Миллиардер. Книга 3. Конец игры - Кирилл Бенедиктов

Врач сделал Гумилеву укол, но, в отличие от других спасенных, Андрей так и не пришел в себя.

— Срочно готовьте реанимационную установку! — распорядился врач. — Подключайте дефибриллятор!

— Что с ним? — спросил Чилингаров.

— Общее переохлаждение. Остановка сердца. Еще пятнадцать минут — и было бы поздно.

Андрей Гумилев открыл глаза вечером следующего дня. Он находился в помещении, совсем не похожем на оборудованные по последнему слову техники каюты «Земли-2». Узкая жесткая койка, никелированная стойка капельницы унылый казенного вида шкаф с какими-то пузырьками. Через иллюминатор проникал ослепительно белый свет — значит, он уже не на дне океана, а на поверхности.

Гумилеву казалось, что он вынырнул из глубин какого-то чудовищно реалистичного кошмара — и требовалось огромное усилие, чтобы разобраться в хитросплетении настоящих и пригрезившихся ему ужасов.

Над ним склонилось чье-то озабоченное лицо.

— Пришли в себя, Андрей Львович? Ну вот и славно! Сейчас сделаем укольчик, и вы сразу почувствуете себя бодрее…

«Кто это? — подумал Гумилев. — Врач? Наш или…»

Его передернуло. В кошмаре, который ему снился, тоже были врачи — во всяком случае, халаты на них были белые. Но то, что они делали, было слишком страшно, чтобы быть правдой. Это сон, сказал он себе, всего лишь сон.

— Все хорошо, Андрей Львович, — успокаивающе мурлыкал между тем доктор, набирая в шприц жидкость из стеклянной ампулы. — Дайте-ка сюда вашу ручку… не бойтесь, больно не будет, я введу прямо в капельницу…

Гумилев скосил глаза и увидел присосавшегося к правой руке зеленого «паука», от которого тянулся к капельнице тонкий прозрачный катетер. Человек в белом халате наклонился, в руке у него блеснула игла…

…, внизу, тоже кололи его, вспомнил Андрей. В их шприцах была красная жидкость, после этих уколов ужасно болели вены и, что хуже всего, в голове словно поселялся кто-то чужой. Этот чужой нашептывал ему какие-то слова, неправильные, нехорошие, от них Андрея мутило, рвало горькой желчью, а в позвоночник словно ввинчивалось острое зазубренное сверло…

— Нет!!! — крикнул Гумилев, рванувшись. Руку пронзила боль, зеленый «паук» повис на своей прозрачной паутине, из жала его вытекла рубиновая капля крови.

Доктор изумленно уставился на Андрея.

— Что с вами, Андрей Львович? Вы не узнаете меня?

Гумилев помотал головой. Зря он это сделал — комната закружилась, потеряла четкие очертания.

— Я корабельный доктор, — донеслось до него из зыбких, расплывающихся далей. — Юрий Сергеевич Белоусов. Я лечил вашу дочку, когда она упала и разбила себе бровь, — помните?

И тут Андрей окончательно пришел в себя.

— Маруся, — прошептал он побелевшими губами. — Доктор… моя дочь… Маруся… где она?

— Всему свое время. — Голос доктора звучал все так же благодушно, но Андрея это благодушие обмануть не могло. — Для начала вам нужно поправиться. Экий вы, батенька, вспыльчивый. Вырвали с мясом иголку… Придется вас теперь, извините, колоть еще раз, в другую руку. А что ж вы хотели? В musculus gluteus такое лекарство, знаете ли, не колют…

Он потянулся за свисающим катетером, но Гумилев перехватил его запястье.

— Доктор, — сказал он свистящим шепотом, — я не больной и не сумасшедший, чтобы так со мной разговаривать. Скажите мне правду: что с моей дочерью?

Доктор Белоусов вздохнул. Аккуратно высвободил руку.

— Мне очень неприятно об этом говорить, Андрей Львович… Спасательная операция продолжалась три дня. Наши летчики… они не щадили себя.

— Что с моей дочерью? — повторил Гумилев.

— Ее не нашли, Андрей Львович. Поверьте, мне очень жаль.

Глава 1. Террорист номер один

Остров Паланг, весна 2010

С террасы на вершине известнякового утеса был виден сверкающий в лучах утреннего солнца темно-синий океан и казавшаяся игрушечной белая яхта, стоявшая на якоре в двух милях от острова. Яхта, носившая имя «Нефритовый Лис», принадлежала господину Мао, главе могущественного финансового консорциума со штаб-квартирой в Сингапуре. Остров тоже был собственностью господина Мао, хотя официально считался территорией Малайзии. Доля истины, впрочем, в этом присутствовала: если бы гипотетические злоумышленники решились покуситься на собственность господина Мао, их остановили бы катера малайзийской береговой охраны. Командующий ВМФ Малайзии состоял на содержании у консорциума господина Мао — это было гораздо выгоднее, чем оплачивать многочисленную армию частных охранников. Господин Мао входил в десятку самых богатых людей мира, но это не значило, что он не умеет считать деньги. Скорее наоборот.

— Наш друг задерживается, — заметил господин Мао, сделав крошечный глоток зеленого чая. — Надеюсь, у него есть веские основания для того, чтобы заставлять нас ждать.

— Пунктуальный араб — это нонсенс, — весело отозвался Чен. Он пил кокосовое молоко с колотым льдом, великолепно утолявшее жажду в такую жару. — Если он появится здесь до вечера, я очень удивлюсь.

Сам он прибыл на остров на рыбацкой лодке, заплатив ее хозяину пятьдесят долларов. Братство Небесного Огня могло позволить себе любые расходы, но Чен любил такие экспромты, напоминавшие ему дни бурной юности. К тому же ему хотелось немного подразнить господина Мао.

Третий участник беседы, высокий сухопарый немец Лотар Эйзентрегер, воспользовался маленькой субмариной — излюбленным транспортным средством Четвертого Рейха. В последние дни войны гросс-адмирал Карл Дениц приложил огромные усилия, чтобы спасти хотя бы часть подводного флота Германии. В результате почти полсотни подводных лодок бесследно растворились в туманах мирового океана — они-то и стали тем фундаментом, на котором вырос впоследствии Четвертый Рейх.

Сейчас Эйзентрегер, облаченный в легкий белый костюм, крутил в руках высокий бокал с холодной минеральной водой. Кислое выражение лица немца красноречиво свидетельствовало о том, что он предпочел бы что-нибудь покрепче, но час был ранний, и организовывавший встречу господин Мао не предложил гостям даже пива — только безалкогольные напитки.

— Скажу без обиняков, — проворчал немец, — я не вижу причин обращаться к кому-то за помощью. Особенно к человеку.

— Наши организации достаточно влиятельны, спору нет, — улыбнулся Чен. — Однако задача, которую мы перед собой ставим, чересчур сложна. Арабский мир — муравейник, который очень легко разворошить, но нам нужен кто-то, кто разбирается в тонкостях восточной политики. Кто подходит на эту роль лучше нашего друга? В конце концов, он родственник королевской семьи, глава могущественного клана…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});