Седьмой канал (СИ) - "Darrell Larsen"

— Ты идёшь? — меня окликнул женский голос.

— Да, сейчас.

Чтобы не заставлять группу ждать, я сделал небольшой рывок с ускорением, чтобы скорее догнать остальных. Тяжёлый груз на плечах дал понять, что так делать больше не стоит.

Мы пошли почти параллельно прежнему пути, постепенно отдаляясь к лесополосе, если её можно было так назвать. На высохших стволах деревьев не было листвы. Это больше было похоже на кладбище, нежели на лес.

— И куда мы пойдём теперь? — Лене не терпелось поскорее узнать наш следующий пункт назначения.

— Только не говори, что будешь каждые пять минут спрашивать, дошли мы или нет.

Шурик посмеялся от шутки лидера, но ей это смешным вовсе не показалось. Она толкнула товарища в плечо, отчего тот ударился о дерево.

Михаил остановился, оглядываясь по сторонам.

— Я думаю, что мы пойдём на СКК.

— А что это? — ответ её совсем не удовлетворил.

— Ты разве не знаешь? — удивился Михаил, — уже ведь не маленькая была. Это станция контроля климата.

Она посмотрела на него удивлёнными глазами, после чего перестала задавать вопросы. Лена словно потеряла интерес к диалогу, начав рассматривать деревья вокруг нас.

— Это же из-за них всё началось? — спросил Саша.

Михаил посмотрел на него, словно подбирая слова. Но потом отвернулся. Дмитрий взял инициативу и сказал:

— Кто знает. Иди и пойми их теперь.

— Это был только повод, — перебил его бывший офицер.

— Очередной повод для очередной бесполезной войны? — продолжил допытываться Саша.

— Именно.

ОтветДмитрия произвёл странный подавляющий эффект. Словно все знали, что не стоит касаться больной темы, но, тем не менее, этого было никак не избежать.

Так и шли мы дальше, не пытаясь возвращаться к диалогу.

10

— Только не капризничай, хорошо?

Молодая женщина нагнулась перед девочкой, что скрестила руки на груди, насупив щёки. Она отвернулась от матери, демонстративно давая понять, что обиделась.

— Ну давай, иди ко мне, — женщина потянулась к дочери руками, призывая обняться. Та стояла на своём и не сдвинулась с места. Это расстроило мать ребёнка, отчего та немного нахмурилась.

— Может, ты хочешь чего-нибудь? — она уже пустила в ход самое действенное оружие против четырёхлетней дочери, — тебе купить вкусняшек?

Она посмотрела на неё, прикидывая в голове неплохую сделку за простое спокойствие. Но в голове малышки уже сформировались принципы, что не дали ей пойти на поводу.

— Я хочу, чтобы вы остались, — почти каждое слово она выдавила из себя, пытаясь показать, как недовольна.

— Ну, — она погладила её волосы за ухом, — маме с папой надо на работу, — ты можешь поиграть с Леной.

— И что? — девочка наигранно возмутилась, будто играла в театре, — а с вами когда?

— Давай так, — предложила женщина, — скоро придёт дядя Олег. Если он скажет, что вы обе нормально себя вели, то мы сходим на карусели.

— А если не скажет?

— Постарайся сделать так, чтобы сказал.

— Но мне не нравится дядя Олег. Он…

Девочка не успела договорить из-за звонка в дверь.

— Я открою!

За голосом старшей сестры последовал топот детских ножек, что стремились к двери.

— Вот он и пришёл, — женщина поцеловала младшую дочь в лоб и пошла навстречу своему брату.

В прихожей уже стояла Лена, что крутила ручкой дверного замка.

— Какая молодец! — Олег похвалил племянницу, что встретила его, — помощница выросла, — он кивнул сестре, пока закрывал дверь единственной рукой.

Женщина подошла к брату и обняла его.

— Ты как всегда меня выручаешь.

— Да мне не в тягость, — он улыбнулся, растрепав волосы рядом стоящей девочке, — всё равно дома сижу.

Она посмотрела на пустой рукав, что торчал из кармана. На лице её мелькнула досада за близкого родственника, что совсем недавно стал инвалидом, но виду не подала.

— Проходи, — сказала она брату, освобождая прихожую, — сейчас Коля закончит со своими документами, и мы уедем.

