Последняя ночь с принцем - Галина Романова

— Мы знаем, — хладнокровно перебил его гость. — Дальше!

— Он начал отрицать свое в нем участие. Да ладно бы только это, так стал у меня все расспрашивать, что и как. Адрес потерпевшей. Кто такая, когда случился наезд, при каких обстоятельствах, ну и все в таком духе. Если это был настоящий Баловнев, какого черта ему передо мной ваньку валять? Было заведено уголовное дело. Он отвечал на вопросы, подвергался обыску. Не он, его машина…

Какого черта тогда?! — Иван понемногу начал приходить в себя. — Я и подумал, что это он сам подстроил убийство своей жены, потому что она…

— Заподозрила подмену? — закончил за него Артур Владимирович и тут, к вящей радости Ивана, убрал пистолет обратно в кейс. — Она заподозрила подмену, и он подстроил покушение… Логично… Что дальше?

— Я пошел к его врачу Хотел поговорить с ним.

— Ага! Вот это уже интересно И что врач?

— А ничего. Группа крови, говорит, как была, так и осталась первая, резус положительный — Собеседник слушал его, не перебивая, с прежним участием в глазах, и Иван воодушевлялся все сильнее. — А врач как уперся все, говорит, у него то же самое.

— Мы говорили с врачом, он нам сказал то же.

И даже представил нашему вниманию карточку Баловнева, — задумчиво произнес Артур Владимирович.

— Надо же! А мне не показал!

— Мы можем быть убедительными, Ваня, — ласково откликнулся гость, затеребив мочку уха. — И что же дальше?

— Мне удалось изъять дело о наезде из архива.

Наплел с три короба про отца потерпевшей, что он, типа, подозревается в покушении на жену Баловнева.

— Такая версия рассматривалась?

— Нет. У Саввина стопроцентное алиби. Сидел у зубного врача в кресле на момент взрыва. И орал на весь коридор. Там свидетелей человек двадцать, включая врача. — Иван осторожно сделал глубокий вдох, боль понемногу улеглась. — Только на похоронах уж больно довольным выглядел…

— Понятно. — Артур Владимирович несколько минут очень пристально рассматривал сидящего на диване Ивана. — Потом ты, Ваня, раздобыл отпечатки теперешнего Баловнева, так?

— Да. — Иван кивнул. — Отдал сличать в лабораторию. К трем часам дня должны мне отдать результаты.

Мозг тут же лихорадочно заработал. Если этот маньяк, вооруженный пистолетом с глушителем, задумает кончить его прямо здесь и сейчас, он никогда не узнает о результатах. Или узнает? Господи, ну пусть он хоть немного окажется идиотом, хоть чуть-чуть! Пускай он посмотрит сейчас на часы и решит, что убивать его еще рано, нужно подождать до трех. А там Иван что-нибудь придумает. Как-нибудь выкрутится…

Артур Владимирович Симаков не был идиотом ни на йоту. Он был профессионалом. Именно поэтому, взглянув на часы, он вытащил из дорогого пиджака мобильный, быстро набрал продиктованный ему номер лаборатории и протянул телефон Ивану со словами:

— Поговори с ними, Ваня. А вдруг уже готово…

"Не берите трубку!!! — визжало все внутри у Ивана. — Ну хоть раз, господи, сделай так, как я прошу! Пускай все они разом разбредутся Кто куда!

Пускай один уйдет за кофе, второй за пончиками, а третьего просто вызовут девчонки из соседней комнаты потрепаться. Пускай их не будет на месте!!!

А если они и на месте, пусть анализы не будут готовы! Пусть не подстегнет их выданная им премия в сотню баксов".

В этот день все было против Ивана. Трубку сняли, и результаты дактилоскопической экспертизы уже были сделаны. И довольный собой знакомый эксперт оповестил, прищелкнув языком:

— Это совершенно разные отпечатки, Ванюш.

Абсолютно.

— Точно? — бесцветным голосом переспросил Иван, настороженно косясь в сторону Артура Владимировича. — Ошибки быть не может?

— Никакой ошибки, обижаешь! А что? Должно было быть наоборот?

— Да нет, все в порядке, спасибо, ребята! Я ваш должник… — Вялой рукой возвращая мобильник гостю, Иван пробормотал:

— Теперешний Баловнев — это не тот, что сбил девчонку пару лет назад.

— Самозванец, стало быть! — ахнул эмоциональный Артур Владимирович.

Он взял в руки телефон. Удалил из памяти последний звонок. Тут же сверился с тарифом, удовлетворенно кивнул и, убрав телефон обратно в карман пиджака, снова открыл кейс.

