Седьмой канал (СИ) - "Darrell Larsen"

— А почему на них столько листьев, если вокруг только мёртвые стволы? — как бы в пустоту спросил я, искренне не понимая причины.

Ко мне подошёл Шурик. Осознав свою роль ходячей энциклопедии, он сразу же начал объяснять, будто это единственный человек, что знает верное решение.

— Лет через пять после закрытия бункера климат изменился. Луна сменила траекторию и на наше полушарие стало попадать меньше влаги.

— Ну так не Земля же сменила траекторию — я отказывался принимать его теорию.

— Вот это, кстати, не факт — вмешался Михаил — траекторию она, может, и не сменила, но повернуть ось вращения могла.

Я посмотрел по сторонам, оценивая ландшафт.

— Это потому тут как в пустыне?

— Наверное, — Саша решил побороться за титул самого умного — тут уже не нам судить.

— А кому?

С настроением Михаила случилась неожиданная перемена.

— Климатологам со станций, чёрт бы их побрал.

Я понял, что больше не стоит расспрашивать. Видимо, эти разговоры задевали его больше, чем кого-либо из нас.

— А что там за гора? — Ольга показала на возвышенность, которая на сотню метров отходила от нашего маршрута. Следом интерес проявил Дмитрий:

— Да, Миш, я тоже её не помню, когда мы заезжали. Давай сходим?

— Почему бы и нет, — согласился тот, — у нас ведь разведывательная операция.

Возвышенность, к которой мы шли, походила на грунтовую насыпь. Она поднималась над уровнем дороги не меньше, чем на пять метров и походила, скорее, на изогнутый горный хребет. Не будь на нём поросших мелких растений, мы не смогли бы так легко на него взбираться. Корни сорняков выглядывали из засохшей земли и не давали нашей обуви скользить.

Первые из нашей группы, что поднялись на гребень, по очереди останавливались, не издавая ни звука. Это добавляло интереса шагать быстрее. Но встав с ними на одной линии, мне стало дурно. Всего в полуметре от гребня, где мы стояли, начинался крутой спуск. У нас не было такого оборудования, чтобы спускаться в глубокую яму, да и желанием никто бы и не загорелся. Возвышенность, на которой мы стояли, уходила в обе стороны на десятки метров. Понемногу сгибаясь, на другом конце она замыкалась в кольцо, заключая внутри глубокий кратер. Было сложно оценить расстояние до дна, но там было не менее семи человеческих ростов. При взгляде вниз у меня начала кружиться голова и я невольно сделал пару шагов назад, чуть не повалившись кубарем вниз.

— Что это?.. — Ольга озвучила общее недоумение и села на землю, подняв козырёк себе на волосы.

Дмитрий посмотрел на Михаила и задал неуверенный вопрос:

— Думаешь, осколок?

— А что ещё?

Этого диалога им хватило для того, чтобы он тут же закончился.

— Какой осколок?! — возмутилась Лена, — да тут целая бомба должна была взорваться.

— Ты не поняла, — Шурик поправил свои очки, глядя на ровное дно кратера — это был осколок Луны.

Я вновь забрался на гребень кратера, но кроме как, в полуприседе не мог там находиться.

— А разве там не должно остаться что-то вроде большого камня в центре? — я указал Саше в глубь бездны.

— Там, скорее всего, расплавленный пласт от породы. Едва ли можно найти какой-то кусок. Хотя не исключаю и этого. Да и он зарос бы давно.

— Ну отсюда не видно даже трава там или земля.

Пока я пытался разобраться в случившемся, двое старших из группы что-то тихо обсуждали за нашими спинами. Как только они закончили, Михаил положил мне на плечо свою руку и спросил:

— Высоты боишься?

— Ну… — я замялся от неожиданности, не найдя ответа — это непривычно.

— Да он и не видел её никогда, — Дмитрий объяснил мою проблему — сколько лет-то ему было тогда.

— Ну да, тоже верно. У меня задание по твоему профилю.

— По рациям?

— Ага, — Михаил глянул на часы — по плану у нас уже пора связываться с базой.

— Хорошо, я понял.

