Демон поневоле - Леонид Сидоров

Прочитав об этом ещё в молодости в одном древнем манускрипте, я и несколько других молодых юношей, отправились туда, движимые жаждой познания. Когда мы добрались до места, я ужаснулся. Там почти не растёт трава, а в оплавленных развалинах жилищ всегда тоскливо завывает ветер, гоняя струи песка по безжизненным улицам. Песок скрывает тысячи человеческих скелетов, умерших в один момент от страшного жара. Когда я превозмог малодушный страх перед огромным количеством останков и прошёл великий когда-то город от начала и до конца, то заметил множество маленьких чёрных шаров, беспорядочно разбросанных по песку. Заинтересовавшись, поднял и внимательно рассмотрел один из них. Это был спёкшийся в шар керамический горшок. Ты можешь представить себе всю чудовищность жара, который смог расплавить керамику, Алахей?

Алексей обалдело кивнул. «Тысячи полторы градусов, не меньше. Это что же получается, старик действительно прав и это наше будущее? Да ещё и эта свастика на столбах. С ней-то не поспоришь, ведь вон сами немцы, в годы войны, где-то тут совсем рядом по Гималаям шарились, всё время искали что-то. Вот и попробуй определи, была ли она тут со стародавних времён или это наследие фашистов, если я ни черта не знаю, какой сейчас год. Ну допустим, пусть это прошлое. Тогда как объяснить это одномоментное сожжение древних городов, вплоть до последнего камня? Выходит, после того, как я там у нас пропал, Индия с Пакистаном всё-таки схлестнулись и обменялись ядерными боеголовками? А значит, потом после ядерной войны кто умер, а кто разбежался, полярные шапки растаяли и наступил всеобщий упадок цивилизации? Но тогда здесь должны были остаться какие-то развалины от инфраструктуры моей современности. Или уже столько веков прошло, что всё совсем развалилось? В общем, непонятно…»

— И это ещё не всё, Алахей. Последствия чудовищного огня мы ощущаем до сих пор, — продолжил старик. — В окрестностях Холма мёртвых выжившие животные странно изменились. Многие из них так и не смогли давать потомство, а те немногие, которые смогли плодиться, превратились в ужасных химер, нападающих на людей. Их почти всех перебили, но оставшиеся в живых укрылись далеко в горах. Да ты и сам уже повстречался с одним из них, когда спас моего внука.

— Так то одноглазое чудище произошло оттуда? — холодея от вновь нахлынувшего ужаса при воспоминании о встрече с циклопом, прошептал Алексей.

— Да. Раньше встречи с ними были нередки и в джунглях далеко от гор, но потом уцелевшие чудовища стали осторожнее и умнее, нападая на редких путников только в горах. А там, среди камней их очень трудно обнаружить, — с горечью ответил старик.

— Вот поэтому, когда ты рассказал мне о том страшном оружии огромной разрушительной силы, я сразу вспомнил, что однажды уже читал об этом. А посему выходит, уважаемый Алахей, что удар молнии перенёс тебя к нам именно из прошлых веков, — спокойно закончил Садхир.

Выслушав вполне логичный довод, Алексей почувствовал неожиданную сухость в горле и молча добавил чаю себе и старику. Выпив одним глотком, тихо поставил чашку стол и безучастно уставился на лампу.

— Не переживай так сильно, Алахей. Раз уж ты не можешь вернуться обратно, советую тебе основать свои корни здесь, завести семью и много детей. Правда, жениться тебе у нас будет очень нелегко, — помрачнел Садхир.

— Да в общем-то, я и сам не особо горю желанием. А всё же, почему нелегко, я что, такой страшный? — удивлённо вскинулся Алексей.

— Дело совсем не в этом, — досадливо поморщился старик. — Телесная красота — удел обольстительных женщин. Да, у тебя есть молодость, недюжинный ум и благородство. Но ни одно семейство в нашей и всех окрестных деревнях никогда не выдаст свою дочь за тебя замуж.

— Но почему, неужели всё из-за денег? — возмутился Алексей.

— Не горячись, Алахей. Я понимаю тебя. Но таковы наши древние обычаи, нарушить которых не сможет никто. Как ты, наверное, уже заметил, вся наша семья по мужской линии является врачами. Род наших занятий — это знак принадлежности к высшему сословию и передаётся детям по наследству. Даже малолетний Ашок уже почти с самого рождения помолвлен с девочкой из врачебной семьи, живущей в соседней деревне.

