Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И в этот момент, словно услыхав его мольбу, Сильвия повернула голову, и их взоры встретились.
Монти медленно сказал:
— Становится свежо… Я боюсь, что ты простудишься, деточка.
Родней сообразил, что ему пора оставить их. Он решил дойти с ними до отеля… Может быть, ему удастся хоть минуту еще побыть наедине с Сильвией, — ничего нельзя знать, — и тогда он уговорит ее…
— Я пройду в биллиардную, — сказал он.
— В таком случае, я загляну туда, чтобы посмотреть, как вы играете, — заметил Монти. — Говорят, вы отличный игрок, лорд Рентон.
Родней отрицательно покачал головой.
— Самый посредственный! — пробормотал он.
Когда они подошли к отелю, в дверях показался лакей.
— Вас снова вызывают к телефону, сэр, — обратился он к Монти.
Монти пошел вперед, бросив Сильвии:
— Я сейчас вернусь, дорогая.
Как только он ушел, Родней страстно и повелительно сказал:
— Нужно покончить с этим. Я готов сейчас же все рассказать Монти. Я знаю, это будет жестоко по отношению к нему, но разве судьба не была жестока к нам? Жизнь разлучила нас. Я не похищаю вас у Монти, я только хочу потребовать у него то, что мне принадлежит. Сильвия, ведь это правда? Послушайте, ведь это невозможно… Вы себе не представляете… Я… — он на мгновение замолчал, стараясь подыскать подходящие слова. Она была так молода, что он едва ли мог решиться говорить с ней обо всем открыто. Охваченный отчаянием, он воскликнул: — В нашем распоряжении всего несколько минут, дорогая. Сильвия, наша жизнь, наше будущее — в ваших руках. От вас зависит наше счастье. Позвольте мне рассказать Монти всю правду… Я увезу вас с собой… Брак легко можно расторгнуть… Как только вы будете свободны, мы повенчаемся… Сильвия, дорогая!..
Он крепко обнял ее, и губы их слились. Охваченные сладостным трепетом блаженства, они в это мгновение забыли обо всем на свете.
— Как будто ты можешь принадлежать кому-нибудь другому, кроме меня, — шептал Родней, целуя ее. — Какие мы глупые, что могли думать об этом. Я сейчас же скажу Монти… В конце концов…
Как это ни странно, но именно эти слова «в конце концов» дошли до сознания Сильвии и разорвали пелену блаженства, окутывавшую ее.
Она освободилась от объятий Роднея и, страшно побледнев, спокойно сказала:
— Я не могу сделать этого. Я не могу заставить Монти страдать. Когда все забыли обо мне, он вспомнил. Я не могу разбить его жизнь из-за того, что наша уже разбита. Я не могу обмануть его в благодарность за то, что он сделал все, чтобы избавить меня от страданий. Не нужно никогда больше думать об этом и говорить, Родди, это ни к чему не приведет.
Ее лицо казалось гораздо старше при неярком мерцании звезд. Боясь, что может потерять самообладание, она быстро повернулась и вошла в вестибюль. Родней видел, как она побежала к телефонной будке и постучала в стеклянную дверь, как Монти, весь сияя, вышел оттуда и, взяв ее под руку, проводил к лифту.
Тогда, не в силах больше выносить всего этого, Родней повернулся и быстро пошел прочь. Его охватило странное оцепенение: он не чувствовал и не соображал ничего…
В его усталом мозгу жужжали мысли… Что это?.. Самоотречение? Ему оно было чуждо. Благородство самопожертвования?.. Какие пустяки и бред!.. Все это!..
Внезапно ему пришло в голову, что Сильвия не лучше других, что ее так же легко можно ласкать и целовать, как других, и еще легче забыть.
Гнев медленно вскипал в его душе… Как она смела так поступить с ним? Он возмутился при мысли об этом.
