Лесной бродяга (рассказы и повести) - Чарлз Робертс

Другая предосторожность, которую юный исследователь людских нравов никогда не упускал из виду, — это обходить стороной ферму, где жил желтый гончий-полукровка. Именно в этой собаке лис видел главный источник опасности. Большущий черно-пегий пес — тот не оставлял за собой столь острого запаха и казался не таким уж страшным. Но видя иногда, как два пса, сойдясь вместе, резвятся и играют, лис чувствовал, что им ничего не стоит сейчас же предпринять охотничью экспедицию, и он со всех ног убегал куда-нибудь в более безопасное место. В принципе к собакам он не питал того ясно выраженного отвращения, какое питают к ним его родичи волки, но этих двух псов он боялся и ненавидел. Сидя на одном из своих многочисленных наблюдательных пунктов и подглядывая, как два его недруга, нервничая, стараются распутать его старые, выветрившиеся следы, которыми была усеяна долина, он с мстительным презрением морщил свою тонкую черную морду. Его цепкая память хранила все, что он видел, и в нем нарастала злоба: лис ждал только случая, чтобы рассчитаться с врагами.

Но среди животных, тесно связанных с человеком, было одно такое, перед которым Рыжий Лис замирал в страхе и трепете.

Однажды лис крался в тени садовой изгороди и услышал вверху над собой злобное шипение, скоро оно сменилось самым устрашающим урчанием. Лис в изумлении отскочил назад и поднял голову. На изгороди шипел и урчал сероватый, с темными полосами маленький зверек — у него была круглая голова, круглые, зеленоватые, горящие глаза, длинный пушистый хвост и выгнутая дугой спина. Злобный шип и яростно горящие глаза сразу заставили лиса вспомнить тот ужасный день, когда из кустарника выскочила рысь. Зверек, сидящий на изгороди, был куда меньше рыси, он не мог с нею и равняться; Рыжий Лис чувствовал, что в честном бою он, несомненно, осилит этого незнакомца без особых стараний. Но проверить свои предположения на деле ему отнюдь не хотелось. Несколько мгновений он смотрел на это существо, еле сдерживая нервную дрожь. Понимая, что противник трусит, кошка стала медленно приближаться к нему по изгороди; она шипела, плевалась, урчала и завывала с дьявольской злобой. Рыжий Лис не двигался с места до тех пор, пока кошка не оказалась на расстоянии пяти-шести футов от него. Затем он отскочил назад и с позором удалился; увидя, что лиса не стало, кошка в ту же секунду бросилась к дому с такой поспешностью, словно за нею гналась тысяча чертей.

Среди людей, которых наблюдал в ту пору лис, двое производили на него особо сильное впечатление — он отличал их ото всех других. Одним из них был фермер-охотник Джэйб Смит, владелец черно-пегого ублюдка — тот самый Джэйб Смит, чей выстрел был причиной гибели отца Рыжего Лиса. Последнего обстоятельства Рыжий Лис, конечно, не знал — впрочем, если бы и знал, то, надо признаться, он вряд ли придал бы этому большое значение. Однако каким-то таинственным образом юный лис сознавал, что из всех людей, живущих в округе, Джэйб Смит самый страшный и самый неумолимый — его надо как можно тщательнее изучать и при этом столь же тщательно избегать с ним встречи. Именно от Джэйба Смита рыжий исследователь получил первые понятия о ружье. Он видел, как этот человек вышел из дома с черной длинной палкой в руках и наставил ее на стаю пролетавших у него над головою уток. Он видел, как из черной палки вылетело красное пламя и голубоватый дымок. Он слышал, как загрохотал ужасный гром, эхом прокатившийся по всем холмам. И он заметил, как одна утка перевернулась в воздухе и вниз головой шлепнулась наземь. Да, теперь не оставалось ни малейшего сомнения, что этот человек был весьма опасен. А спустя несколько дней, вечером, когда на холодном осеннем небе уже померкли все краски, лис увидел, как Джэйб Смит разжег на дворе костер, чтобы сварить картошку для свиней, и его страх и удивление перед этим фермером возросли вдесятеро. Красно-желтые языки, с ужасающей жадностью лизавшие черную корчагу, — эти невероятные, страшные существа, возникшие от прикосновения руки человека к куче щепок, — разве они были не сродни тому красному клубку, который вырвался из длинной черной палки и прикончил летящую в воздухе утку? Даже уйдя в другую долину, охотясь или уютно лежа под своим можжевеловым кустом на берегу речки, Рыжий Лис вздрагивал от страха, вспомнив этого человека и его огонь. Нигде и никогда он не чувствовал себя в полной безопасности, если не видел своими глазами, чем занято теперь это таинственное существо.

Другим человеком, которого Рыжий Лис удостаивал своим вниманием, был Мальчик. Мальчик жил далеко, на большой богатой ферме, снабженной буквально всем, что только требуется ферме в лесу, за исключением разве собаки. Раньше у Мальчика была и собака, умнейший бультерьер, которого хозяин так любил, что, когда собака погибла, он, из привязанности к ней, не хотел заводить себе новую. Мальчик — а это был крепкий, самоуверенный и веселый подросток — ходил по лесам все больше один, играл и забавлялся тоже один; он очень любил плавать, грести на лодке, кататься на коньках, ездить верхом, вообще любил всякие упражнения на воздухе, требующие мускульных усилий, но при этом был прилежен и упорен в учении, не рвясь постоянно в лес. Однако, сказать по правде, он всему предпочитал именно лесные прогулки и отдавался им с истинной страстью. Он умел ходить по лесу бесшумно, будто опасливый зверь, зрение и слух отличались у него такой же остротой, как и у зверей. Но вел он себя в лесу тихо, не стремился никого убивать, на все смотрел своими мальчишескими синими глазами спокойно и внимательно — поэтому многие лесные звери относились к нему без обычного для них отвращения, питаемого к человеку. Они не пренебрегали им — нет, зверь пренебрегать человеком не может, но, когда они убедились, что Мальчика бояться нечего, они стали к нему равнодушны. Таким образом, он получил возможность наблюдать немало любопытного в тех безмолвных, потайных, сокровенных местах, которые большинству людей кажутся просто необитаемыми.

Рыжий Лис интересовался Мальчиком, но, конечно, не так сильно, как Джэйбом Смитом. И он почти не боялся его и не питал к нему ненависти. Он следил за Мальчиком из чистого любопытства, как следил бы за ним и Мальчик, окажись он в его положении. Он недоумевал, глядя, как Мальчик бесшумно шагает меж кустов и деревьев, высматривая, прислушиваясь и допытываясь, подобно дикому зверю. Стараясь понять, в чем же тут дело, Рыжий Лис осторожно шел по следам Мальчика — держался он так тихо, что о его присутствии Мальчик и не догадывался.

Так, при каждом удобном случае Рыжий Лис наблюдал за Мальчиком не одну неделю, но скоро и Мальчик увидел Рыжего Лиса. Случилось это при странных обстоятельствах. Однажды в полдень, вскоре после того, как Рыжий Лис отыскал в саду опавшие сливы и полакомился ими, он наткнулся в долине на заросли дикого винограда, увешанные кистями спелых ягод. В окрестностях Рингваака виноград — редкостная вещь, но тут, в укромном, защищенном от ветра уголке, на жирной земле он вырос превосходно. Лозы густо вились вокруг двух высохших деревьев; тяжелые, красноватые гроздья соблазнительно поблескивали меж зеленой листвы.