Заложники. 68 часов в ловушке - Адриан Леви

Оберои жил ради кулинарии. За его кабинетом всегда была расстелена свежая постель на тот случай, если работа задержит его до поздней ночи. Его жена, которая жила за углом, жаловалась, что редко видит его дома. Своим примером он воодушевлял весь коллектив из двухсот человек. В столовой для поваров висела фотография, где были запечатлены все шеф-повара отеля. Они стояли полукругом, улыбаясь и держа в руках свои орудия труда: нож, перцемолку, лопатку и помидор.

– Мы остаемся здесь благодаря семье Тата, – замечал Оберои, намекая на семью, которая до сих пор владела отелем. – Мы определенно делаем это не ради денег.

Менеджер в ресторане отеля зарабатывал триста фунтов в месяц. Любой из конкурентов с радостью согласился бы платить ему вдвое больше.

К шести утра в «Аббас Мэншнс» ночная смена отеля как раз ложилась спать, а утренняя вставала. Двадцатисемилетний Амит Пешаве, менеджер круглосуточной гостиничной кофейни «Шамиана», натянул на голову простыню в тщетной попытке приглушить шум. В это время года ему требовалось время, чтобы привыкнуть к утренней прохладе. Сегодня он чувствовал себя истощенным. Он стал менеджером кофейни, а также кафе «Аквариус», расположенного возле бассейна, всего несколько недель назад. «Шамиана» находилась на первом этаже в коридоре, который соединял холл Башни с бассейном и дворцовыми садами. Обычно тут толпилось множество любителей выпить и людей, страдающих бессонницей. Все знали, что работать в этом кафе сложнее всего.

Сегодня Амиту надо было закончить отчет о фестивале итальянской кухни, который проходил в его кафе на минувших выходных. Он засиделся до двух часов ночи, но так и не написал его. Последняя пара дней выдалась очень тяжелой, поскольку Оберои также велел ему присматривать за Сабиной Саикиа, печально известным и привередливым ресторанным критиком, которая как раз изучала прелести отеля. Она вела себя грубо и требовала много внимания, но Амит относился к этому спокойно.

– Осталось всего два дня, – говорил себе Амит, переворачиваясь на другой бок.

Он с нетерпением ждал пятницы, первого выходного дня с тех пор, как его повысили. Возможно, он поедет на мотоцикле на север, на пляж Джуу, сыграет партию в снукер или пойдет глазеть на девушек возле классного ресторана «Пицца у пляжа».

Когда Амит пришел работать в «Тадж-Махал» семь лет назад, то сначала попал в команду Фостина Мартиса в кафе «Морское». Старик заставлял его бегать с полными подносами, «чтобы посмотреть, как быстро я уроню их». К 2006 году Амит стал начальником Фостина.

– Но это было нормально. У меня же есть высшее образование, а у него нет.

Амит снова задремал. Когда он проснулся, то понял, что опоздал. Он вскочил, быстро принял душ и поспешил на работу. Надевая черный менеджерский костюм, он нащупал в нагрудном кармане карточку с записанными на ней ценностями отеля «Тадж-Махал»: «Используй талант и оттачивай мастерство, чтобы повышать стандарты совершенства в искусстве гостеприимства». Каждый день он собирал официантов, чтобы напомнить им об этом завете. Это была одна из первых вещей, которые Амит запомнил, начав работать в отеле. Нужно было выучить наизусть все правила и заветы отеля. Все остальное приложится. Карточки с заветами сильно изменились с тех пор, как Фостин пришел работать в гостиницу. Теперь они включали амбициозные финансовые цели семейства, напоминая каждому, как один отель превратился в мировую империю из 112 гостиниц в двенадцати странах, включающих 13 629 номеров. Ожидалось, что к 2016 году их сеть будет иметь годовой оборот в два миллиарда долларов, или 650 миллионов фунтов стерлингов.

Когда он подошел к «Шамиане», похожей снаружи на индийский свадебный шатер с прозрачными потолочными занавесками и мерцающими лампочками, в ней яблоку негде было упасть. Старший официант Рехматулла Шаукатали, который работал в «Тадж-Махале» так долго, что некоторые звали его «фамильной реликвией», носился по залу. Амит поздоровался с ним и помощником шеф-повара Борисом Рего, который работал на демонстрационной кухне. Отец Рего был самым известным шеф-поваром Гоа. Он преподавал кулинарное мастерство в семидесятые годы. Тогда же он подружился с Оберои. Амит называл младшего Рего неутомимым. Улыбчивый повар попытался перекричать стоявший в кафе гам:

– Что будете на ужин, босс? – Рего уже много дней обещал приготовить шефу особую пиццу.

– Цыплята тандури, много стручкового перца, сыр моцарелла и гора лука, – крикнул Амит.

– Я буду готов к половине десятого вечера, сэр, – откликнулся Рего.

