Пленники тайги - Евгений Сартинов

Поужинав и напившись чаю Астахов сдвигал в сторону прогоревшие угли, натаскивал еловых лап, а рядом с лежанкой параллельно направлению ветра разжигал надью, несколько еловых бревнышек, нарубленных из сухостойного дерева. Палатку он не ставил, просто стелил на еловые лапы полог и укладывался спать плотнее укутавшись в теплую и легкую лисью доху. Всю ночь он каждые две минуты машинально, не нарушая хрупкого сна поворачивался к огню другой частью тела. Надья горела ровно и жарко, но просыпался утром Астахов все-таки от холода, и первым делом принимался разводить костер. Напившись чаю и поделив завтрак с Найкой Семен уже с восходом солнца двигался вперед, стараясь пройти как можно дальше до тех пор, как солнце в очередной раз не раскиселит наст. Еще сложней ему пришлось на реке. Ночные морозы слабели, и дневная вода кое где уже не промерзала полностью, так что два раза он проваливался под тонкий лед, а к концу дня и вообще шел по колено в воде. Тогда он сворачивал в тайгу и устраивался на ночевку. Разводил костер, сушил мокрое белье, отогревал замерзшие ноги. Лишь на седьмой день, как и говорил Майгачи, Семен вышел к людям, издалека почувствовав горьковатый запах дыма.

3.Цивилизация.

Поселок Тучар при виде сверху напоминал рассыпанный игривым малышом детский конструктор Лего. Само понятие улица могло относиться лишь к двум десяткам срубовых домов в самом центре селения, все остальные постройки теснились по склонам распадка в хаотичном беспорядке. Как обычно это бывает людское жилище уступило лучшее место в долине производственно необходимым объектам - аэродрому и бензохранилищу. Лет двадцать назад эту деревню, корнями уходящую в факторию еще царских времен облюбовали золотодобытчики. Они завезли п зимнику десятки сборных, щитовых домиков и отсюда уже потянули зимник дальше, к еще неразработанным россыпям желтого металла.

Появление Астахова на улицах поселка не вызвало большого ажиотажа. Одет он был примерно так же как все обитатели поселка: в длинноухую черную шапку из меха росомахи, в меховую короткую шубу и в высокие армейские сапоги. Изрядн похудевший рюкзак, карабин за плечами и лайка на поводке говорили о нем каждому встречному примерно одно и тоже: обычный охотник, промысловик, вернувшийся "с поля" после сезона охоты на соболя и белку.

А Семена неумолимо повлекло к видимым издалека винтокрылым птицам. Он знал что это глупо, но именно похожее чувство сорвало его с места и увлекло в такую даль навстречу неизвестности. Вертолеты оказались как раз той самой модели что и были ему нужны, транспортные МИ-8 темно-зеленого, армейского цвета, но с гражданской символикой на борту. У Астахова снова появилось чувство что он приближается к истине, даже сердце застучало сильней. По очереди он обошел один вертолет, затем другой. Это были не те "вертушки", совсем с другими номерами. Третий вертолет стоял чуть поодаль от остальных, хвостом к Семену. Не торопясь Астахов подошел поближе, обогнул машину сбоку, поднял глаза... Геологу показалось что большие белые буквы "К А 1056" буквально ударили его, он даже отшатнулся назад, настолько живо в нем проснулась уже почти забытое прошлое: боль, ярость, чувство бессилия перед смертью, отчаянные попытки тела спастись от неминуемого, даже искусственный вихрь рожденный этими вот лопастями и немилосердно секущий запрокинутое вверх лицо...

С трудом очнувшись и вернувшись в действительность Астахов вытер выступивший со лба пот и, подойдя к вертолету вплотную, провел ладонью по прохладному, округлому борту. Пальцы геолога быстро нащупали небольшой бугорок заклепки, даже краска в этом месте резко отличалась по колеру от остального цвета.

- Эй, мужик, тебе чего здесь надо? - окликнул Астахова кто-то сзади. Чуть вздрогнув от неожиданности Семен обернулся и увидел высокого, полноватого мужчину лет тридцати в замасленном комбинезоне. На то что он тут хозяин указывали н только испачканные мазутом руки, но и неожиданная в этом наряде щегольски пошитая фуражка с авиационными крыльями на кокарде.

- Да ни чего, - чуть растерянно улыбнулся Астахов. - Два года назад я летал на этой "птичке". Хорошие ребята рулили ей тогда. Гульнули мы хорошо. Интересно было бы с ними встретиться.

Механик в ответ отрицательно замотал головой.

- Э, нет, это вряд ли. Все экипажи недавно сменились, а у этого борта вообще несчастливая судьба. Невезучая вертушка.

- Что так? - удивился Астахов.

- Я тогда в другом месте работал, все понаслышке. Какая-то была у них темная история, бандитов что ли с тайги вывозили, ну, в общем, что-то там произошло, но одного пилота в реке выловили, а второго избили крепко. Он даже рассчитался и уехал на родину, куда-то на Волгу.

- Жалко, - снова повторил Астахов. - Хорошие были ребята.

- Да что ты заладил как заводной: "Были - были" Мы и есть хорошие ребята! - шутливо взорвался бортмеханик. - Нам только налей и мы вообще станем золотыми. Ну что, тайга, гульнем?! Гроши есть?

- Откуда, - засмеялся Семен. - Полчаса назад из тайги вышел.