Благородство? Какая чепуха! Ну и пусть уходит! Пусть думает, что она какая-то необычайная героиня, высоко держащая знамя чистоты… Слезливая сентиментальность, а не героизм, вот что это! Какой он дурак, что позволил ей уйти с этой уверенностью… Он должен был заставить ее уйти с ним, найти какой-нибудь выход…
Оцепенение все больше и больше охватывало его. В небе плыл маленький серебряный серп месяца… Одиночество сломило Роднея… Он был отрезан от Сильвии, он был один в целом свете, где не было ничего, кроме страданий.
Откуда-то издали до него донеслись звуки граммофона: «Вы забыли обо мне» — под эту музыку он когда-то танцевал с Сильвией… Ему захотелось кричать, смеяться над самим собой, но что-то сжало его горло, горящие, воспламененные губы не могли ни плакать, ни проклинать.
Большими шагами он двинулся по шоссе к Сэлисбери-Плейн, стараясь ни о чем не думать, но скоро понял, что это ему не удастся.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
— Ты плохо выглядишь, — сказал Монти с оттенком раздражения в голосе. — Может быть, тебе хочется чего-нибудь другого, деточка? Хочешь домой?
— О да, я бы очень хотела поехать домой! — воскликнула Сильвия. — Это прекрасная мысль, Монти.
Она всегда очень быстро соглашалась на все его предложения, старалась показать ему свою признательность, казалось, была всем довольна, но все-таки Монти чувствовал, что чего-то не хватает. Он чувствовал это с каждым часом все больше и больше, но никак не мог точно сформулировать, что это такое, и беспрерывно ломал себе над этим голову. Он добился своего: она стала его женой, была очень добра к нему — но как-то изменилась.
В ней совершенно не было жизни, и тем не менее, она, казалось, была всем довольна. Монти был огорчен и разочарован.
Может быть, это оттого, что во время медового месяца она была все время только в его обществе? Возможно, это было причиной… Хорошо, что она хочет ехать домой, ему уже давно хотелось этого.
По его мнению, дела были стихией мужчины… Он себе ясно нарисовал картину возвращения в свою контору… За это время накопилась, вероятно, уйма работы… Мысль об этом только обрадовала его.
— Хочешь править, деточка? — предложил он.
— Нет, спасибо.
Опять то же самое. Ей никогда ничего не хочется. Когда он ей предлагал кататься верхом, она соглашалась, но без всякого увлечения. Монти наморщил лоб… он сделал для нее все, что мог, его совесть была чиста. Ей стоило лишь в разговоре упомянуть что-нибудь, и он всегда выполнял ее любое желание.
— За этот месяц ты успеешь привыкнуть ко мне, деточка, — сказал он ей однажды. — И тогда… О, если б скорее прошел этот месяц.
Может быть, по приезде домой она придет в себя… Каждая женщина любит иметь свой дом, хлопотать по хозяйству… Он повидает Китти Брэнд и попросит ее устроить пару вечеринок… Кроме того, в скором времени будут очень интересные бега… Новые пьесы… Все служило лишним доказательством тому, что медовый месяц — выдумка глупцов. Люди, которые должны были прожить вместе всю жизнь, могли с удовольствием провести наедине день-два, а потом им должно стать скучно, их снова тянет к друзьям, к развлечениям, к работе… Если вы привыкли к светской жизни, то вам очень трудно обойтись без общества.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Любовь Эшли - Алекс Стрейн - Короткие любовные романы
- Римское лето - Элла Уорнер - Короткие любовные романы
- Пари на любовь - Оливия Стрейндж - Короткие любовные романы
- Кто-нибудь видел его девчонку? (СИ) - Alexandrine Younger - Короткие любовные романы
- Стервы тоже люди - Юрий Горюнов - Короткие любовные романы / Русская классическая проза
- Ласковый огонь - Оливия Трейси - Короткие любовные романы
- Никаких обещаний - Марис Соул - Короткие любовные романы
- Перерыв в заседании (ЛП) - Ри Лони - Короткие любовные романы
- Принцесса и садовник - Ребекка Уинтерз - Короткие любовные романы
- Классовый вопрос (ЛП) - Бэлоу Мэри - Короткие любовные романы