The smile of the Digital God - Deathwisher

Ну и кому я собирался звонить?

И по какому поводу?

Экран терминала-2 был чёрен и пуст.

Я облизнул потрескавшиеся губы, кинул взгляд на пистолет, лежавший на холодильнике. Надо было кому-то рассказть, да…

Включив терминал-2, я почти выкрикнул – «Лена, Киев!»

«пожалуйста, подождите, идёт соединение».

Жду, подумал я.

Экран заполыхал и тут появилось лицо Лены. Она была в какой-то комнате, где стены были завешены цветастыми коврами. Она осунулась ещё больше с того момента, когда я видел её в последний раз, под глазами появились мешки. На лбу у неё была неизменная красная точка. Ленка улыбнулась, правда, довольно слабо.

– Димка? Войд? Ты где? – её голос скрежетал из динамика. Всё-таки в Киеве была плохая сеть.

– В Москве, где ж ещё… ты как, сеструха? – разговаривая с ней, я не мог не улыбаться.

Лена сморщила нос от удовольствия и вытянула шею, как будто что-то рассматривая за моей спиной.

– Ааа, кактус-то жив. Я думала, ты его в первые же дни загубишь. – выглядела она довольной.

– Ну да, конечно. Можешь представить, я за ним ухаживал…

– Да, двадцать раз. Ты за собой-то не можешь уследить, а тут кактус… у тя рожа как кактус, вот что…– сказала Ленка и хихикнула.

– Лен, короче… ты как там? Эти твои, кришнаиты, тебя не обижают?

– Войд, о господи, сколько раз тебе говорила – никто меня не обижает, и перестань строить из себя заботливого брата. Ни к чему это… ты ведь по делу звонишь, так? Что-то случилось, у тебя это на лице написано. – сказала она, озабоченно всматриваясь в моё лицо. Вот же стервочка, ничего от неё не скроешь. А ведь плакса жуткая…

– Ленусь, вообщем так… у твоих этих, хари-кришна-хари-рама ничего посильнее «робола» не найдётся?

Её брови сдвинулись у переносицы. Она сложила руки на груди.

– Так, братишка, в чём тут дело?

– Мне нужно что-то, что действует лучше «робола».

– Заткнись. У тебя губы дрожат. – несмотря на то, что она была моей младшей сестрой, хрупкой, нежной девочкой, иногда она могла вести себя, как моя мать. – ты попал в переплёт, так? А ну, смотри на меня…о господи, видеть не могу твои мерзкие гляделки. Войд, что чёрт возьми, случилось?

На заднем фоне промелькнула какая-то фигура. Ленка обернулась и прокричала что-то на украинском. Повернулась опять ко мне.

– Так скажи.

Я не хотел, видит Бог, не хотел. Но должен был. Я чуть не разрыдался, а в горле засел комок. Я совсем разваливался.

– Лен, я сегодня утром чуть себя не убил.

В ответ – молчание и каменное лицо.

– Лен…я забыл принять «робол»… – пробормотал я, наблюдая, как у неё начинает пухнуть и краснеть нос и слезиться глаза. Блядь, ну почему я должен ещё и виноватым себя чувствовать! Разве я этого хотел? Почему она вечно заставляет меня чувствовать вину за те проступки, которые я и не совершал?!

– Я знала, что этим всё и кончится. – сказала она. – ты просто урод…

«Ну да, конечно… вот же сука, всё на меня перекладывает, заебала уже. Я не виноват!»

– Да, знала, ну и что? Ты как будто не знаешь побочных эффектов этого чёртова стимулятора? Ну давай, скажи что не знаешь! – злость, как кислота, начала бурлить у меня в кишках. Я тут себе чуть башку не разнёс, а она мне нотации читает, просто отлично!

– Я не собираюсь это обсуждать. – ответила она, поправляя волосы. Мои пальцы сжали терминал.

– Он меня разрушает, ты не понимаешь? Сколько я уже его принимаю – два года. Ещё два я выдержу, а потом что? Буду пускать слюни в приюте для слабоумных, да?

– Войд, послушай…

– Нет, это ТЫ, МАТЬ ТВОЮ, ПОСЛУШАЙ! Я не хочу, чтобы какая-то повёрнутая сектантка указывала мне, понятно? Так вот, я не могу не принимать «робол», иначе я убью себя. Но я и не могу продолжать его принимать, иначе моя психика рассыпется на кусочки. Я уже начинаю забывать всякие мелочи. Год, два – может я и продержусь… а потом? Что потом?

– Если бы ты не мешал его с наркотиками и бухлом, то может ничего бы… – попыталась возразить она. Эх, моя маленькая сестрёнка…

– Лен. Ты знаешь, в какой я ситуации. Почему ты не хочешь мне помочь, а?

Она опустила голову.

– Я не могу с тобой нянчиться, Дима…

– НЕ СМЕЙ МЕНЯ ТАК НАЗЫВАТЬ!!!!

