Записки иммигрантки - Саша Ягина

под водой в ванне и повесила сушить.

Проблема была ещё в том, что я не знала, как себя вести с испанцем. И честно говоря, в мои тридцать два года, я не имела достаточного опыта общения с мужчинами.

В школьные годы я дружила с мальчиком, который мне нравился. Мы даже не целовались по-взрослому. Не успели. В институте была какая-то влюбленность, без отношений. А потом был секс, который я принимала за любовь. Не было у меня ни с кем долгих и интересных отношений, а всегда очень хотелось, но не получалось. А не получалось потому, что романтические книжки о возвышенной любви, на которых мы воспитывались, совершенно не походили на реальность. В Грузии женщинам вдалбливали быть гордыми и недоступными до свадьбы, и вообще и в принципе нас зазомбировали, что мы, воспитанные и образованные девушки, принцессы на всю жизнь. А принцессы достойны только принца, которого в реальной жизни не было и не должно было быть. И принцессы или оставались до конца жизни одинокими принцессами, или превращались в золушек навсегда.

Я не пошла на пляж и после дневного сна продолжила заниматься медитацией, внушая себе, что никто меня не осудит, я уже очень взрослая и ничего страшного, если сразу после ужина окажусь в постели с почти незнакомым мужчиной.

К вечеру я все-таки сбегала на пляж, вернее мне просто захотелось обмыться морем. Я любила своё тело после морского купания. Мне казалось, что тело становится упругим и по особому пахнет. Плавала я долго и всё время думала об Оскаре. Честно говоря, мне очень польстило, что из всего великолепия туристок он выбрал меня. Хоть и на одну ночь, а меня!

Потом я сбегала к Рае и Наде. Не похвасталась, а предупредила, что иду с Оскаром ужинать. И зачем я им сказала? Я их практически не знаю, в воскресенье покину отель в никуда, а тут ответственно предупредила на всякий случай! Рая и Надя заохали, заахали, пожелали отлично провести время и посетовали, что им не удалось кого-то зацепить.

В 21.00 я была в фойе отеля. Оскар уже меня ждал. Я только сейчас заметила, что он был голубоглазый шатен, смуглый от загара и с очень большой улыбкой. Я облегченно отметила, что одет он был просто: джинсы и светлая майка.

Оскар смущался. И это меня удивило. Он не знал, как меня приветствовать, но все-таки поцеловал в щёчку. Это я потом узнала, что у испанцев почти ежедневные поцелуи с коллегами, соседями, друзьями.

Оскар непринужденно взял меня за руку и повел к машине. Я считала себя взрослой, а тут сорокалетний мужчина просто берет меня за руку, как девочку, и просто ведёт за собой. В моей жизни это было только в школе, когда влюбленный в меня мальчик иногда брал меня за руку и вел за собой.

Ресторан находился далеко от шумных туристов. Здесь было немного столиков. Оскар сказал, что я единственная иностранка в этом ресторане.

Он спросил, что я буду пить и есть. Пить, конечно, вино. Какое? Мне было все равно: вина я различала только по цвету. Насчет блюд я вообще ничего не сказала, так как не знала испанской кухни.

Мне принесли зелёный салат, а потом рыбу. Я практически ничего не ела, а один бокал вина растянулся на весь ужин.

Я улыбалась, но дрожала от волнения, потому что чувствовала, что Оскар притягивает меня к себе и я готова была быть с ним.

За ужином Оскар что-то рассказывал мне, я его не слышала, я его желала.

Но он был корректен и не проявлял никак свой мужской интерес ко мне. Он только улыбался своей большой улыбкой.

Я думала, куда Оскар меня повезет после ужина? Наверное, в свой отель. Но мы приехали в ночной бар, где для нас был заказан столик, вернее глубокий диван с мини столиком. Нам принесли коктейль. Я не знала, что делать, как себя вести. Просто тупо сосала из трубочки желто-красный коктейль в высоком круглом бокале. Теперь Оскар находился не напротив меня, как в ресторане, а рядом. Я чувствовала его тело, его дурманящий мужской запах. Но я не могла начать, я ждала, что будет дальше. В баре было не шумно, музыка не гремела, а как будто мелодично нашептывала. На нас никто не обращал внимание. Оскар в какой-то момент наклонился ко мне и что-то сказал на испанском. Потом извинился и повторил на английском: « Я хочу заняться любовью с тобой». И тут же добавил, что на испанском это звучит красивее, поэтому сначала сказал на испанском. Я опешила, растерялась. Во-первых, я не ожидала, что мне это скажут прямо, а во-вторых, я не думала, что мне это скажут. Я представляла это все иначе, типично: поцелуи, страсть, раздевание.

Наступила пауза из-за моих размышлений и Оскар, не стесняясь, спросил меня: «А ты хочешь заняться любовью со мной?». Я ответила: «Да».

Мы резко встали и вышли из бара.

Завернув в первый попавшейся переулок, остановились. Я задрожала от ожидания. Вдруг Оскар схватил меня за плечи и грубо прижал к стене. Я застонала, принимая его поцелуи, готовая на всё. Но кто-то рядом сначала громко кашлянул, потом запел. Мы, не оглядываясь, стесняясь своего бесстыдства, побежали к машине.

Здесь в машине Оскар не смог удержать себя и медленными, но твёрдыми движениями заставил моё тело гореть. Мой мозг уходил в приятную пустоту. Я не знаю, сколько это длилось, но впервые в жизни я вдруг почувствовала сладостный прилив, который постепенно наполнил всё моё тело, а затем выплеснулся криком.

Я просто лежала на заднем сидении, растрепанная и полуголая. Оскар куда-то меня вёз. Ехали мы недолго. Машина остановилась. Мне не хотелось выходить: я просто ничего не хотела! Мне казалось, что я счастлива в этой машине и если выйду из неё, то снова попаду в реальность, где должна выживать.

Оскар открыл заднюю дверь, поцеловал меня и бережно стал приводить в порядок мою одежду. Потом приобнял меня и куда-то повёл.

Глава 3

Мы оказались в небольшой квартирке. Я приняла душ и пришла в себя. Оскар ждал меня на балконе. Здесь было свежо, но не холодно. Ночь была звёздной, негромкой.

Оскар снова обнял меня и стал целовать. Но теперь поцелуи его были не жёсткие, а нежные; ласки не страстные, а волнующие. Он как будто наслаждался каждым прикосновением ко мне, а я позволяла ему это делать, так как желала его ещё