Луизианская заварушка - Джана Делеон

– Пять часов, минута в минуту. Кости должен чуток размяться.

Она прошла в угол, потянула за одеяло, и оттуда наконец высунулась голова хаунда. Он уставился на меня, и я задумалась, а вдруг это обученный служебный пёс, но тут он сделал первый шаткий шаг, и его старость стала очевидна.

– Кажется, я знаю, почему его Костями кличут, – заметила я, осматривая худое костлявое тело.

– О, нет, не поэтому. В своё время он был великолепным представителем породы, а всё те же Кости. – Герти открыла заднюю дверь кухни, пёс выскользнул на улицу, и мы направились следом.

Кости выполнил программу по обнюхиванию кустов, затем прислонился к крыльцу, чтобы не упасть, и задрал лапу. А покончив с первостепенными делами, устремился к грязному ручью на лужайке позади дома.

– Это та же мутная речка, что бежит через весь город? – спросила я.

– Да, греховодный байю. Создаёт чуток проблем с комарами и змеями, но аллигаторы редко выбираются на газоны, так что об этом можешь не беспокоиться.

Какая прелесть. Вероятно, за всё время здесь мне не придётся никого убивать.

Кости зашёл в байю, недалеко, словно лапы отмачивал, и замер. Голова опущена, нос впритык к воде, но пёс не пил. И слава богу. Фиг знает, что там в этом ручье помимо моей обувки.

Герти нахмурилась:

– Опять эта псина за своё.

– В смысле? – не поняла я, и тут Кости начал копать. – С ним всё нормально? Судя по виду, он вот-вот грохнется.

Раскачиваясь, будто пьяный, пёс расшвыривал вокруг грязь и воду с невероятной скоростью – никогда б не подумала, что он на такое способен.

– Он всё время это делает, – отмахнулась Герти. – Повсюду грязные следы.

Внезапно Кости замер, прижался носом к воде, потом и вовсе сунул голову в тёмное месиво, а через пару секунд вынырнул с белым предметом в зубах. Чрезвычайно собой довольный, пёс прискакал к нам, бросил находку на землю и стряхнул на нас воды байю.

Я прикрыла лицо рукой и глянула вниз. Кости уже улёгся на живот и принялся грызть угол своей добычи.

– Герти? Это кость.

Герти опустила руки и тоже уставилась на пса.

– Ну да, конечно, кость. Из-за этой собаки нам пришлось установить бетонный забор вокруг кладбища. Как, по-твоему, он заработал свою кличку?

Я прищурилась на предмет в лапах пса, дабы убедиться, что моя первая догадка верна.

– Вы уверены, что забор перекрывает всё кладбище?

– Да. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что это человеческая кость.

Глава 3

Герти перевела взгляд с кости на меня, и на секунду мне показалось, что её сейчас вывернет черносливом.

– Что нам делать? – прошептала она, побледнев.

– Вы его убили?

Герти округлила глаза и с шумом втянула воздух.

– Боже, нет! Я… Я бы… Я не…

– Тогда мы вызовем полицию. У вас же тут есть полиция, правда?

– Конечно. Есть шериф и его помощник.

– Значит, идёмте в дом и позвоним им.

– А что насчёт… ну ты поняла? Нельзя, чтобы Кости и дальше её грыз. Это же чей-то родственник.

Я посмотрела на пса, что развалился на лужайке и в замедленном темпе мусолил кость, едва ли не засыпая.

– Сомневаюсь, что он может её повредить. У него и зубов-то, наверное, не осталось.

Герти я, кажется, не убедила, но она послушно поплелась за мной в дом. Обнаружив на кухонном столе телефон, я всучила его старушке и налила себе ещё кофе. Вечер обещал быть долгим.

Герти пялилась на трубку, закусив губу:

– Наверное, мне стоит позвонить Иде Белль.

Я замерла, не успев сделать глоток, и посмотрела на неё поверх чашки:

– Вашего шерифа зовут Ида Белль?

– Конечно нет. Нашим шерифом испокон веков был Роберт Э Ли. [2]

Я моргнула. Она ведь фигурально, да?

– Так почему вы хотите позвонить Иде Белль раньше, чем шерифу?

– Ида Белль – президент Общества греховодных дам.

Я пару секунд подождала дополнительных сведений, но, видимо, Герти решила, что её фраза и так всё объясняет.

– Значит, Ида Белль свяжется с шерифом, сама зафиксирует параметры кости… или что?

– Ида Белль сделает всё необходимое. Общество греховодных дам существует в Греховодье с шестидесятых. Знаю, мэру нравится думать, будто всё решают он и городской совет, но все им просто потакают.

– Естественно, – пробормотала я, хотя понятия не имела, что творится в этом городе. – Давайте сначала позвоним шерифу, а потом уже Иде Белль? Поддержим мужские иллюзии?

