Создание героических образов защитников Родины - Михаил Янчевецкий

Говоря об  о г р о м н о м, как он считал, выходящим далеко за "российские пределы", значении "Ледового побоища", В. Ян утверждал, что "о победе Александра над крестоносцами донесли Батыю спешно примчавшиеся гонцы. Встревоженный Батый, дошедший с победами уже до Адриатического моря, повернул от Триеста свое потрепанное войско обратно в Азиатские степи. Он опасался, что Александр Новгородский с окрепшим после победы русским войском может пройти в тыл Батыю и, воспользовавшись его отсутствием, занять столицу Золотой Орды Сарай на Волге. Э т и м (отступлением - М. Я.) б е з з а щ и т н а я  Е в р о п а  б ы л а  с п а с е н а  о т  у г р о з ы  п о л н о г о  п о р а б о щ е н и я, и в ее спасении сыграла важную роль блестящая победа, одержанная Александром на Чудском озере".

Эта мысль В. Яна, выражавшая его стратегическое предположение, ныне воплощенная в эпизоде одной из глав повести "К последнему морю" (ч. XI, гл. 4, "Последний военный совет"), вызывала сомнение некоторых "историков-ортодоксов", не находящих ей документального подтверждения в дошедших до нас свидетельствах той эпохи. Но В. Ян, выступая против "историков в футляре", отстаивал право художника на творческую фантазию, на домысел, пусть не подтвержденный, но и не противоречащий рисуемой эпохе, повторяя, что "б е з  ф а н т а з и и - н е т  и с т о р и и".

В процессе работы над произведениями автор привлекал для обсуждения писателей, критиков, историков.

Так, в поисках ответа на интересовавшие В. Яна вопросы дипломатии Александра Невского в отношениях с Батыем и государями Западной Европы он навестил дипломата "ленинской школы" академика И. М. Майского и "долго беседовал с этим выдающимся политическим деятелем и очень умным, талантливым человеком, рассказал о своей работе, вопросах, на какие жду ответа", и получил дельные советы.

А тридцать лет спустя, на странице "Литературной газеты", отмечавшей 100-летие со дня рождения В. Яна, академик И. М. Майский рассказал читателям об этой встрече с писателем.

В декабре 1948 года В. Ян сдал в Гослитиздат завершающую книгу эпопеи под названием "Александр Беспокойный и Золотая Орда", одновременно в Детгиз переработанные для детей главы из этой книги о юных годах Александра, и записал в дневник: "...скажу словами Пушкина: "Миг вожделенный настал, окончен мой труд многолетний!" Мне кажется, что я с великими трудностями поднялся на вершину высокой скалистой горы и смотрю вокруг. Какие дали! Пиши, о чем хочешь!.."

Однако вскоре выяснилось, что считать "многолетний труд" законченным преждевременно; обе редакции потребовали переделки рукописей. Предложения Детгиза были легко осуществимы, но в Гослитиздате автору заявили, что "Вы недостаточно показали историческую роль и величие Древней Руси и славного сына Великого русского народа Александра Невского", что  е г о  ф и г у р а "п р о и г р ы в а е т  в  м а с ш т а б е" п о  с р а в н е н и ю  с  ф и г у р о й  Б а т ы я, а  э т о  "н е д о п у с т и м о" и просили "доработать" роман в указанном направлении".

Теперь, более чем через сорок лет спустя после Дня Победы в Великой Отечественной войне, становится понятным сомнение редакции. Современному (тогда!) читателю, вчерашнему "воину фронта и тыла", воину-победителю, только что разгромившему "фашистских чингисханов и батыев" и  у с т а н о в и в ш е м у  "О р д е н  А л е к с а н д р а  Н е в с к о г о", даваемый за героизм и воинские подвиги, было бы невыносимо читать о поездке Александра в ставку Батыя, где русский национальный герой склоняется перед ненавистным завоевателем...

Автор ответил издательству подробнейшим защитительным письмом, где отстаивал свою рукопись в первоначальной редакции, к а к  с о о т в е т с т в у ю щ у ю  и с т о р и ч е с к о й  п р а в д е, одновременно ссылаясь на право писателя "на художественный домысел", но это не помогло и, на рубеже 40-х и 50-х годов заключительная книга эпопеи была разделена на две. Так, в итоге появились повести: "Юность полководца" (молодые годы Александра, битвы на Неве и Чудском озере) и "К последнему морю" (поход Батыя на Запад и Золотая Орда).*

_______________

* "Юность полководца", историческая повесть. - Детгиз, 1952 г., издавалась 22 раза, в том числе 9 зарубежных изданий; "К последнему морю", историческая повесть. Гослитиздат, 1955 г., издавалась 43 раза, в том числе зарубежных 17 изданий (на 1.1.1987 г.).