Все!!! Спина мгновенно сделалась липкой и холодной. Это конец!!! Иван просто чувствовал, как уходит из него жизнь. Как она медленно сочится из пор, утекает сквозь нервные окончания. Артуру Владимировичу даже делать особенно ничего не нужно, просто заставить Ивана прикрыть глаза, и все! Всю остальную работу за него проделал животный страх хозяина комнаты.

Но как ни странно, пришелец ничего не требовал.

Он что-то копался и копался в своем кейсе. И лицо у него при этом было донельзя сосредоточенным и серьезным. Впервые, наверное, с того момента, как он вошел в комнату. То все ухмылялся, колол взглядом или, наоборот, обласкивал, как малое дитя. А теперь…

Крышка кейса стала медленно опускаться. Руки гостя по-прежнему были в нем и по-прежнему что-то там перебирали.

Иван не выдержал и все же закрыл глаза. Сидеть и наблюдать за тем, как в его голову упрется дуло пистолета, было выше его сил.

— Вот! — раздался вдруг над самым его ухом озабоченный голос Артура Владимировича. — Возьми на первое время. Тут не так много, но, думаю, хватит, чтобы съехать из этой общаги. Тут также адрес, где ты сможешь пока пожить, потом с тобой свяжутся…

Быстро разомкнув ресницы, Иван непонимающе уставился на Симакова. Тот уже успел встать и теперь поправлял галстук и, расстегнув пиджак, заправлял под ремень рубашку. Кейс стоял у него между ног совершенно безобидной черной кожаной коробкой. Никакого пистолета в руках у Симакова не было. Зато на диване слева, чуть дальше того места, где мысленно только что умирал Иван, лежала внушительная пачка отечественных денег, перетянутая тонкой красной резинкой.

— Что это?! — воскликнул он, тыча пальцем в сторону денег.

— Деньги, Иван Андреевич. Как видишь, мы умеем ценить тех, кто готов к сотрудничеству с нами, — с удовольствием произнес Симаков фразу, заимствованную наверняка из какого-нибудь дешевого голливудского триллера. — Потом будет больше и чаще.

— Насколько чаще? — криво ухмыльнулся Иван, понимая, что в этот самый момент, а никак не раньше, он заключает сделку с дьяволом; с самым настоящим дьяволом, пускай он даже не в привычном обличье и не с хвостом, а в дорогом костюме и белоснежной рубашке с галстуком.

— Как будешь работать, Ваня. — Артур Владимирович снова обласкал его взглядом.

— И как же мне надо работать?

— Интенсивно и продуктивно, во! — снова остался доволен собой гость и направился к выходу. — Тебе ведь хочется иметь хороший дом, красавицу жену? Знаю, хочется… Вот и работай!

— А что я должен делать-то?! — отозвался Иван, боясь шевельнуться и встать, чтобы проводить гостя.

В голове тут же замелькали страшные фрагменты его нравственного падения и должностного предательства.

Вот он вскрывает сейф в день зарплаты… Или подкарауливает в парадном своего босса, которого заказали его хозяева… Или взламывает компьютер секретного отдела, располагающегося в другом крыле их двухэтажного здания….

— Ты должен нам найти настоящего Баловнева, Ванюша! — с неподдельной радостью сообщил ему Симаков от двери. — Все равно какого: живого, мертвого, найди его нам. И, уж поверь мне, озолотишься.

Он хлопнул дверью, с кем-то еще поздоровался в коридоре, а может, это Шурка к нему пристала, и он отшутился. Ивану все стало вдруг безразлично.

Он смотрел на внушительную стопку денег, как заговоренный. И взять их было страшно, и пересчитать очень хотелось.

Он встал. Подошел к окну и с силой рванул в сторону шторы. Окно выходило во двор, забитый под завяз служебным и личным транспортом. Все до единой машины он знал наперечет. И, конечно же, сразу увидел ту, на которой к нему явился гость в дорогом пиджаке. Ничем не примечательная «Нива», темненькая, пыльненькая, даже стекла обычные, незатемненные.

Не хотят рисоваться, мерзавцы! Оно и понятно, крутой джип во дворе милицейского общежития смотрелся бы огромным фурункулом на девственно чистом челе новорожденного. С костюмчиком вот только не подумали. Хотя… Хотя вполне сошел бы за адвоката, если бы не его пушка и манеры.

Симаков, между тем, вышел из подъезда. Скорыми шагами добрался до своей машины, щелкнул сигнализацией. Ивану было видно, как приветливо моргнули ему фары. И, прежде чем сесть за руль, помахал ему рукой. Вот скотина! Иван был уверен, что тот при этом доброжелательно ему улыбается…

Симаков уехал. И только тогда Иван вновь решился посмотреть на деньги. Подошел к дивану, присел на краешек и, подперев подбородок растопыренной ладонью, задумался.

Что он потерял только что? Честь? Надругался над долгом? А не это ли он собирался сделать, начав шантажировать Баловнева?

Иван тяжело вздохнул.