Из Тени (Dragon Age) - Krilena

Кальпернии интерес мужчины к кристаллам возрос. О том, что новый мир глуп, слеп и усмирён, Безумец был согласен со своим сородичем и хотя бы за спасение девочки выражал жрецу всецелое одобрение. «Но так уж много увидел ты сам?» — однако же магистр усмехнулся, вспоминания о во многом безразличном отношении Старшего к магессе, чей дар он так красиво воспевает.

Корифей высвободил девушку из рабского подчинения и возвысил до титула магистра, но больше не уделял ей внимания. Она ответила ему преданностью, верой, с полной самоотдачей отнеслась к их миссии, но так же во многом у неё были развязаны руки. До её с магистром встречи и всех их совместных приключений, пользуясь своим высоким положением, девушка проводила какие-то свои исследования с верными именно ей магами, тратила горы золота на скупку рабов, чтобы потом подарить им свободу, организовывала покушения на самых озверевших работорговцев. Всё это можно считать своеволием, потому что Старшему не было до рабов дела, однако он её так и не приструнил, не вынудил заниматься исключительно делами Венатори. У Безумца складывалось впечатление, что Корифей относится к ней как к собаке, которую спас от жестокого хозяина, прикормил, приласкал, спустил с удушающей цепи резвиться на воле… чтобы потом доверившееся ему животное посадить уже на свою цепь.

Даже когда Кальперния, наконец, осмелилась и прямо поведала идолу о своём страхе, что с увеличением её сил, она становится более уязвима перед демонами, попросила заняться её обучением, Корифей лишь спокойно сослался на то, что со скорым её возвышением — демоны перестанут быть для неё угрозой. Этот фрагмент их разговора предоставила Безумцу в отчёте Лелиана, по всей видимости, вытащив из того самого кристалла памяти, однако ни она, ни он не понимали, о каком «возвышении» идёт речь.

В любом случае этот подслушанный разговор показывает безразличность Корифея к своей ученице, её проблемам и желаниям. Неудивительно, что девушка стала так держаться второго магистра, стоило тому только приоткрыть занавес возможностей, которые она получит под его наставничеством, в том числе и человеческое к ней, бывшей рабыне, отношение.

Хромой маг знал всё это, поэтому и предвкушал найти в храме доказательство того, что у Корифея были свои планы на магессу и что он увидел в ней не магический потенциал, которому нельзя дать погибнуть, а удобную для его задумки вещь.

Как раз следующий кристалл не пришлось долго искать: лежал поблизости.

Очнитесь в мире, обреченном на ложь и распад. Очнитесь и узнайте, что светоч мудрости угас. Самсон не справился, но Кальперния готова.

Снова за слишком возвышенной речью — ведь первое порождение тьмы говорил вслух свои мысли, а не паству просвещал — Безумец услышал новые намёки на искомое. Это, конечно, не тот ответ, который нужен, однако теперь можно быть уверенным, что у Корифея действительно есть какие-то планы на рабыню-девчонку. И планы особые, грандиозные, поскольку для потерявшего терпение и сдержанность существа он поразительно долго откладывает «возвышение». По всей видимости, не один год.

Прежде, чем магистр подошёл к следующему кристаллу и его активировал, по округе разнёсся грохот. То ли это разрыв буйствовал, довольствуясь слабостью Завесы вокруг, то ли буйствовал демон, особо сильный, которого выкинуло в реальный мир. И хотя магистра битва во внутреннем дворе не касалась, однако коснулся грохот, который оказался столь сильным, что ещё одна часть потолка не выдержала дополнительного воздействия и полетела на пол смертельными для всех, кто по несчастью мог оказаться под ними, камнями. Дыра в потолке, зиявшая в центре зала, стала ещё больше.

Безумец остановился и внимательно следил за обрушением. В эпицентре он не оказался, поэтому его жизни ничего пока не угрожало, однако он был готов в любой момент сорваться зверем и покинуть опасное место. Но стоило грохоту прекратиться, как он непринуждённо просто продолжил свой путь. Наглядная демонстрация того, что весь потолок находится под угрозой обрушения, его ничуть не беспокоила и не заставила желать поскорее убраться из опасного храма, поскольку раньше маг лазал по эльфийским руинам в ещё более плачевном состоянии, прыгал вороном по перекрытиям разной степени надёжности.

Якорь похищен, а ослабший разум Безумца осквернён ложью нового мира. Я низойду в это Убежище с огнем и гневом и верну его на истинный путь. Посмотрим, что за «героев» породил их век.

Эти слова точно были произнесены Старшим незадолго до нападения на Убежище, когда он и пришёл спасать — как ему казалось — своего сородича, единственного выжившего «кусочка» знакомого ему мира. Но данное событие прогремело уже больше года назад, значит, именно тогда Старший проводил самые активные изыскания в этом храме. Но почему он ушёл из места, которое дарило ему необходимую связь с родным миром? Нашёл, что искал?

Идя за следующим кристаллом, Безумец оказался около стола, обильно заваленного бумагами. Свитков было настолько много, что, по всей видимости, их не стали уничтожать из лени. Здесь кто-то интенсивно в чём-то пытался разобраться. Писал, зачёркивал, ставил заметки, разливал чернила, начинал заново. Судя по наспех осмотренным бумагам, разбирались с каким-то древним заклинанием. Брали фразу и пытались подобрать наиболее подходящий перевод, чтобы не исказить смысл, который вкладывал забытый автор-маг, так или иначе описывая очередную манипуляцию. Пусть описание самого заклинания сомниари не нашёл, но по отрывкам тех фраз и их количеству, которые написаны на древнем диалекте тевене, мог судить о возрасте этого заклинания и его сложности. И это Безумцу не понравилось. Над каким-нибудь тривиальным заклинанием венатори бы не тряслись — и это только теоретический анализ — несколько месяцев, его изучая. А ведь после надо ещё научиться его применять.

Кальперния готовится ступить туда, где обитает печаль, дабы явить ее свету. Не может она знать, что должна сделать, не может понять. Со временем она простит.

Эти слова заставили Безумца даже опешить. Однозначно, он нашёл то, что искал, — подтверждение скрытых мотивов Корифея. Заодно он понял, что задумка самозванца куда сложнее и опаснее, чем ему казалось. Сетий не собирался использовать магессу свойством во время очередного ритуала, хотя это предположение само собой напрашивается, учитывая, что её кровь наиболее близка по силе крови сновидцев. Ходячий кусок лириума удумал сотворить что-то такое неведомое, что даже Кальперния — одна из самых его доверенных лиц — не может понять его задумку, и что-то такое ужасное, что лишь когда-нибудь она сможет простить своего идола.

Но что это может быть? Безумец терялся в догадках и нестерпимо хотел добраться до истины.

«Там, где обитает печаль, — вскоре мужчина зацепился за отдельные