Героиновые пули - Александр Щелоков

Жанне удалось удачно устроиться в фирме, которая проводила тестирование и психологический отбор сотрудников для серьезных, в том числе зарубежных компаний и государственных организаций.

В двадцать два года Жанна вышла замуж. К несчастью не по расчету, как тетя Аня, а по любви. Миша Рогов — её однокурсник и одногодок оказался человеком слабохарактерным, быстро пристрастился к алкоголю, опустился, и они разошлись.

До встречи с Алексеем у Жанны возникало несколько мимолетных романов. Еще больше их наклевывалось, но не состоялось. Жанна сама от их развития отказывалась.

Все мужики устроены одинаково и переделать их почти невозможно. В том, что он заметил Жанну случайно, Алексей не сомневался. Случайным было и то, что она ему понравилась. Однако все дальнейшее зависело только от его мужской настойчивости и находчивости — в это Алексей был полностью уверен. Он ведь такой: захотел — своего добьется. Допустим, зацепившая его на крючок женщина ему бы не понравилась, расплели бы они тот узелок и — адью мадам! Их бин, как говорят, вами не интересант. Но уж коли незнакомка понравилась, простите за нахальство, он от неё ни за что не отступился бы.

Жанна о том, кому принадлежало первенство в акте их знакомства даже не задумывалась. Хотя она заметила Алексея ещё в вагоне поезда, когда тот даже и не смотрел на нее. Глядя искоса, она сразу решила, что это, судя по выражению лица, целеустремленный, решительный человек. В то же время по той предусмотрительности, с какой он уступал дорогу продвигавшимся к выходу пассажирам, можно было заметить, что он человек добрый. покладистый, не раздражавшийся из-за пустяков.

Когда Алексей набился в провожающие, Жанна посопротивлялась лишь для приличия. Она прекрасно понимала на что идет и действовала сознательно. Не раз и не два случайные мужики набивались к ней в приятели, имея при этом лишь одну определенную цель. И хотя отсутствие близости с мужчиной по причинам чисто физиологическим часто давало о себе знать угнетенным состоянием и головными болями, Жанна не могла преодолеть потребности ощутить хотя бы самый легкий налет романтизма, который по её воззрениям должен окрашивать отношения мужчины и женщины. В данном случае именно случайная встреча с Алексеем и её обстоятельства придавали их знакомству желанный для неё привкус романтики.

Алексей набился на чашку чая и она согласилась. Они поднялись на седьмой этаж большого дома и вошли в квартиру.

Алексей огляделся. Однокомнатная стандартная для Москвы клетушка — кухня, санузел, спальня и небольшая прихожая, в которой трудно разминуться, если в ней появился гость. Обязательный сервант в комнате с хрусталем на полочках. Двуспальная кровать, покрытая розовым шелковым покрывалом. На стене фотографии красивого моложавого мужчины. Судя по общим с Жанной чертам, он был её отцом.

Алексей уже собирался пройти из прихожей в комнату, но хозяйка предложила ему:

— Сполосните руки. Будем пить чай.

Совмещенный санузел — ванная, раковина, унитаз — хранил следы женского одиночества: косметику на полочке перед зеркалом, одну зубную щетку в пластмассовом стаканчике, одно полотенце на крючке справа от раковины. Алексей сполоснул руки, достал носовой платок и вытерся им.

В прихожей у двери ванной его появления ждала Жанна с небольшим махровым полотенцем. Алексей смутился. Ему стало неприятно от одной мысли, что она могла подумать, будто он вытерся её полотенцем. Он вынул из кармана влажный носовой платок, показал:

— Спасибо, я уже успел…

Она улыбнулась.

— Пьем чай?

Он послушно кивнул в знак согласия, хотя ему совсем не хотелось ни есть, ни пить.

Они вошли в комнату. Жанна включать свет не стала. Она подошла к балконной двери и широко распахнула её. Вместе с отдаленным шумом улицы в квартиру ворвался сквозняк. Вздулась парусом и затрепетала белая тюлевая штора.

В комнате стоял таинственный полумрак летнего вечера, когда трудно понять то ли уже темнеет или только что начало светать.

Алексей прошел к дивану. Сел, широко разложив руки на спинке. Жанна подошла, устроилась рядом. Взяла со столика пенал телевизионного управления. Спросила:

— Включить?

— Не надо.

Он хотел ответить громко, уверенно, но обстановка к этому не располагала, и он сам удивился, когда прошептал ответ. Она положила пульт на место. Он осторожно протянул правую руку к ней, взял её за плечо и попытался приблизить к себе. Жанна мягко и в то же время настойчиво отстранилась.

— Ты ещё не признался в любви.

