Принцесса Азии - Юлия Алейникова

Раненых при ближайшем рассмотрении оказалось двое, они истекали кровью и голосили, на шум и крики сбежалась тьма народу, в том числе и охранники, все выходы перекрыли, и Юлина с Василием попытка тихо сбежать не удалась. Пассажиров лифта отловили и сдали администрации отеля, а уж те вызвали полицию. Рассказывать, что они с Василием пережили, начиная с этого момента и до прибытия инспектора Питу, Юля еще долго не сможет из страха поседеть раньше времени. Достаточно сказать одно: встреча с киллером показалась им воскресной прогулкой по парку. Заключение Василия в тюрьму по обвинению в убийстве Стрельцова казалось супругам неизбежным. Бедный Вася сидел синий, потный, убитый горем, а суетящийся рядом управляющий – добрая душа – списывал подавленное состояние своего постояльца на только что пережитый стресс и неустанно предлагал то бренди, то виски, то водку. Но к счастью, что ни делается, все к лучшему. Теперь они точно знали, что полиция искала Василия не как обвиняемого, а как ценного свидетеля, правда, при встрече выяснилось, что ценности он никакой не представляет, но инспектор, божий человек, все равно над ними сжалился и приютил у себя. Так что низкий поклон ему за хлопоты. А что продуктов нет, это чепуха. Сейчас Юля сбегает в соседний магазин и купит все необходимое.

Глава 44

Рука выглядела ужасно, и хотя болела она теперь иначе, чем в первые два дня после укуса, но страданий доставляла ничуть не меньше. Лыэнг с ужасом думал о том, что будет, когда закончатся таблетки, которые он украл в госпитале. Уже трое суток они с Кданом пытаются добраться домой.

В ту ночь, когда они в очередной раз упустили проклятых фарангу, они долго совещались и решили, что им просто необходимо вернуться в Пномпень, хотя бы ненадолго. Во-первых, у них нет денег, во-вторых, эти скользкие гады, скорее всего, сбежали в столицу, там их труднее найти, а в-третьих, Сован наверняка думает, что они погибли, и вряд ли их дома ждет засада. Последнее относилось к самим горемыкам. Дома они смогут передохнуть, подлечиться и решить, что им делать дальше. В любом случае ясно: пока русские живы, им на глаза шефу и его банде показываться нельзя. У Сована руки длинные, а у Тхатя еще длиннее. Убьют, и все.

За последнюю неделю Лыэнг о многом передумал. Он часто вспоминал своего отца, бедного, но честного человека, вряд ли бы тот гордился своим сыном, промышляющим разбоем и грабящим бедных торговцев. Нет. Лыэнг для себя все решил. Не зря у него настало просветление, и не зря отец помог ему выжить в тайфуне. Лыэнг убьет этих русских, они иностранцы, и наверное, это не такой большой грех, а потом он уйдет из банды, вернется домой к матери и будет честно трудиться. Или купит на сбережения лавочку в городе и перевезет семью сюда. Сестер выдаст замуж, когда вырастут, а мать будет жить с ним.

Так мечтал Лыэнг, когда они брели по размытым дорогам, плыли в лодках, хозяева которых милосердно соглашались им помочь, ехали на машинах, в повозках, пока не добрались, наконец, до Пномпеня.

Странно, город совсем не изменился. За последние десять дней они так много пережили, что Лыэнгу казалось – их не было дома несколько месяцев, а то и лет. Он с удивлением шел по знакомым улицам, и прохожие оборачивались им вслед, такие у них были серые, осунувшиеся лица, ссутулившиеся плечи и оборванная одежда. Даже Кдан выглядел каким-то сдувшимся и печальным. Наверное, никто никогда раньше не видел Кдана печальным, еще недавно это чувство было неведомо толстому, избалованному эгоисту.

– Может, все-таки зайдем ко мне? – еще раз жалобно попросил он у Лыэнга, когда они обходили стороной его квартал. – Мама, наверное, совсем от горя слегла, думает, что я погиб.

– Нельзя. Я же тебе объяснял, – в который раз терпеливо повторил Лыэнг.

– Да она никому не скажет, что мы живы, хоть режь.

– Она не скажет. Но соседи могут заметить, что она повеселела, и донесут.

Кдан тяжело вздохнул, глядя в сторону дома.

– Ничего. Сейчас зайдем ко мне, передохнем и подумаем, что делать дальше. Живу я один, вход у меня отдельный, соседей вижу редко. Насчет денег не волнуйся, у меня есть кое-какие сбережения, – постарался Лыэнг ободрить товарища, похлопывая его по плечу.

И в этот самый миг они едва не столкнулись – с кем бы вы думали? Лыэнг чудом успел схватить за шиворот приятеля и затащить в ближайшую лавку, когда из-за угла появилась эта белобрысая гадина, это исчадье ада, этот позор, посланный им в наказание за былые прегрешения. Да, это была та самая русская, из-за которой им пришлось пережить столько бед.

Кдан, который так ничего и не понял, пытался вырваться из рук приятеля.