– Хорошо, Войд. Ты ведь старше меня. Почему ты не можешь оставить меня в покое? Почему ты вечно как волдырь на моей ноге?! Ты сковываешь меня, я не могу так больше… каждый вечер думать как там ты, ожидать звонка ночью, что ты себя убил… я не могу больше это выносить, понимаешь… – слеза заскользила по её щеке. – я хочу жить своей жизнью, у меня появился парень, тут, в секте, я его люблю, он меня тоже, он очень хороший человек… может, мы поженимся

– А я всего лишь лишний груз на твоей душе, так? – опять, эта пустота внутри меня колыхнулась. Мой голос стал бесцветным. – поздравляю…

– Войд, пойми – я тебя очень люблю, но… ты ведь сам чувствуешь, мы стали чужими друг другу. Здесь, в разных городах. Когда я сейчас услышала, что ты сегодня чуть не убил себя, я рассердилась, да. Потому что я знаю, что если это случится, я буду чувствовать себя виноватой. Что не приехала. Не помогла. Войд, Дим… я не хочу этой ответственности. У моих друзей нет ничего, кроме «робола», честно… если тебе он понадобится, звони, я пришлю. Только…я тебя прошу…

– Что, Лен?

– Уйди из моей жизни. По-тихому. Пожалуйста. Вспомни родителей. Ты был мне как отец, но в последний год я стала тебе матерью. А мне ведь только семнадцать. Пожалуйста. Не мучай меня больше. – тут она разрыдалась в голос. – ты же знаешь, я не перенесу этого…просто оставь меня в покое…

Я стоял, совершенно неподвижный и холодный. В сердце как будто оборвалась струна. Как ни странно, мне стало легче.

– Хорошо, Лен. Прощай. Удачи тебе… – я в последний раз посмотрел на неё, плачущую. Я увидел, как сзади к ней подошёл молодой человек восточной наружности, тоже в какой-то цветастой тоге. Он обнял её, а она зарылась в него лицом. Растрёпанные волосы. Я почему-то впомнил, как мы носились на велосипедах по городу, её волосы, пахнувшие абрикосом, развевались от ветра, а когда она падала и плакала, я утешал её и целовал в разбитые коленки… как давно это было. А теперь у неё новый защитник, и действительно, я уже выпадаю из картины её мира. Лучше мне самому уйти… Парень злобно на меня посмотрел, будто собираясь через экран прожечь во мне дыры.

– Пока, сеструха. – сказал я улыбнувшись. «вот же эгоистка». И увидел, как сквозь слёзы она тоже улыбнулась, обнажая при этом идеально ровные зубы.

– Пока….Войд. – прошептала она. У неё были голубые глаза. Ну и что ж?

Я отключил терминал-2. Кинул его на кровать.

Мне нужно было куда-то пойти. Что-то выпить. Я открыл шкаф и, порывшись в куче грязного шмотья, выудил оттуда более-менее чистые носки, серую майку и джинсы, по колено заляпанные грязью. Всё это одел.

Мне нужно отсюда уйти…

Мне здесь трудно дышать…

Кап. Кап. Кап-кап-кап.

Fuck. Fuck. Fuck-fuck-up.

Ну и хуйня сегодня творилась…

Подошёл к столу, немного разгрёб мусор и нашёл ключ от подсобки в баре «Багровая Луна» – вчера я там оставил, с разрешения Скомата, свой инструментарий. Он разрешил, потому что видел, что и Синди с меня хватит, что уж говорить о двух тяжёлых сумках.

Прихватил с кровати терминал-2, и уже совсем собравшись в прихожую, остановился. Мой взгляд скользнул по пистолету. Я подошёл к холодильнику, посмотрел на пушку, а потом взял и сунул её за пояс. Мало ли что.

Прошлёпав в прихожую, я натянул кроссовки, одел пальто, при этом обнаружив во внутреннем крамане несколько сотен рублей и мелочь – всё, что осталось от вчерашнего гонорара. В зеркале отражался молодой парень в грязном чёрном пальто и жутко потрёпанный. Я ухмыльнулся своему отражению, потоптался на коврике и вышел, захлопнув дверь. Услышал, как система безопасности мягким голосом сообщила о включении охранного режима.

Я уже совсем собрался прошествовать к лифтовой площадке, как услышал очередной невыносимый пассаж из-за соседской двери.

На ней баллончиком было аккуратно выведено «Хуйло». Да уж, точно.

Я уже давно не ощущал такую злость, как ощутил тогда, стоя пред дверью моего соседа. Она накрыла меня, как огромная тёмная волна совершенно животной ярости. Я со всей силы нажал на звонок.

Через секунд двадцать непрерывного писка, стальная дверь открылась и я узрел заросший щетиной, пухлый лик своего соседа. Глаза у него были красные, а вид – ничего не понимающий.

Выхватил я пистолет быстро – благодаря нейроускорителям.

Толстое, тупое рыло пистолета упёрлось прямо в лоб парню. Его губы задрожали, глаза округлились, а по щеке, прямо на ствол, побежала струйка пота.

– А..а..аааа… – промямлил он.

– Внимание, обнаружено огнестрельное оружие. Внимание, обнаружено огнестрельное оружие… – бесстрастно заявила его «охранка».