Амит посмотрел на доску объявлений в кухне, где шеф Оберои вывешивал новости на рассвете. Ожидалось прибытие нескольких важных персон и членов парламента. Это всегда было ужасно. Они слишком много пили, ругались с официантами и вечно пытались не заплатить по счетам. Вечером должна была состояться пышная синдхская свадьба, а также три банкета и празднование дня рождения, назначенное на восемь вечера. Задача непростая. Амит узнал, что администратор плавательного бассейна заболел. А его помощнику придется заниматься барбекю, которое должно было состояться возле бассейна. Амит подозвал Адила Ирани, одного из бойких официантов кафе «Аквариус», и попросил его помочь с барбекю.

К семи утра в холле Башни появился Карамбир Канг. Походкой, которую друзья сравнивали с осторожной поступью тигра, генеральный менеджер отеля начал обход своих владений, наблюдая за всем, пока запах пчелиного воска смешивался с ароматом свежесрезанных роз.

Конкуренты Карамбира, работающие на другие гостиничные сети, прозвали его бойцовой собакой «Тадж-Махала». Но среди служащих, которые бегали по отелю с разными поручениями и заданиями, голубоглазый генеральный менеджер считался приветливым человеком. В тридцать девять лет он также был молодым «капитаном корабля», как он описывал свою должность, лицом отеля, человеком, который воодушевлял команду и утверждал, что он «покидает судно последним». Во время подобных обходов он частенько шутил, спрашивал о семейных делах, одинаково интересуясь гостями и служащими. В небольшом холле перед вторым этажом он потратил минутку, чтобы поклониться черному бюсту основателя отеля. Карамбир полностью поддерживал политику семьи, восхищаясь теми, кто основал отель.

Карамбир относился к своему внешнему виду так же внимательно, как к гостинице. Он носил темно-синий костюм, хрустящую отутюженную рубашку, шелковый галстук и платок, который обычно выбирала ему жена Нити. Сегодня галстук был в оранжево-золотистую клетку, чтобы поднять настроение в тяжелый рабочий день. Был как раз разгар сезона со всеми его прелестями. На четвертом этаже Дворца его заместитель по еде и напиткам проводил утреннюю проверку на одном из складов алкоголя, спрятанном за незаметной дверью, помеченной как номер 324. На шестом этаже в уставленном цветами помещении флористы создавали замечательные композиции из цветов. Сегодня здесь преобладали розы, привезенные с северо-востока, которые перемежались удивительно яркими розовыми хризантемами и гибискусами из Кералы.

Генеральный менеджер вышел из холла Дворца и приблизился к крытой галерее возле бассейна, украшенной замечательными витражами и полукруглыми куполами, что делало ее похожей на хаммам, установленный во флорентийской частной школе. Архитекторы называли это индо-сарацинским стилем, сочетанием индо-исламского, неоготического и неоклассического стилей, поскольку в Индии смешивались и переплетались традиции исламской, индуистской, сикхской, христианской и буддистской культур. Для Карамбира «Тадж-Махал» был чем-то средним между Королевскими ботаническими садами Кью-Гарденз и заколдованным замком. Совсем рядом послышался шорох, когда рабочие начали убирать листья, нападавшие за ночь. Они зарабатывали шесть тысяч рупий в месяц, то есть не более семидесяти фунтов стерлингов. Обычно они исчезали еще до появления гостей. Сделав обход, Карамбир вернулся в офис за стойкой администратора в Башне, чтобы ознакомиться с делами, запланированными на этот день.

Он мог бы проверить все с ноутбука или с телефона, где у него хранились все нужные данные. Однако Карамбир любил прикасаться к бумагам. Отель заслуживал подобного подхода. Для него гостиница была чем-то большим, чем просто местом работы. Он нуждался в ней, потому и жил на седьмом этаже Дворца вместе с женой и двумя маленькими сыновьями, двенадцатилетним Удеем и пятилетним Самаром, в замечательном номере с окнами, выходящими на Аравийское море. Вокруг располагались самые дорогие номера гостиницы.

Сын сикхского генерал-майора, который принимал участие в войнах с Пакистаном в 1965 и 1971 годах, Карамбир нашел работу в отделе продаж группы компаний «Тадж» вскоре после окончания колледжа Фергюссон в городе Пуна. Когда его послали в Нью-Дели, он всего за год превратил приходящую в упадок марку в один из самых популярных отелей города. Потом его направили в город Лакхнау, чтобы создать там новый отель с нуля. Его друзья шутили, что владелец компании Ратан Тата прикажет Карамбиру лететь с утра в новый город, а когда он там окажется, сообщит, что он уволен. Принимая во внимание, сколько времени Карамбир провел в пятизвездочных отелях, ему очень повезло, что все в них было ему по вкусу: хорошая компания, бокал вина и дорогая сигара. Когда его мать смирилась с тем, что он никогда не пойдет служить в армию, она начала шутить, что ее сын стал таким гостеприимным, что сам превратился в домохозяйку.