– Да тише ты! – шикнул на него Лыэнг. – Смотри, кто идет! – кивнул он приятелю на проходящую мимо тетку.

– Она! Хватай ее! – заорал потерявший голову от счастья Кдан и выскочил на улицу раньше, чем Лыэнг успел удержать его.

Лыэнг продолжал стоять у окна, обхватив руками несчастную свою голову, и раскачивался из стороны в сторону, пока туповатый Кдан тащил в лавку барахтающуюся в его объятиях русскую.

– Ну, все! Теперь не вырвется, голубушка! – радовался Кдан, обхватив рукой жертву так, что у той аж кости хрустели, а другой рукой заталкивая ей в рот тряпку, которую схватил с прилавка.

– Теперь уж не вырвешься! – радовался он, пританцовывая на месте. – Ай да мы! Ты что, Лыэнг? Ты что, не рад?

– Рад, – убитым голосом ответил тот. – Только как мы теперь мужа ее найдем?

Кдан озадаченно уставился на приятеля.

– Если бы мы проследили за ней, то наверняка бы схватили обоих. А так что делать? А еще лавочник. – Он кивнул на хозяина, боязливо жавшегося в углу своего магазинчика.

– Давай его свяжем, чтобы не путался под ногами, а ее пытать будем, – не растерялся Кдан.

– Ты с ума сошел? Сейчас, среди бела дня? Мы же в городе, а не в какой-нибудь глуши. А вдруг семья придет его искать? Или соседи сообщат полиции, что на улице напали на иностранку? Или ее муж видел, как ты ее схватил, и уже звонит в полицию?

– Что же делать?

– Надо срочно сматываться. Ее возьмем с собой. Знаешь, посиди здесь, покарауль их. Я быстро домой сбегаю за деньгами, возьму у соседа машину, он сейчас на работе, а тачка стоит возле дома, а потом поедем в одно место, там уж нас никто не найдет.

– А куда?

– У Тхатя недалеко от Пномпеня был тайник, он контрабандный товар там хранил, бывший военный лагерь «красных кхмеров». Там и спрячемся.

– А если Тхать нагрянет?

– Не нагрянет. Он им давно не пользуется, – успокоил Лыэнг.

Несчастная жертва все это время бессмысленно хлопала полными ужаса светлыми глазами, переводя взгляд с одного бандита на другого.

Глава 45

Утро, удивительно ясное, освещало обычно мрачную гостиную в доме Миех. Солнце вливалось в комнату через распахнутые двери террасы, золотя своими лучами виннокрасное дерево пола, мебель, играя искрами на золоченом шитье диванных подушек, высвечивая маленькие безделушки, украшающие низкие чайные столики. Дом словно ожил, как будто темный дух, обитавший здесь долгие годы, покинул его, даже пряный тяжелый запах благовоний отступил перед свежими ароматами просыпающегося сада.

Миех, свежая, энергичная, одетая в простое желтое платье, так сочетавшееся с наполнявшим комнату настроением, сидела напротив толстого старого Ванны и просматривала бумаги. Сован, молчаливый и постаревший, устроился в углу дивана, словно избегая яркого, залившего комнату света.

– Ну что ж, – начала Миех. – Все бумаги в порядке. Остаются кое-какие мелочи. – Ванна недоуменно шевельнул бровями, не открывая своих вечно прищуренных глаз. – Поскольку вы отходите от дел, получая взамен свою долю в выгодном и легальном предприятии, вам необходимо передать мне все полномочия на ведение финансовых операций, оформить соответствующие доверенности, протоколы. Теперь, когда наш дорогой друг ушел от нас для перерождения в новой жизни, вы и господин Сован можете привести в порядок все документы. В тех случаях, где необходимы подписи третьих лиц, мы с господином Сованом получим их позже. А сейчас вы передадите мне все полномочия, уступив должность финансового директора всех фирм и предприятий господина Тхатя. Мы уже подготовили протоколы совета директоров тех из них, в которых таковые имеются, и в течение сегодняшнего дня подписи членов совета будут стоять под документом. Мы решили, что нет необходимости специально собирать заседание совета, такой мелкий вопрос можно решить в рабочем порядке.

Лицо Ванны едва заметно передернулось в усмешке, такого цинизма и напора он еще не встречал. Вероятно, в ближайшее время эти фирмы будут ликвидированы посредством банкротства, а спустя какое-то время они возродятся под новыми названиями. Некоторым из соучредителей предложат продать их доли, и конечно, по весьма невыгодным ценам, несговорчивых ждут разного рода неприятные происшествия, вплоть до летальных исходов. Это что касается легального бизнеса, в остальном Сован ей поможет, похоже, она крепко держит его за горло. Эта куколка не остановится, пока не подомнет под себя всю империю Тхатя, а возможно, учитывая ситуацию, они с Сованом решили захватить бизнес, принадлежавший другим, ныне ослабевшим кланам. Но все это его не касалось. У него сейчас была лишь одна задача – постараться выбраться из этого дома. Остальное уже не важно.