Азиатский аэролит. Тунгусские тайны. Том I - И Ковтун

— Бегите, спасайте себя, слышите — спасайтесь!

Будто потерял разум, не понимал, стоял неподвижно.

— Спасайте свою жизнь, бегите. Спасетесь — скажете Маричу, что я здесь. Я его жена.

Она торопливо потянулась в карман платья, выхватила черный браунинг.

— Возьмите оружие.

Аскольд загипнотизировано протянул руку, спрятал револьвер в карман. Затем повернулся, сделал шаг вперед. Опять повернулся — увидел строгий тревожный взгляд. Тогда понял, что она не шутит. Чувство опасности охватило его и он, не оглядываясь, бросился бежать.

* * *

Разорванная, грязная одежда висела лохмотьями на истощенном, измученном, бессильном теле гостя.

Серое опухшее лицо, давно не бритое, покрывали страшные язвы. Голова была непокрыта, давно не стриженые волосы спадали выцветшими прядями на лоб. Лишь глаза, ушедшие глубоко в орбиты, блестели из-под нависших бровей чистым, мужественным блеском.

Незнакомец черными израненными пальцами долго копался под лохмотьями на груди и, наконец, вытащил аккуратно завернутый пакет.

Долго дрожащими руками разворачивал его — это были документы. Развернул и молча протянул их Борецкому — начальнику государственного политического управления Н-ского округа.

Тот внимательно прочитал их, поднял голову. Неожиданно выпрямился, даже перегнулся через стол.

— Случилось что?

— Боюсь, что экспедиция погибла, — бессильно сказал незнакомец.

* * *

Начальник подпер левой ладонью лицо, нахмурив черные черные гибкие брови, правой рукой мелким почерком делал записи в блокноте.

— Я начал за ним следить, — обессилено рассказывал гость. — Правда, сперва подсознательно, после того самого случая. Но ничего не замечал такого, что вызвало бы тревогу или подозрения. В ту ночь я совершенно случайно увидел, что он исчез из лодки. Я взял оружие и пошел следом. Стоял туман, и он быстро скрылся из поля зрения. Вдруг я услышал впереди шаги, едва успел прижаться к скале. Мимо прошли уже две фигуры. Впереди шел он, — я узнал его силуэт. Чтобы сразу не выдать себя, я под скалой двинулся в обход к берегу. На берегу не застал ни их, ни лодки. Только кусок каната свисал с корня дерева — они направили лодку в порог.

— А дальше… самому не верится. Я никогда не думал, что у меня хватит сил вырваться из чащобы. Просто повезло.

— Что же, товарищ Марич, по вашему мнению, следует делать? — бросил записывать начальник.

— Немедленно спасать экспедицию.

— Я это знаю, но как?

— Конечно, если бы у вас были самолеты… — неуверенно заметил Марич.

— Самолеты есть. Из N. вызвать можно. Но у нас только в Кежме имеется бензинная база, а дальше… Правда… — начальник задумался. — Правда, оставить на время товарищей в Кежме, организовать базу на Вановаре… Есть…

Начальник поднялся, пошел к двери.

— Я сейчас по прямому проводу потолкую с N., а вы можете ложиться. Ложитесь, ложитесь, чего там, — указал он рукой на диван.

Марич жестом остановил его.

— Постойте, разве в N. есть самолет?

Начальник улыбнулся.

— И не один.

Марич удивленно посмотрел на него.

— Не понимаю.

— Э, я и забыл, вы же ничего не знаете. Вот прошу, посмотрите. — Он вернулся к столу, протянул Маричу свежий номер газеты Особой дальневосточной армии «Тревога».

Марич взглянул на заголовки, чуть не вскрикнул:

— Неужели война?

— Не совсем, но что-то похожее.

* * *

Марич прилег на диван и словно потерял сознание. Это был крепкий, необычный сон.

Проснулся в чистой постели, сначала не понял, где находится. Приподнялся, долго оглядывался. Ненароком взялся за голову, пальцы наткнулись на колючую бритую кожу. Улыбнулся. Понял, что его побрили, выкупали, переодели в чистое белье. С наслаждением растянулся на мягкой постели, снова закрыл глаза.

Когда вторично открыл, увидел перед собой начальника. Тот улыбался.

— А знаете, сколько проспали?

— Сколько?

Начальник показал три пальца.

— Три часа?

— Трое суток.

Марич в страхе поднялся. Ужаснулся.

— Трое суток. Но это же…

— Не беспокойтесь, — успокоил начальник. — Позавчера в Кежму вылетел с бензином двухмоторный самолет. Сегодня вылетает второй. Есть разрешение, если дело серьезное, мобилизовать военные силы.

* * *

Сохло во рту — привкус горечи мучил горло. Гудело в висках, а перед глазами порхали прозрачные бесформенные бабочки. Порой, казалось, земля качалась под ногами, и Аскольд, чтобы не упасть, хватался руками за деревья.

Сил не было передвигать затекшие, будто чужие ноги. Тропа вилась среди зеленых топей, круто огибая гиблые места.

Иногда словно терял сознание и, очнувшись, смотрел вокруг пустыми глазами, не понимая, где он и что здесь делает.

Из всех мыслей осталась одна: не ложиться, не смыкать глаз. Но ноги дрожали в коленях, и веки тяжело давили на глаза.

Тропа расширялась, ветвилась десятками мелких тропок. Подсознательно выбирал широкую, с твердой утоптанной почвой. Вдруг истерзанный однообразным гулом в висках слух поймал какие-то новые, непонятные звуки. Они становились все громче, догоняли.

Измученный организм поначалу охватила тревога, но ее слабые порывы не ускоряли ни движений, ни мыслей.

— Погоня, — шевельнул губами Аскольд и удивился собственному голосу: будто кто-то со стороны приглушенно молвил — «погоня».

Подумал: «Свернуть вбок, бежать», — но не свернул, а лишь улыбнулся своим мыслям болезненной улыбкой.

Звуки позади нарастали, быстро приближались. Хотел повернуть голову, но тут же забыл о своем намерении. Пошел вперед, наклонив туловище, и упорно улыбался — казалось, что кто-то в шутку гонится за ним.

Вдруг зеленая стена зарослей расступилась, и взгляду предстало красочное пространство широкой долины. Где-то внизу мелькнула голубая полоса реки.

От вида этого простора помутнело в глазах, колыхнулась земля и по телу пробежал томительный холодок. Аскольд пошатнулся. Тяжело опустился на землю, на мягкий мох. Земля вдруг содрогнулась еще сильнее. В глазах потемнело. Упал на спину.

Вскоре у самой головы загудела земля, словно кто-то тяжело ступал по ней. Затем раздался странный резкий звук, похожий на возглас удивления.

Из темноты, прямо перед глазами, наклонилось к нему незнакомое бородатое лицо.

* * *

— Контакт!

— Есть контакт!

Все прочие звуки утонули в клекоте мотора и шуме пропеллера.

— Садитесь! — крикнул Марину на ухо Борецкий.

В самолете уже расположились трое незнакомых вооруженных военных. Последним вошел Борецкий.