Взглянув на возмущённого Алексея, старик мягко улыбнулся в бороду и продолжил:

— Но ведь наш с тобой старый разговор о продолжении обучения по-прежнему в силе. Осенью поедешь в Паталипутру. Там много юных особ из иноземных благородных семейств. У них нет таких строгих запретов на браки. Уверен, ты со своими знаниями и необычными умениями быстро войдёшь в высшее общество и завоюешь сердце какой-нибудь иноземной красотки. На самом деле, всё в твоих руках, Алахей, — лукаво глянул смущённо улыбающегося Алексея.

Продолжая улыбаться, Алексей неожиданно для себя широко зевнул и смутился.

— Что-то не выспался сегодня.

— Да-да, ты прав. За разговорами про чудеса мы совершенно потеряли счёт времени. Уже далеко за полночь. Доброй ночи, — добродушно усмехнулся старик, вставая из-за стола.

Глава 28

Жизнь снова вернулась в своё обычное неторопливое русло. Начался долгожданный сезон дождей. Вечером после обильного ливня Алексей вышел на веранду полюбоваться на красочный закат и едва не раздавил блюдце с молоком. Чертыхнувшись, отпрянул в сторону и едва не угодил во второе.

— Да что здесь такое творится! — возмущённо огляделся. — Ага!

Поблёскивая капельками пота на лысине, Рагху самозабвенно расставлял блюдца, время от времени сердито шикая на Везунчика. Раздувшийся словно шар кот, видимо считая священным долгом снять пробу с каждого блюдца, лениво преследовал повара по пятам.

— О! Добрый вечер, Рагху! А чего это ты тут затеял на ночь глядя?

— А, здравствуй, Алахей! — утирая лысину, радостно приветствовал повар, отставив большой кувшин. — Вот, расставляю дары для нагов. Сегодня в полночь наступает великий праздник.

— И что, змеи правда выпьют за ночь столько молока? — Алексей подозрительно покосился на измусоленную морду Везунчика.

Машинально проследив за взглядом, Рагху смущённо потеребил передник.

— Ну может и не всё. Но думаю, когда сюда сползутся наги, будут очень довольны.

Ещё раз оглядев множество блюдец, Алексей ободряюще пожелал повару доброй ночи и отправился спать.

Утром даже не оставшись на чаепитие, Ашок пулей умчался на улицу. Шум подготовки к празднику стало слышно даже сквозь каменные стены.

Дед с улыбкой с улыбкой проследил за непоседливым внуком и заметил:

— Хотел с тобой поговорить, Алахей. В полдень начнётся торжество Нагапанчами. Помня о твоём страхе перед змеями, хочу сразу тебя предупредить — кобр там будет очень много. Возможно, сегодня для тебя разумней будет вообще не выходить на улицу?

— Ой, не знаю, — вздохнул Алексей.

С одной стороны при виде змей подкатывал настоящий ужас, а с другой, остаток жизни придётся жить здесь. А к змеям тут относятся как к само собой разумеющемуся и надо как-то к ним приспособиться, ведь местные жители испокон веков живут с ними бок о бок и ничего, даже живы, ну по крайней мере подавляющее большинство. Да и к тому же начал сильно одолевать информационный голод.

— Эх, ладно. Нравятся мне змеи, или не нравятся, но здесь жить. Постараюсь перебороть свой страх.

— Ответ достойный разумного мужа, — похвалил старик. — Только уж постарайся снова не исчезать. Увидев такое, я и так постарел на добрый десяток лет, — сдержано усмехнулся. — А что подумают люди, предугадать вообще невозможно, но думаю, сразу разбегутся.

Глядя в лукавые глаза, Алексей невольно улыбнулся:

— Постараюсь изо всех сил…

Ближе к полудню торговую площадь заполонила нарядно одетая толпа. Откуда не возьмись, появились ярко наряженные факиры, развлекающие почтенную публику огромными языками пламени изо рта.

По-гусиному вытянув шею, Ашок недоверчиво уставился на огонь.

— Настоящий?

— Настоящий, — заверил Алексей.

Завороженные необычным зрелищем люди мгновенно окружили факиров, загородив ребёнку весь обзор.

— Вот всегда так! — запротестовал Ашок. — Ничего не вижу!

— Сейчас увидишь, — усмехнулся Алексей.

Подхватил почти невесомое тело и бережно посадил на плечи, удерживая за лодыжки.

— А теперь видно?

Боясь упасть, Ашок испуганно притих. Осмелев, восторженно закрутил головой, глядя на мир с высоты огромного роста Асура.

Садхир только тихо посмеивался в бороду, наблюдая за внуком.

Появились одетые в белые наряды брахманы. Народ сразу же переключил внимание. Позади жрецов шествовал старый знакомый.

Сандип, приодетый по такому торжественному случаю в нарядные одежды, гордый от осознания собственной важности, медленно вышел вперёд, держа большую украшенную корзину.