Герти кивнула:

– Хороший план. Управление мужчинами требует деликатности. – Она начала набирать номер, но остановилась. – Я всё гадаю… почему ты спросила, не я ли кого-то убила?

– Потому что должна была знать, нужно ли звонить в полицию или помогать вам спрятать тело.

Лицо Герти озарилось пониманием, и она улыбнулась:

– Конечно.

Мне стоит радоваться или бояться?

* * *

По-видимому, вторая половина дня вторника – самый пик преступной деятельности в Греховодье, потому как ждать шерифа нам пришлось почти час. Он ни капли не походил на фото Роберта Э. Ли из моих книжек по истории, но приехал на лошади. А вот Ида Белль явилась буквально через несколько минут. Её белые волосы были намотаны на гигантские бигуди и накрыты сверху ярко-зелёным шарфом, который дико контрастировал с фиолетовым халатом и розовыми тапочками.

Ида Белль попросила продемонстрировать ей кость – та всё ещё валялась рядом с уже дрыхнущим хаундом – и после беглого осмотра переглянулась с Герти, что показалось мне целым разговором, в который меня не посвятили.

– Но… – начала Герти.

Ида Белль прервала её взмахом руки:

– Не сейчас. Мне нужно снять эти бигуди и вернуть к голове приток крови. Тогда я смогу мыслить ясно.

– Конечно.

– Вечером, – сообщила Ида Белль и, развернувшись на пятках розовых шлёпанцев, удалилась на лужайку через забор, откуда недавно пришла.

– Что вечером? – спросила я.

– О, эм… ничего такого. Мы просто собираемся иногда… дамы из Общества, вот и всё.

Я мгновение пялилась на Герти, заинтригованная её внезапной неловкостью. Её, казалось, ни капельки не встревожила отрытая кость, да и в разговоре с шерифом не было драматизма, что проявило бы большинство людей. Но одного взгляда прихрамывающей полутораметровой старушенции в халате хватило, чтобы Герти занервничала.

– Чем именно вы занимаетесь на этих встречах?

Её глаза округлились.

– О, Общество греховодных дам – тайное общество. Я не могу рассказывать о наших собраниях.

– Иначе придётся меня убить?

– Ха! – Герти нервно рассмеялась. – В основном мы вяжем.

– Угум-с.

Вяжут они, ага. Я не представляла, что происходит, но точно могла сказать: Герти лжёт.

– Прошу прощения.

Я повернулась к шерифу Ли – сморщенному седому старцу, которому словно день до девяностолетия остался.

– Да?

– Вода в байю поднимается – прилив. Боюсь, как бы кость опять не смыло.

Я выпучила глаза:

– Так заберите её.

– Ох, ну, даже не знаю. Это испортит место преступления, а мой помощник должен всё задокументировать.

– Собака жевала кость добрых десять минут. Сомневаюсь, что, передвинув её на метр, можно повредить улики.

Шериф уставился на меня, потом перевёл взгляд на кость. Уровень байю повысился, и вода уже касалась её края. Вообще-то, вода уже наползла и на спящего хаунда, и, присмотревшись, я поняла, что пёс пускает пузыри частично затопленной пастью.

Я ткнула Герти локтем и указала на собаку:

– Наверное, надо его разбудить, пока не захлебнулся во сне?

– Ох уж этот пёс… Давай ты сама? На мне компрессионные колготки, а ты уже босиком.

Я вздохнула и шагнула в воду, намереваясь встряхнуть хаунда. Ни к чему мне отвисшие от воды компрессионные колготки – особенно сегодня, когда мой абсурдометр уже зашкаливает.

– Кости! – прикрикнула я на собаку и толкнула безвольное тело. Тело испустило громкий храп. Веки даже не дрогнули.

– Тебе, вероятно, придётся его вытаскивать, – просветила Герти. – Он спит как убитый.

– Да ладно? – Я ещё раз безрезультатно тряханула пса, затем обхватила его руками, надеясь, что, если придам паршивцу вертикальное положение, он проснётся и чуток мне подсобит.

Но он проснулся раньше. Не успела я выпрямиться, хаунд перевернулся и ударил меня по ногам, опрокинув прямиком в байю.

Костюм мгновенно впитал тонну воды, кожа бешено зачесалась. Я изо всех сил старалась выбраться, но ноги увязли в какой-то зыбучей грязи, так что я погрузилась в стремительно прибывающую речушку ещё сантиметров на пятнадцать. И вот тогда сработала моя подготовка.

За долю секунды я стянула тяжёлый верх костюма, обнажив кружевную тонкую ткань под ним, бросила его на грязь перед собой и плюхнулась сверху коленями. Короткий путь ползком по пиджаку – и я уже на своём заднем дворе, валяюсь на травке, с ногами так облепленными грязью, словно их в цемент закатали. Глаза щипало от воды, и я не спешила их открывать, не желая думать о попавших туда бактериях.