Этот мир придуман не нами - Павел Шумил

Первую полуторакилометровую заходку, сняв метр грунта, Мухтар сделал. Отогнал машину на исходную позицию и приготовился сделать вторую заходку, теперь уже на полную расчетную глубину в два метра. Но прибежали девушки и заявили, что третий раз обед готовить не будут. А кто так любит работать, будет есть сырое мясо пополам с песком. Пошли выяснять, чем они недовольны.

Ну что сказать? После песчаной бури было намного хуже. Но единогласно решили, что каналокопатель будет работать только в те дни, когда ветер дует в сторону пустыни, а не к оазису.

К вечеру проложили трубы и установили насосы для откачки грунтовых вод из зоны работ. Завтра будет закончена шпунтовая стенка вокруг будущей водокачки, и можно будет начинать земляные работы.

Татака учится вилять хвостом, а я — размахивать рукой. Поднимать руку хотя бы для того, чтоб открыть дверь, пока больно.

Миу нашла в компьютере свое досье и читает как захватывающий роман, повизгивая от восторга. Посоветовал ей делать комментарии к тем местам, которые кажутся неправильными или неточными. Скоро досье станет вдвое толще. С трудом оторвал от компьютера и уложил спать.

Сбился со счета, сколько дней прошло после отлета гостей. Вроде, пора сделать выходной день. Но сегодня ветер дует в нужную сторону, и никто на выходной не согласится. У народа праздник. Мухтар роет канал.

Теоретически наш каналокопатель способен вырыть три километра канала в сутки. Но это при трехсменной работе. На практике за восемнадцать часов ребята вырыли полтора километра. Говорят, не могли остановиться, так как насос не справлялся с откачкой грунтовых вод. Нужно было быстро рыть и выбрасывать воду вместе с песком, пока уровень воды не поднялся выше полутора метров. Справились… К утру вода на эти полтора метра и поднялась.

Линда подогнала машину и начала разбирать шпунтовую стенку. Попросту, выдергивала шпунтины одну за другой. Когда убрала половину стенки, Мухтар лопатой прорыл канавку из болотца в канал через десятиметровую перемычку нетронутого грунта. Потек ручеек. Рыхлый песок размывается легко и быстро. Когда Линда закончила, это был уже не ручеек, а мощный мутный поток. Забеспокоились аграрии. Поток уносил в канал их драгоценный ил!

Через час все закончилось. Уровень воды в канале и озере сравнялся, уровень озера понизился на два метра. Через болотце пролегла широкая промоина.

Стас чем-то обеспокоен. Бродит по грязи у промоины и смотрит на часы.

На вечернем разборе полетов Стас раскрывает тайну своего мрачного настроения.

— Скорость поступления грунтовых вод в озеро на порядок ниже расчетной, — говорит он. — Я не знаю, в чем дело.

— В чем это выражается? — спрашиваю я.

— Уровень озера восстанавливается слишком медленно. Я исходил из того, что можно будет забирать сорок-шестьдесят кубов в секунду. А по факту получается около пяти.

— Чем это нам грозит?

— Тем и грозит, что канал будем заполнять водой годами. Тут арифметика простая. Канал в песке. Вода из канала будет уходить в песок пока не поднимется уровень грунтовых вод у нас и вокруг. Чтоб он поднялся, нужно вбухать в грунт пять кубических километров воды. Тогда наступит динамическое равновесие. Вот и считайте, сколько лет надо, чтоб перекачать пять кубокилометров по пять кубометров в секунду.

— Тридцать два земных года, — первым отвечает Петр.

— Вот именно. Канал заполнится до расчетной отметки через тридцать два года. И скорость течения в нем будет в несколько раз ниже расчетной.

— Испарение ты учитывал?

— Да. Испарение, растекание — входит. Отбор воды на полив — нет.

— Как построена твоя модель водного баланса пустыни?

— Элементарно просто. Установившийся процесс. С одной стороны в пески втекает, с другой — вытекает. Геометрия подстилающего геологического тела, пористость грунта, капиллярные процессы, испарение с поверхности — вот, собственно, и все.

— Что втекает?

— Осадки на границах пустыни, ручьи с ледников, река Таррва.

— Но Таррва течет в пустыню только последнюю четверть века, — воскликнула Миу. — Ее сюда Узурпатор направил. До этого она в море впадала. Фых! Простите глупую стажерку.

— Что ты сказала? Впадала в море? Пятьсот кубов в секунду шло не в пески, а в море? Я идиот! Я же читал хроники!

Миу напряглась и прижалась ко мне.

— Миу, ты гений! Нет установившегося режима! В пески ушло только пятьсот кубокилометров воды. Грунт еще не насытился!

— И что нас ждет?

— Сегодня ответить не могу. Считать надо. Но уровень грунтовых вод будет повышаться. Время работает на нас!

На этом разбор полетов закончили и потянулись в медотсек. Сегодня под колпак садятся Петр и последний из бригадиров. Завтра Амарру пройдет второй сеанс, а я стану строителем.

Раннее утро. До подъема еще час, но прратты уже на ногах, и очень возбужденные. Это я вижу на настенном экране. Вчера наблюдал, как поднимается уровень озера, уснул и не погасил. Миу, видимо, решила, что так и надо. Вчера она долго-долго лежала в кровати с планшеткой, изучала голографию. Я уснул, а она все училась. Так ее поразил призрачный дракон.

Запрашиваю у компьютера состояние экипажа. Все спят, Стас спит на рабочем месте, уронив голову на стол.

Надеваю плавки, беру маску, ласты и иду купаться. Но солнце едва-едва показалось из-за горизонта, воздух по-ночному холодный, вода мутная, и желание лезть в нее исчезает. Иду к дамской палатке, вокруг которой основное столпотворение.

— Владыка, что это? — Пуррт указывает на ласты.

— Плавники вроде рыбьих. Одеваются на ноги, чтоб быстро плавать. Поварешку не видел?

— Там она, — машет рукой в сторону палатки. Позвать?

— Зови.

— Поваррешка, выходи! С тобой Владыка говорить будет, — орет во все горло этот нахал, сложив ладони рупором. И скалится во всю пасть.

— Кричать-то зачем? Да, сколько у вас зубов?

— Сорок. А у вас?

— У нас только тридцать два, — вздыхаю я, чисто на автопилоте заговаривая Пуррту зубы.

— Ты звал меня? — подбегает Поварешка. Обнимаю ее за плечи, веду к озеру.

— Видишь, какая вода мутная? Что будешь делать?

— Наполню ведра водой, дам отстояться, буду черпать чистую сверху. Еще можно из фонтанов брать, там всегда чистая.

— Подойди к Линде или Мухтару, попроси фильтры для питьевой воды. Они объяснят, что с ними делать.

— Спасибо, господин.

— Что у вас за шум в палатке?

— У Татаки на хвосте начала расти шерсть. Идем, покажу! — радуется Прварешка.

Толпа у входа в палатку расступается, нас пропускают внутрь. Откидываю занавеску из одеяла, которая делит палатку пополам…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});