается в страну Третьего мира.