Реплика прозвучала насмешливо, но слышалась в ней и едва уловимая нотка грусти.

— А что, если я и в самом деле тебе признаюсь?

— Ах! — Она иронизировала. — Видимо я должна сгореть от счастья?

— Не надо так, Жанна. Что мы знаем о счастье, кроме его названия? Еще час назад я не видел света. У меня недавно погиб брат. Погиб глупо. По собственной неразумности. А я все думаю, что в этом есть и моя вина. И вдруг эта встреча с тобой. — Алексей говорил негромко, будто боялся кого-то разбудить или потревожить. Жанна молчала, слушая его, и вдруг поняла — человека допекли одиночество и тоска. — Конечно, ты подумаешь, что я эгоист. Что думаю только о себе. И ты будешь права. Да, это все так. Но я сейчас вдруг почувствовал облегчение. От общения с тобой. От того, что ты оказалась рядом. И мне показалось, что то же самое можешь вдруг почувствовать и ты…

Она приложила к его губам ладонь, словно старалась заставить его замолчать.

— Не надо говорить…

Он перехватил её руку и стал целовать пальцы — один за другим. Жанна не пыталась сопротивляться. Он молча обнял её и прижал к себе. Потом нежно коснулся губами её лба, бровей, щек, уха… Она сидела, покорно и безмолвно позволяя ему овладевать ею.

Рука Алексея скользнула по её спине. Под пальцами оказалась ребристая полоска молнии. Она тянулась от талии до самой шеи. Алексей потянул вниз маленькую висюльку застежки. Раздался еле слышный хруст раскрывавшихся зацепок. Жанна вздрогнула, словно приходя в себя от глубокого сна, и резко отпрянула от Алексея. В полумраке он увидел её глаза, темные, молчаливо укоряющие.

— Можно?

Голос его прошелестел едва ли сильнее, чем шуршала занавеска, раздуваемая легким сквозняком.

— Нет, не надо, — сказала она отчужденным стылым голосом.

Он резко потянул висюльку замка вверх, и молния без сопротивления задернулась. Жанна встала с дивана. Прошла к двери, щелкнула выключателем. Холодный электрический свет залил комнату, сразу убив очарование вечернего полумрака и развеял многообещающие надежды. Алексей от неожиданности на миг зажмурился.

— Все, я приготовлю чай…

Он вернулся домой счастливым: без победы, но с обретением.

* * *

Генерал Волков выглядел расстроено. Что-то не вязалось в его делах, но о таком подчиненным рассказывать не принято. Потому приходится прибегать к испытанному аппаратному методу — перекладывать свои трудности на чужие плечи. Именно этого ждал Богданов, когда шеф вызвал его к себе. Но генерал построил разговор иначе.

— Мы с тобой крупно вляпались в дерьмо с Турчаком. Вчера был у министра и сам понимаешь… — К удивлению Богданова Волков готов был разделить с ним вину за позорный прокол. — Сейчас важно срочно подкинуть начальству и общественности нечто похожее на успех. Такой, чтобы о нем забалабонила пресса… Министру это тоже необходимо.

Богданов понимающе склонил голову. Он и сам чувствовал, что момент для дивертисмента созрел.

— Сделаем, Анатолий Петрович.

— Надеюсь.

— Да, чтобы ты знал. Я уже несколько раз зондировал обстановку. Пора тебя представлять на генерала…

— Это вам решать, Анатолий Петрович.

— Если бы. Начинаю разговор, но в кадрах каждый раз что-то крутят.

— Я понимаю, дело непростое…

— Ничего, пробьем. Если доложим об успехе, будет очень кстати…

— Постараемся, Анатолий Петрович.

— Надеюсь.

Преступников в городе милиция задерживает каждый день. Несколько человек попадают в руки сыщиков уголовного розыска, нескольких отлавливают наряды патрульно-постовой службы, увеличивают число задержанных сотрудники автомобильной инспекции, подразделений борьбы с организованной преступностью.

Так из отдельных задержаний складывается общая цифра, которая затем учитывается статистикой.

Полковник Богданов прекрасно знал, что какими бы ни были общие итоги правоохраны, внимание начальства на себя обращают дела громкие, которые вызывают резонанс в прессе и обществе.

Сами собой подобные дела не возникают. Их надо уметь делать, выбирая в общем мутном потоке преступлений наиболее интересные по сюжетам и выигрышные по шансам раскрытия. Затем надо уметь подать их средствам массовой информации.

По утрам Богданов имел обычай просматривать суточную оперативную сводку происшествий, случившихся в городе. И сразу обратил внимание на сообщение, поступившее от одного из городских отделов внутренних дел.