Доверяю, как себе - Noel*

« К моему счастью, мужчины, даже в волшебном мире, не рожают детей»,- с облегчением подумал Северус, взял перо и, все еще раздумывая, стал рисовать Поттера в женском обличии. Посмотрев на незаконченный портрет, Снейп нахмурился: что-то в рисунке казалось ему знакомым. Несколькими штрихами Северус сделал волосы нарисованной девушки волнистыми. Снова нахмурился, сделал глоток скотча и, взмахнув палочкой, сделал глаза зелеными. Изображение стало до боли знакомым, но кто это, он не мог сказать и, еще раз взмахнув палочкой, поменял цвет глаз на серый. Стакан выпал у него из рук - с пергамента на него смотрела девушка с «вечеринки» Лорда. Северус её очень хорошо помнил. Его темный хозяин был им очень доволен, и он думал, что участие в оргии обойдет его стороной. Но, когда он увидел эту девушку, у него странно екнуло сердце, ему захотелось ее уберечь, и Снейп выпросил её у Лорда. Тот лишь засмеялся и сказал, что желает посмотреть, как его слуга берет женщину не потому, что его заставляют, а потому, что действительно её хочет. У Северуса просто не было выбора. Маггла была хороша собой. Волдеморт предоставил ему комнату с зеркалом, через которое можно было наблюдать за происходящим на кровати. Зельевар никогда не любил, чтобы на него смотрели, но иллюзия интимности была соблюдена, и та ночь запомнилась ему своим грустным удовольствием, благо, Лорд негласно разрешил ему не быть грубым. На следующий день на резиденцию Темного лорда напали авроры, Северус тогда не был в убежище. Эйвери потом ему рассказал, видимо ожидая благодарности, как своими руками убил «подарочек» Лорда Снейпу, чтобы девушка не попала в аврорские застенки. Тогда Северус не выдержал: вернувшись к себе, он выпил яд. И не мгновенного действия, а такой, чтобы мучится долго, чего он и был достоин за всех тех, кого ему пришлось в своей жизни убить и изнасиловать. Но тогда ему не повезло - в его комнаты тем вечером спустился Дамблдор, как-то вскрыл его защитные заклинания и спас своего шпиона. Тогда Альбус ему сказал, что есть еще люди, кому он нужен. «Неужели вездесущий директор знал про сына»,- задал самому себе вопрос Снейп и налил себе еще. Хотя он уже и был пьян, спать ему не хотелось, и он наливал себе еще и еще, бередя старые, казалось бы, уже зажившие, раны, вспоминая прошлое, сверля взглядом портрет, который сам же и нарисовал, и проклиная тот миг, когда решил сварить зелье родства. Уже под утро он забылся в кресле беспокойным сном, полным кошмаров, вынырнуть из которых не получалось.

* * *

Очнулся Гарри в больничном крыле. Как он туда попал, его не особенно волновало. Последнее, что он помнил, это как превратился в ворона. «Такая вот у меня внутренняя сущность. Огромная, черная и носатая. Прямо как Снейп,- Гарри грустно усмехнулся, - а еще она летает». Когда-то, до смерти крестного, он был бы рад такой анимагической форме, потому что больше всего на свете он любил ощущение полета. Но Сириус тоже любил летать. Гарри помнил, как засветились восторгом глаза крестного, когда тот узнал, что спасаться от поцелуя дементора будет верхом на гиппогрифе, помнил, в какое оживление приходил Сириус, рассказывая о квиддиче. А первой вещью, о которой он спросил, был его летающий мотоцикл.

В начале шестого курса Гарри осознанно отказался от полетов, в том числе и от главной студенческой игры - квиддича. МакГонагалл тогда очень расстроилась, но Гарри твердо стоял на своем: он больше не будет ловцом - и точка. Он считал это решение своеобразным наказанием для себя. Крестный никогда больше не будет летать, значит, и Гарри не будет. Перестать летать - единственное, что он мог сделать для Бродяги, кроме того, чтобы хорошо учиться, и быть в состоянии убить Волдеморта. А теперь у него и эту возможность забирают.

Гарри заплакал, впервые после того, как увидел падающего за арку крестного, в третий раз за свою сознательную жизнь.

- Гарри, с тобой все хорошо? - склонилась над ним колдоведьма.

- Да, со мной все в порядке, мадам Помфри, - ответил ей Гарри, недоумевая, откуда она появилась, ведь еще минуту назад ее в комнате не было, - просто я за последнее время немного устал.

- Конечно, ты же почти не ел и не спал.

- Не хотелось, - зло отмахнулся он от Помфри, стирая слезы с лица.

- Гарри, профессор Снейп что-то тебе сделал, ударил, запустил в тебя заклятьем?

- Нет, с чего Вы взяли. Я цел и невредим, - пожал плечами Поттер.

Мадам Помфри облегченно вздохнула:

- Вам лучше знать, - тихо пробормотал Гарри, - я хорошо себя чувствую, можно, я пойду? - добавил он уже громче.

Колдоведьма обеспокоенно посмотрела на подростка и поставила ему на колени поднос, раньше стоящий на тумбочке.

- Нет, Гарри, никуда ты не пойдешь. Ты выпьешь зелья, поужинаешь и поспишь до завтра. А утром я, может быть, отпущу тебя на занятия.

- Но, мадам Помфри, - начал Гарри, но наткнулся на решительный взгляд колдоведьмы и, тяжело вздохнув, стал размазывать кашу по тарелке.

Глава 3. Вторник, 27 октября.

Проснувшись, Северус сначала нашел у себя антипохмельное зелье, выпил его, а затем вылил во флакон сваренное им вчера зелье родства. С этим флаконом он направился в спальню. Там, в шкатулке, запечатанной всеми известными Снейпу защитными и запирающими заклинаниями, лежал медальон, подаренный ему Лили еще до их ссоры. Потом она свой подарок так и не забрала, что было знаком величайшего доверия. В медальоне хранилась прядь ее волос. В волшебном мире с таким подарком можно было сделать много плохого. Особенно, если ты - Пожиратель Смерти. Северус это понимал и поэтому берег медальон как зеницу ока.

Затаив дыхание, Снейп опустил в зелье два волоска: рыжий и черный. Он надеялся, что оно пожелтеет. Пусть Лили его не любила, но осознание факта, что у них есть сын, просто грело бы ему душу.

Зелье не изменилось. Северус ударил кулаком по столу. Ему ужасно захотелось разбить флакон о стену, но это был бы слишком театральный жест. Подобное он мог себе позволить только в кабинете Дамблдора, который не понимал высказанной мысли до тех пор, пока она не была подкреплена криком, битьем чашек и хлопаньем дверьми. Выдохнув, Северус аккуратно поставил флакон на стол и пошел в ванную.

- Дорогой, сегодня ты выглядишь хуже, чем всегда, - весело заметило зеркало.

- Разобью, - прошипел Снейп сквозь зубы. Он бы давно повесил магловское зеркало, но это не снималось, намертво прикрепленное к стене.

* * *

Гарри проснулся от того, что ему в лицо светило солнце.

- Доброе утро, - послышался заботливый голос.

- Доброе утро, мадам Помфри.

- Как себя чувствуешь?

- Прекрасно, - ответил Гарри, даже не соврав при этом. Такого хорошего настроения у него не было уже давно. Даже природа, казалось, была с ним согласна: после нескольких дождливых недель впервые выглянуло солнце.