Такое решение в корне противоречило исконному замыслу автора: свести вместе "Свет и Тьму", противопоставить Александра (Свет) и Батыя (Тьма), и он записал в дневник: "Мне теперь очень жаль, что я согласился на "разделение" моего такого "полноводного" романа. Все же сделаю все возможное, чтобы два романа-подростка сказали что-либо новое".

Так как без изображения взаимоотношений Александра и Батыя обойтись вообще было невозможно (поездки Александра и его отца Ярослава в Золотую Орду и ставку Великого Кагана в Монголию - факты исторические, оскорбительные и трагические, но вынужденные для сохранения уцелевших от разгрома русских земель), то в повести "К последнему морю" появился персонаж - "посол новгородский Гаврила Олексич", прообразом которого был Александр Ярославич (часть IV, "Новгородский посол у Бату-хана").

Уместно указать в связи с этим на изданную в 70-х годах книгу видного советского историка члена-корреспондента АН СССР В. Т. Пашуто - жизнеописание Александра Невского*. Правдиво, без утайки и прикрас нарисована в ней картина взаимоотношений Александра и Батыя. Тяжел жребий, выпавший на долю князя, победителя шведов и тевтонов, русского народного героя, вынужденного "склонить выю" перед Золотой Ордой ради того, чтобы спасти русский народ (как о том говорил В. Ян: "Если медведица убита, надо, чтобы медвежата подросли").

_______________

* П а ш у т о  В. Т. Александр Невский. Серия "Жизнь замечательных людей". - М.: Молодая гвардия, 1974.

Горестна его доля, закончившаяся, как и для его отца Ярослава, преждевременной смертью (отравленного, по общему убеждению) на обратном пути из ставки Великого хана.

Современного нам автора, ученого, историка, не "покоробила" трагедия князя Александра и с ним русского народа, и он не усмотрел "разномасштабность" фигур Александра и Батыя, отчего не "пострадало", а  в о з в ы с и л о с ь  в  о р е о л е  г е р о и з м а  и  м у ч е н и ч е с т в а "величие Древней Руси и ее славного сына" Александра Беспокойного (Невского)...

Достоверности и живописности картин и персонажей повести способствует то, что ее автор видел прибалтийские и новгородские земли, встречался с прототипами некоторых своих героев.

Гимназические годы писателя прошли в Риге и Ревеле (Таллин), где тогда, кроме крепостных стен, еще высились и феодальные замки, и дворцы с гербами "прибалтийских баронов", превратившихся после изгнания шведов и немцев из Прибалтики войсками Петра I в крупнейших помещиков, служивших при царском дворе*.

_______________

* Прибалтика была присоединена к России после окончания Северной войны (1700 - 1721 гг.).

Отец писателя Г. А. Янчевецкий, учитель греческого языка, инспектор и директор мужских гимназий в Риге и Ревеле, русский общественный деятель, активно боровшийся с немецким влиянием в Прибалтике, воспитывал своих детей и учеников в духе патриотизма; не ограничиваясь преподаванием, он со своими гимназистами выезжал для осмотра мест узловых событий Отечественной истории: на поля Куликовской и Полтавской битв, берега Невы и Чудского озера.

"Была устроена поездка, - вспоминал В. Ян, - в Нарву, Юрьев (Тарту), Псков, оттуда пароходом по Чудскому озеру.

Пароход специально остановился близ "Вороньего камня", у которого, по преданию, произошло "Ледовое побоище", откуда Александр Невский наблюдал за битвой, и мы видели место разгрома армады тевтонских завоевателей..."

После окончания Петербургского университета В. Ян в "мужицкой одежде" с котомкой и посохом отправился "ходить по России". "Я хочу узнать, как и чем живет мой народ, - ответил он обеспокоенным родителям, опасавшимся, что "бродягу" вскоре арестуют "по подозрению, что он "скубент" - распространитель нелегальной революционной литературы".

"Начал я свои скитания с древнего Новгорода, - говорил В. Ян. - Оттуда прошел берегом Ильмень-озера к югу". Он посетил северные и центральные губернии России, прошел берегами Невы и Волхова, Мариинским каналом, был в Свири и Вологде, на Онежском и Чудском озерах; посетил Ржевскую, Смоленскую, Ярославскую губернии; из Симбирска берегом Волги поднялся вместе с бурлаками, тянувшими баржу с "красным товаром" до Казани: бродил и в Старом Мултане и древнем городе Малмыже; на связке плотов "моли" спустился по Днепру от Орши до Киева; побывал в Кременчуге, Екатеринославе, у шахтеров Криворожья...

Результатом этих странствий (1898 - 1901 гг.) стала первая книжка писателя "Записки пешехода", собравшая некоторые рассказы и очерки об увиденном и услышанном в пути по бескрайной России.