Он снял ботинки, наступая себе на пятки. Неаккуратно упавшие туфли пришлось поправлять, наклоняясь в узком коридоре.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кстати, — вспомнила она, — Соня мне пообещала, что будет себя хорошо вести. Если что, напомни ей про карусели, — она пересеклась с младшей дочерью взглядом, — слышала?

Девочка скорчила возмущённую гримасу, продолжая показывать своё недовольство.

— Не буянь, — пригрозила пальцем мать, уходя в другую комнату.

Старшая сестра липла к дяде, заваливая вопросами. Он неторопливо отвечал, чтобы отсрочить очередную волну любопытства. Олег нагнулся к ней, чтобы шепнуть ей, что закажет пиццу, если она будет вести себя спокойнее и не расскажет об этом маме. Просьба дяди тут же была исполнена. Неугомонная племянница тут же села на диван, отобрав у сестры пульт. Той это совсем не понравилось, отчего она кинула в неё подушку.

Олег понёс на кухню пакет из продуктового. Там он водрузил его на стул и начал доставать фрукты, что сразу ушли в холодильник.

Родители девочек вышли уже через минуту. Глава семейства, заметив шурина, встретил его рукопожатием.

— Ой, да не стоило покупать, — запричитала женщина, — еды и так полно.

— Детям нужно больше витаминов, — возразил Олег, — мне несложно, а им полезно.

— Ну как знаешь, — она не нашла аргумента против, хотя её терзало чувство неловкости, будто он упрекал её в недостаточном внимании к детям.

Уже надевая туфли, она обратилась к брату снова:

— Как обычно: допоздна не сидеть; у Лены сегодня тренировки нет, так что идти ей никуда не надо; если что понадобится, деньги ты знаешь, где лежат.

Он слушал её, терпеливо выжидая конца указаний. Вместо того, чтобы вникать в её речь, он ждал, когда те уйдут, чтобы провести досуг с племянницами так, как сам того хотел. С пиццей и фильмами.

После его кивка они попрощались и вышли за дверь. На выходе из подъезда женщина остановилась, высматривая свои окна на четвёртом этаже. Она знала, что в них её будут ждать дочери, которым нужно помахать рукой на прощание. Пока она этим занималась, её муж завёл машину и терпеливо ждал, когда она сядет.

Выезжая из двора, он достал сигарету из пачки с верблюдом. Окно, приоткрытое на самую малость, втягивало в себя сероватый дым, пропуская внутрь шум проезжей части.

— Мне звонил Виктор Сергеевич, — она взяла в руки телефон, — он говорит, мол, что-то уже начинается.

Он посмотрел на жену через призму скепсиса. Его взгляда было достаточно, чтобы она поняла, о чём тот думает, но всё же решил озвучить:

— Всё уже давно началось.

Образовалась тишина, которую мужчина решил устранить с помощью радио. Включилась волна, где отчётливый женский голос передавал финансовые новости.

Жена недовольно цокнула и переключила. Ретромузыка. Она переключила ещё раз. Низкий голос мужчины тараторил адрес магазина, что торгует матрасами. Ещё раз. Современная музыка. Ещё. Политическое шоу, в котором двое мужчин обсуждали итоги войны.

— Оставь, — попросил муж, не отвлекаясь от дороги.

— …но какие выгоды из этого соглашения получат проигравшие? — интересовался голос молодого парня.

— Никто и не говорил, что договор будет нести пользу для всех сторон, — отвечал довольно спокойный голос взрослого мужчины, — мы одержали победу. И теперь мы выставляем свои требования.

Женщина возмутилась:

— Опять будем слушать этих клоунов?

Муж осуждающе взглянул на неё:

— Нельзя игнорировать то, что происходит в мире.

— То есть, Вы хотите сказать, что они просто проглотят это поражение?

— Им придётся.

— Не считаете ли Вы, что это вызовет ещё больше недовольства в и без того обидчивых странах?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Интервьюируемый сделал паузу, после чего сказал:

— Вы помните, что случилось с Японией сто десять лет назад, когда кончилась вторая мировая?

— Вот он строит из себя такого знатока, — продолжила она высказывать недовольство, — но ему ведь даже не известно о причинах этой войны.