- Ну это не проблема! Так-то что есть: золотишко, шкурки? Мигом все провернем.

"Этот может, - подумал Астахов, глядя на улыбающегося, более чем жизнерадостного вертолетчика. - Только после такой попойки голым от тебя уйдешь".

- Нет, я тут обещал одному. Неудобно как-то.

- Неудобно на потолке спать, одеяло все время падает. Ну, командир, договоримся или как? - Продолжал допекать хитрый механик.

- Нет, - твердо заявил Астахов, которому уже надоел этот бессмысленный торг. Отвернувшись он уже сделал несколько шагов в сторону от вертолетчика, когда тот снова окликнул его.

- Слушай, а ты не Степку Мазура случайно ищешь? Бывшего механика этой вертушки? А то сразу говорю тебе, дело тухлое. Спился он совсем, так что зря на него надеешься, ни на что он уже не годен.

- А где его найти можно? - заинтересовался Астахов.

- Вот человек, - засмеялся вертолетчик. - Ему говорят одно, а он все на своем стоит. В Шанхае Степка живет, где же еще. Вон, иди к той сопке, он кивнул на один из пологих склонов распадка. С большим облегчением расставшись с привязчивы вертолетчиком, геолог зашагал в указанную ему сторону.

Шанхай образуется в каждом поселке или городе населенном временными людьми. Когда человек знает, что через месяц или год он непременно покинет это свое место жительство, у него не возникает желания хоть как-то благоустроить свое жилье. Обшарпанные, выцветшие от времени щитовые домики и балки равномерно перемежались с перекосившимися туалетами, убогими сараюшками и помойками. Все это производило более чем удручающее впечатление.

На поиски бывшего бортмеханика Астахов потратил битый час. Странно, но ни кто из попавшихся навстречу местных жителей не мог припомнить человека с такой броской фамилией, хотя обычно в подобных небольших поселениях все знают друг друга более чем хорошо.

- Степан Мазур? Мазур? Мазур?... - сосредоточенно вспоминал очередной попавшийся геологу абориген бичеватой наружности. Несмотря на то что мужик запустил в ход все извилины на морщинистом лбу откровение так и не посетило его.

- Что-то не припомню такого. Слышь, Морж, ты такого Мазура знаешь, Степана? - обратился старожил за помощью к еще одному местному жителю с явными следами мощного бодуна на лице, боком вылезшего из крупнощелевого туалета. Несмотря на похмельный синдром тот соображал более логично.

- Мазур? Это не вертолетчик? - спросил он.

- Ну да, - подтвердил Астахов. - Он самый.

- А, так это ж Мазурик! - В две пропитые глотки дружно воскликнули оба "Сусанина".

- Мазурик за этой сопкой живет, перевалишь на ту сторону, там один всего вагончик и есть, его.

- Если он еще после вчерашнего жив, - засмеялся Морж . - Вчера он был вдарбаган.

- Спасибо, - вежливо попрощался Астахов и пошел в указанном направлении, оставив своих гидов обсуждать нового для них человека во всех деталях: его самого, одежду, карабин, собаку, строить различные версии его появления и зачем ему понадобился спившийся бортмеханик.

Серый от старости вагончик действительно оказался по ту сторону сопки один единственный, причем Астахов так и не понял как он туда попал. Дороги в эти места проложено не было и вокруг убогого жилища, нависая над ним, стояли вековые кедры.

Вытерев ноги о небольшую бетонную плиту, пристроенную вместо крыльца, Семен постучал в дверь костяшками пальцев, но в ответ не услышал ни звука. И на более требовательный стук Астахова отозвалась равнодушная тишина. Потянув дверь на себя геолог обнаружил, что она не заперта.

- Ну что ж, тогда войдем, - пробормотал Астахов, привязывая у двери Найку.

Войдя в тесное, полутемное помещение Семен невольно сморщился. Неприятный запах запущенного жилья смешивался с вьевшийся вонью дешевого табака, и приправлялся стылой сыростью. Два небольших окошечка, ставшими серыми о многолетнего слоя копоти и грязи, пропускали так мало света, что геолог не сразу разглядел за импровизированным столом из большого ящика человека, лежащего лицом вниз на железной кровати. Оставив у порога карабин и рюкзак Семен шагнул вперед, покосившись на стол с остатками былого пиршества: пустую бутылку из-под питьевого спирта с истлевшей от старости этикеткой, тремя закопченными от чифира кружками и пустой, косо взрезанной консервной банкой с кровавыми следами томата. Худощавый парень в серой от грязи и старости майке свернувшис клубочком лежал на кровати, сбросив на пол синее тощее одеяло армейского образца. Подняв его и отряхнув Астахов укрыл щуплое тело хозяина убогого жилища. Семен уже не сомневался, что это и есть нужный ему человек. На это указывала висевшая над потертым гобеленом с тремя аляповыми оленями синяя фуражка гордыми аэрофлотовскими крылышками. Когда через полчаса Степан Мазур поднял тяжелую от похмелья голову, в домике с веселым треском топилась печь, а незнакомый ему человек не торопясь пил за столом горячий чай, разглядыва развешанные по стенам и засиженные мухами картинки, позаимствованные из журналов застойных времен. С полминуты бывший бортмеханик озадаченно рассматривал незнакомца, пытаясь вспомнить, с ним он вчера пил или нет, потом оставил эти тщетные попытки и просто спросил: - Ты кто?