Абстрактные разъяснения как инструмент управления правосудием. На примере арбитражных судов - Михаил Поздняков

Спецификой аналитических подразделений было осуществление основной части текущей работы связанной с выработкой абстрактных правовой позиций. Вполне логичным решением является создание специальной структуры в вышестоящей инстанции, куда стекаются все наиболее спорные вопросы. Теоретически на каждом уровне судебной системы есть потребность в своей аналитической структуре. Однако наличие полноценной аналитической структуры – это скорее привилегия или даже роскошь. Как правило, наибольшим ресурсом обладает высшее звено. В условиях единой правовой системы концентрация функции аналитического обобщения в высшем звене наиболее целесообразна. Поэтому вполне логично, что высший уровень обладает наилучшими условиями для ведения аналитической деятельности. В ВАС функцию разработки проектов абстрактных разъяснений выполняли Управления публичного права и процесса и Управление частного права. Эти управления действовали с 2010 года. В результате аппаратной реформы было устранено прежнее разделение компетенций по функциям. Первоначально действовали Управление совершенствования законодательства и Управление анализа и обобщения судебно-арбитражной практики. В ходе этой реформы произошло слияние функции по разработке законодательства и функции по обобщению судебной практики. Были созданы два отраслевых управления: Управление частного права и Управление публичного права и процесса, которые сочетали в себе и работу по обобщению судебной практики, работу по выработке законодательных инициатив и написание заключений на законопроекты. Тем самым было признано, что это единая задача, а разделение приводит к снижению эффективности. Невозможно отделить анализ судебной практики и поиск оптимального решения в виде универсального правила. Если один человек владеет массивом судебной практики по конкретному вопросу, то он и является лучшим экспертом при обсуждении законодательных инициатив. Учитывая условность разделения участия в нормотворческой деятельности и работу над проектом абстрактного разъяснения, самым разумным было слияние всех этих функций. Начальник Управления частного права Р. Бевзенко называет ранее сложившееся разделение компетенций между управлениями странным, поскольку, по его мнению, каждое управление занималось и нормотворчеством и обобщением судебной практики8.

Разделение компетенции в результате реформирования было достаточно условное и отчасти даже случайное. Генеральная идея заключалась в выделении специализации. Но не всегда легко провести четкую границу. Например, вопросы интеллектуальной собственности были отнесены к компетенции Управления публичного права и процесса, хотя существует достаточно аргументов к тому, что это скорее сфера частного права. Сутью разделения компетенций между управлениями было не создание идеальной классификации тем, а создание внутри Суда работающей аналитической структуры, которая из-за большого объема вопросов и неизбежной специализации исполнителей, должна была быть разделена на подразделения. Устраивающим всех решением являлось выделение полюсов в виде публичного и частного права. Это разделение было удобно для управления рабочим процессом. Теоретически возможно было создание одного большого аналитического отдела, но в нем в дальнейшем бы неизбежно произошло выделение сегментов близких к той структуре, которая сложилась в ходе реформирования.

Реформа структуры аппарата ВАС в 2010 году означает признание того, что невозможно провести явную границу между анализом судебной практики и правотворчеством. Каждое управление в равной мере занималось и подготовкой законопроектов, и работой по обобщению судебной практики. На первое место выходит специализация, а не форма закрепления результатов аналитической работы. Это мог быть как законопроект, так и проект постановления пленума. В ходе исследования никто не высказал критики этой реформы по существу. Наоборот звучала аргументация об отсутствии границ между формированием абстрактного разъяснения и законотворческой деятельностью.

Достаточно часто так было, когда в ходе работы над проектом постановления пленума рождается идея подготовки целого законопроекта. Так было, например, когда мы готовили постановление пленума о примирительных процедурах. Все эти идеи можно было, в принципе, разъяснить через действующий закон, потому что они вытекают из действующих норм. Но мы тогда внесли законопроект, потому что не было никаких разъяснений, и мы решили, что мы не будем писать разъяснения, а в законопроекте как бы эти идеи облачим в форму норм и предложим законодателям принять, вот.

Указанный законопроект не был принят, а его обсуждение остановилось на стадии первого чтения9. И, возможно, внесение законопроектов было более сложной процедурой по сравнению с подготовкой разъяснений. Практика требовала своевременных решений по большому количеству вопросов. Поэтому при невозможности ускорить работу законодательного органа вполне логичен уклон в сторону активизации деятельности по разъяснению. Это не могло не создать впечатления размывания границ между толкованием законодательства и нормотворчеством:

…пытаясь навести порядок в судебной практике и по возможности унифицировать ее, ВАС РФ вольно или невольно все больше вовлекается в правотворчество. … ВАС РФ не боится ответственности и активно занимается восполнением пробелов в законе, разъяснением и уточнением смысла правовых норм, а иногда и фактическим исправлением неудачных или устаревших норм закона под видом их толкования10.

ВАС стал активно использовать все доступные формы для реализации своего правотворческого потенциала. Показательна интенсивность изменений АПК. В настоящий момент действует третий АПК11. Арбитражно-процессуальный кодекс рассматривался скорее как «внутреннее дело» арбитража и ВАС активно пользовался возможностью быстро вносить точечные изменения в процессуальный кодекс. Особое значение имело изменение 2010 года, придавшее прецедентный характер решениям ВАС (п.5 ч. 3 ст. 311 АПК12).

Вопрос о соотношении законодательной и судебной власти в рамках подготовки абстрактных разъяснений, носит дискуссионный характер, в котором не поставлена точка. Институт абстрактных разъяснений всегда служил средством для детализации нормы закона, что можно также считать созданием новых правовых норм, либо о коррекции законодателя. Сейчас обязательность абстрактных разъяснений будет рассматриваться не как проблема, а как константа. Не оспаривается наличие компетенции у высшей судебной инстанции права выдавать руководящие разъяснения, обязательные для исполнения всеми правоприменителями.

Между независимостью и патернализмом

Дискуссию о правовой природе абстрактных разъяснений можно отнести к разряду «вечных». Поставить точку в этом вопросе можно только поставив точку в вопросах, вытекающих из деления на правовые семьи. Вряд ли это произойдет в ближайшее время. Поэтому не стоит ожидать достижение определенности по этому вопросу.

Показательно, что руководитель одного из аналитических управлений ВАС в 2015 году, уже не будучи связан корпоративной этикой, что называется «рубанул правду-матку» и публично высказался о нецелесообразности такого обилия правовых позиций, как это было в ВАС:

«Роман Бевзенко также отметил, что Суд получил слишком широкие полномочия правотворца. Суд должен подтачивать принятые нормы и создавать право в конкретных спорах, а не в общих разъяснениях. Сравнил постановления Пленума с антибиотиком, а определения по конкретным делам – с терапией и уточнил, что ВАС РФ слишком сильно подсадил юристов на пленумы13».

Подобные публичные признания являются скорее исключением. Но в личных беседах были высказаны похожие мнения об избыточности того количества разъяснений, которое выдавал ВАС. Вместе с этим следует отметить, что одним из основных выводов масштабного коллективного исследования результатов реформы по слиянию высших судов стал вывод о целесообразности сохранения интенсивности работы по достижению единообразия на прежнем уровне:

Таким образом, первоочередной проблемой, которая стоит в настоящее время перед судебной системой, является, с одной стороны, отсутствие у СКЭС [Судебная коллегия по экономическим спорам] закрепленных на уровне законодательства формальных рычагов обеспечения единства правоприменительной практики, а с другой – недостаточная активность Верховного Суда в части толкования правовых норм и формирования правовых позиций по экономическим спорам14.