Хвостатый маг - Н. Гранд

Так же и до сотрясения недалеко…

— Перестань, — опять тихо прошептал мне мой товарищ. Орк снова что-то крикнул, и я замолчал. Так я узнал оркские слова «заткнись, вонючий придурок».

Я брел дальше, обдумывая свое положение. Ничего путного в голову не приходило. Разве что странная благодарность моим командирам в армии, которые гоняли нас по плацу до седьмого пота. Сейчас именно это помогло мне выдержать многочасовой переход. И первым от непосильной нагрузки упал не я, а гоблин. Орки пытались заставить его идти, но тот не поднимался, как бы сильно его не били хлыстами. На голове и спине несчастного уже показалась кровь.

— Хватит! — крикнул я, бросаясь к нему. Я поднял его подмышки под хохот мучителей. Тело оказалось неожиданно легким. И мы побрели дальше.

Скоро солнце начало клониться к горизонту. Мы дошли до какой-то небольшой речушки, где и сделали привал. Нас развязали и отпустили смыть кровь и грязь. Потом к нам подошел один из орков и что-то сказал. Мои товарищи понятливо закатали рукава, показывая раны. Орк подошел сначала к бородатому, протянул открытую ладонь, на которой лежал небольшой белый камень. Человек взял камень, потер его в руках. От них тут же пошло слабое свечение. Через секунду бородач вернул камень орку.

Тот подошел ко мне. Я взял этот же камень и тоже потер его ладонями, наблюдая за странным свечением, исходящим теперь из моих рук.

— Что это? Какая-то радиация? — спросил я у орка. — Это не опасно?

— Заткнись, — ответил он мне, направляясь к крылатому. А я рассматривал свои руки в полном шоке. На них не осталось ни царапины! Не было даже старых шрамов, полученных в детских драках! Я ощупывал каждую часть своего тела, которая так или иначе пострадала сегодня. Я хорошо помнил все ранки, потому что они здорово саднили всю дорогу. Да и мозоли я набил изрядные — мои кроссовки, конечно, вещь удобная, но для таких переходов они не предназначены. Так вот, мозолей больше не было! Единственное, что я нашел — шрам на ухе от сегодняшнего удара. Засохший, зарубцевавшийся, но вполне ощутимый. Видимо, там повреждение было достаточно серьезным, простой бытовой магией его не вылечить.

Магией? Да, я уже понял, что это было не простое лечение. Такого на Земле точно не найдешь. И сейчас, и позже, когда ели очередную гальчу, и когда ложились спать под двумя лунами, в голове крутилась только одна мысль — это не наш мир. Это не Земля. Никакие новостройки за холмами не появятся, и никто меня не спасет. Осознать это до конца я пока так и не смог.

Еще два дня пути я тупо шел за орками, стараясь привести мысли в порядок. Получается, что другие миры существуют. И перейти в них можно легко и просто. Та старуха в лесу об этом явно знала и пыталась нас предупредить. А я, идиот, не послушал. Почему же никто не догадался обнести ту чертову лесополосу бетонной стеной? Может, потому, что отсюда никто не возвращался? Я гнал от себя эту мысль. Я обязательно должен вернуться! И уж я-то всем расскажу об этом жутком мире.

К концу второго дня я уже познакомился с моими попутчиками. Гоблина звали Ниржадцу. Я чуть язык не сломал, пока пытался выговорить это имя, чем хоть немного повеселил своих товарищей по несчастью. Мы старались не смеяться и даже не улыбаться, чтобы не раздражать лишний раз орков.

Крылатого звали Ростальд, и он был вампиром. Да, самым настоящим. Он даже не ел с нами жареных гальчей, ему орки давали пить их кровь. Летать он, к сожалению, не мог, крылья ему изувечили сразу же, как поймали.

Моего бородатого товарища звали Казарад. Он мне нравился больше всех — спокойный, сильный, рослый. Он чем-то напоминал моего друга Генку, оставленного на Земле.

Юного паренька звали Динрич. Я быстро сократил его имя до Дина. Именно он учил меня основным словам своего языка. Я уже знал основные действия — идти, стоять, смотреть, есть, пить, спать.

Только один человек не шел ни на какой контакт. Мы прозвали его молчуном. Он всегда мрачно смотрел в сторону наших врагов, как будто что-то обдумывая. Интересно, что именно? Ведь бежать от орков было невозможно. Даже ночью, когда те спали. Они совсем не охраняли нас. Но как я позже понял, в этом просто не было необходимости. Каждую ночь вокруг нашей стоянки они очерчивали круг, клали на него пару белых камней, произносили заклинание, и после этого были спокойны за нас до утра — мы не могли выйти за этот круг. А убрать камни и снять заклинание мог только тот, кто его поставил.

Конечно же, я попробовал, и не один раз. Бесполезно — магическая сила отбрасывала меня назад.

С орками знакомиться я и не пытался. Во-первых, они все были для меня на одно лицо. Во-вторых, вряд ли они жаждали со мной общаться. Только один из них немного выделялся — предводитель. Он был крупнее, злее и часто выдавал нам, пленным, тычки за всякую провинность. Его звали Жарамбат. Это имя я как следует запомнил. Ну так, на всякий случай.

Наш молчун, как оказалось, обдумывал диверсию: как-то ночью он напал на спящих орков. Я не понял, что случилось, только подскочил от шума, как и все. А потом увидел окровавленную голову молчуна, подкатившуюся прямо к нам. Ух, как я вскочил! Отпрыгнул как можно дальше от жуткого предмета. Остальные тоже отошли. А один из орков подошел, поднял голову и пнул ее, как футбольный мяч за пределы магического периметра. Туда же выбросили и тело несчастного.

Орки снова завалились спать и захрапели почти мгновенно. Мы тоже легли, но я до конца ночи не смог сомкнуть глаз. Образ молчуна так и стоял перед глазами. Казалось, если я сомкну веки, его страшная голова снова подкатится к моим ногам, потом встанет, протянет руки… В общем, бред.

К обеду третьего дня пути мы добрели до первого дома, увиденного мною в этом мире. Это был огромный старинный особняк, чем-то похожий на небольшой замок. Массивные башни, высокий забор, узкие окна явно говорили путешественникам, что сюда без разрешения соваться не стоит.

Нас завели во внутренний двор, где нас