Любовь, которую ты отдаешь - Питер Браун

Первые шесть месяцев знакомства Синтия держала Джона Леннона на расстоянии, относясь к нему с большой опаской.

Возможно, она и вообще не захотела бы с ним ближе познакомиться, если бы не его гитара. Однажды в столовой на первом этаже художественного училища, доедая ленч, приготовленный для нее матерью, Синтия заметила небольшую группу студентов, столпившуюся у стойки буфета. Вместе с подругами она подошла посмотреть, что происходит, и увидела Джона. Он сидел на ступеньке, играл на гитаре и с блаженным видом пел. Очки он снял, и она впервые увидела его глаза. Голос у него был приятный, немного специфический, чуть–чуть в нос, с явным ливерпульским акцентом. В нем звучала скорее мука, чем нежность. Синтия не могла оторваться, она стояла в увеличивающейся толпе и слушала песню за песней, пораженная тем, как Джон Леннон вылезает из своей твердой раковины.

Ее отношение к нему резко изменилось в одно утро, несколько недель спустя, когда, сидя в аудитории через несколько рядов за ним, она увидела, как Хелен Андерсон положила руку Джону на голову и нежно погладила его по волосам. Синтию охватила такая безумная ревность, что она чуть не вскочила со своего места. Уж не потеряла ли она голову? Конечно же, она не могла влюбиться в этого вульгарного грубияна. Но позже, когда после литературных занятий Джон вновь взял гитару и запел, она поняла, что любит его.

На одном из литературных занятий студентов разделили на пары и велели проверить друг у друга зрение. Синтия села так, чтобы оказаться рядом с Джоном. К ее восторгу, результаты проверки показали, что оба без очков почти одинаково слепые. Джон признался, что стесняется носить очки и даже иногда снимает их в кино. К концу лекции они настолько подружились, что стали друг другу кивать при встрече.

Когда Синтия случайно узнала, что Джону очень нравится Брижит Бардо, она решила изменить свою внешность, чтобы понравиться ему. Волосы приобрели бронзовый оттенок и взбились в высокую пышную прическу. Она сменила скромный свитер и прикрывающую колени юбку на черные бархатные брюки и джемпер с большим вырезом, купила накладные ресницы и чулки в сеточку. Через несколько месяцев Синтия уже сама удивлялась, что пьяные в автобусе предлагали деньги, принимая ее за проститутку. И все же Джон совсем не обращал на нее внимания, пока в конце семестра на Рождество не устроили вечеринку. Синтия пришла рано в надежде, что Джон будет там. Она спрятала очки в сумочку и осталась в стороне, стараясь разглядеть его в толпе. Но Джон заявился, когда вечер уже подходил к концу. Он медленно прошел через всю комнату, заговаривая со всеми девушками и перебрасываясь шутками с друзьями. Синтия надеялась, что он подойдет и к ней. От напряженного ожидания ей даже стало плохо. Джон пригласил Синтию на танец. К своему собственному удивлению, она держалась холодно и спокойно. Когда Джон непринужденно предложил пойти вместе на очередную вечеринку, Синтия выпалила: «Мне страшно жаль, но я помолвлена с парнем из Хойлейка». Она и сама не могла поверить, что сказала это, и готова была поколотить себя. У Джона перекосилось лицо. «А я и не предлагал тебе выходить за меня замуж!» — бросил он зло и ушел, оставив ее на танцплощадке.

Однако в тот же день, только позднее, он предложил Синтии пойти с ним и его друзьями в студенческое кафе «Йе Крейк». Синтия взяла ближайшую подругу Филлис Маккензи для «поддержки». Крохотное кафе было заполнено студентами, отмечавшими окончание семестра, и, придя в прекрасное расположение духа, Синтия неожиданно для себя купила Джону и остальным ребятам по нескольку кружек пива. Очень скоро она тоже слегка опьянела, смеялась и болтала, а Джон занимался тем, что поддразнивал Синтию. «Не выражайтесь и не отпускайте пошлых шуток в присутствии мисс Пауэл, пожалуйста, — предупреждал он с наигранной строгостью. — Разве вы не знаете, что мисс Пауэл монахиня?»

В тот же вечер в однокомнатной квартире друга Джона из художественного колледжа после ужина, состоявшего из рыбы с картошкой, она отдалась Джону на грязном матрасе, брошенном среди банок с краской и сохнущих полотен. Эта квартира на Гамбьер Террас, где Джон жил время от времени, стала их приютом, они встречались там при любой возможности.

Очень скоро Синтия поняла, что любить Джона Леннона нелегко. Он был сердитым молодым человеком, и настроение у него постоянно менялось, как правило, в сторону плохого. Он без причины ревновал Синтию к любому мужчине, на которого она просто смотрела, а сам, не задумываясь, флиртовал с другими девушками прямо в ее присутствии. Друзья предупреждали Синтию: «Ты, должно быть, рехнулась. Ведь он псих. От него нечего ждать, кроме неприятностей, ты сама на них напрашиваешься». Но она отвечала, что за его злостью и этой пугающей позой видит другое — легкоранимого, беззащитного маленького мальчика, только бы он поверил, что она пройдет вместе с ним через все — и плохое, и хорошее. Синтия поклялась никогда не покидать его. «Я отчаянно хотела видеть его в мире с собой, ради его блага и моего».

4

Ливерпуль 1958 года не походил на романтическую сказку. Это был хмурый серый город, население которого пережило осаду в годы войны. Поскольку это был один из четырех самых оживленных портов мира с большим наплывом эмигрантов из Уэльса, Ирландии и Китая, шестьсот акров глубоких доков сделали его основной линией военных поставок через Северную Атлантику и, таким образом, главной мишенью для гитлеровских бомб. По вечерам на город обрушивался настоящий огневой ураган, превративший его в груду щебня.

Джон Уинстон Леннон родился во время одной из таких воздушных бомбардировок 9 октября 1940 года в доме своей матери на Оксфорд–стрит. Его рождение явилось результатом продолжительного, но лишь наполовину серьезного романтического приключения. Джулия Стэнли, мать Джона, встретила его отца Фреда Леннона в Сефтон Парке, одном из немногих зеленых оазисов Ливерпуля. Фред был шестнадцатилетним щеголем, за несколько недель до этого покинувшим стены сиротского приюта, в котором вырос. Родители и четыре сестры Джулии очень неодобрительно отнеслись к Фреду Леннону, но Джулия считала, что они хорошая пара. Третья дочь в семье, она была упрямой, жизнерадостной девушкой, с высокими скулами и чертовщинкой в темных глазах. Фред же считал себя паинькой и играл любовные песни на банджо в кафе. Их свадьба отсрочилась больше чем на десять лет, во многом из–за работы Фредди — он был стюардом на океанском лайнере, а также из–за несогласия родных Джулии. Однажды, в декабре 1938 года, отчасти чтобы досадить семье Джулии, они пошли в мэрию и поженились. Вечер провели в кинотеатре в ознаменование события, а потом Джулия отправилась к себе домой, а Фред к себе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});