Какое же облегчение я почувствовал, когда снял рюкзак со своих плеч. Под самым его днищем крепилась переносная радиостанция во влагозащищённом чехле. Я отстегнул его и начал присоединять недостающие компоненты. Когда антенна и наушники были подключены, я услышал в них знакомое шуршание. Всего одна минута, и я выбрал нужную частоту. Хрипение в динамиках утихло, давая понять, что на выбранном канале помех нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Приём, я четвёртый. Как слышите, приём?

Мне никто не ответил.

От этого стало немного не по себе. Если я не смогу установить с ними связь, то и делать мне в отряде нечего, раз эту роль предоставили мне.

Я повторил вызов. А в ответ опять тишина. Только моя рука потянулась к регулятору, чтобы проверить другие каналы, как я услышал в ответ голос Антона:

— Это сто первый, приём. Как слышите?

Я был очень рад услышать голос этого парнишки. Хоть мы и ушли всего ничего, но меня уже тянуло обратно в наш бункер. Будто я за всё это время стал его частью.

— Слышу хорошо, сто первый. Рад тебя слышать!

5

Небольшая автомастерская, что находилась к югу от вымирающего городка, внезапно стала набирать клиентскую базу. Причиной всему послужил какой-то новый проект вооружённых сил. Находящийся в тайне, сначала принимающий посетителей только в военных целях, он стал всё чаще привлекать людей в пиджаках и иной гражданской форме. Или же военных, что будут на долгое время привязаны к определённому месту.

Именно этот прирост населения и стал причиной прибавления клиентов в автомастерской. Выбирая преимущественно отечественные марки автомобилей, они заставляли боксы своим транспортом.

Одной из этих машин занимался юный парень. Ему было не более двадцати лет, но он уже успел заработать себе имя опытного мастера.

Парень мог сутки провести за любимым делом. И больше всего его раздражало, когда кто-то этому мешал. Зная последующее недовольство, один из коллег всё же решился побеспокоить его:

— Малой, к тебе пришли.

— Кто? — недовольно крикнул он из-под машины, — я занят.

— Иди быстрее, не насилуй мне мозг.

Тот пробубнил что-то невнятное, но всё же выкатился на свет. Первым делом парень достал из кармана ветошь, которой начал вытирать руки.

— Куда идти-то? — спрашивал он в пустоту. От коллеги его не осталось и следа. Решив, что тот вышел из бокса, он пошёл за ним на улицу.

За ослепительным светом солнца последовал резкий удар под дых. У него перехватило дыхание от острой боли между рёбрами. Парень не успел среагировать и получил ещё один удар по лицу. Нанёсший удар был несколько выше, а потому эта связка мигом положила юношу на землю.

Злость. Всё, что было в мыслях у парня. Злость от боли. От несправедливости ситуации. Злость на себя за то, что он не успел ничего предпринять. Давление в рёбрах немного спало, и он смог сделать вдох полной грудью. Он вытер капающие с подбородка капли крови и посмотрел на нападавшего. Щеку разодрал его перстень. Серебряные узоры держали чёрный камушек, на котором даже не осталось следа.

— Долго нам тебя ждать, щенок? — сказал человек позади нападавшего, — поднимайся.

Это был голос низкого и мелочного человека. Парень сразу его узнал, как только встал на ноги. Сам бы тот никогда не стал пачкать руки. Не из принципа, нет. Кишка тонка.

— Я же сказал, что на этой неделе отдам, — короткая фраза отдала в скуле тягучей болью, — сейчас только пятница.

— Да кого это волнует? — он взял парня за воротник и прижал к стене.

— У вас проблемы? — процесс прервал высокий мужчина в тёмных очках.

— Иди своей дорогой, мужик.

— Я думаю, что это вы сейчас пойдёте. Оба.

Коротышка отпустил парня

— Слушай, не лезь не в своё дело, а?

Юноша увидел, как тот спрятал за спину раскладной ножик.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Этот сопляк должен нам денег, — он начал медленно приближаться к мужчине, — тебя это не касается.

Мужчина сохранял полное спокойствие. Он уже прочитал намерения коллектора и ожидал его действий, расстёгивая молнию своей куртки.

Тот не заставил себя долго ждать. Ловко появившийся из-за спины ножик стремился к своей цели по дуге снизу вверх.