Дилемма - Алексей Макеев

Центральная площадь была пуста, и по ней свободно разгуливал дождь. Над парадным подъездом прокуратуры горели яркие фонари. У крыльца стоял желтый милицейский «УАЗ», и возле него прохаживался одинокий человек в плащ-палатке. Крячко медленно направил «Мерседес» через площадь. И он и Гуров напряженно всматривались в эту бесформенную одинокую фигуру, гадая, какая их здесь ожидает встреча.

Вдруг человек поднял голову, и сразу стало ясно, что это сам Поляков. Он махнул рукой и, наклонившись к окошку своей машины, что-то сказал сидящим внутри людям.

– Останови здесь, – негромко сказал Гуров, когда до «УАЗа» осталось не более пятнадцати метров.

Крячко затормозил. Поляков посмотрел на них с недоумением, а потом снова махнул рукой, уже с досадой, и быстро пошел навстречу. Гуров тоже не стал дожидаться и выскочил из машины. Они встретились на полпути и поприветствовали друг друга кивком.

– Перехват объявили? – спросил Гуров.

Поляков не ответил, всматриваясь в лица людей, сидевших на передних сиденьях «Мерседеса».

– Ага, лейтенантик, я смотрю, тоже здесь, – вдруг сказал он с непонятным удовлетворением. – Теперь мне все понятно.

– Что тебе понятно? – с нетерпением спросил Гуров. – Между прочим, у меня уже вода в карманах стоит, капитан, а ты разговоры разговариваешь!..

– Виноват, товарищ полковник, не сообразил! – спохватился Поляков. – Может быть, ко мне в машину?

– Спасибо за приглашение, – проворчал Гуров. – Ты лучше на мой вопрос ответь! Ищут наконец «Волгу» или нет?!

Поляков посмотрел Гурову в глаза.

– Нет, не ищут, товарищ полковник, – сказал он. – Тут такое дело… Я знаю, что это за «Волга». Мы с вами сами ее найдем. Только побыстрее надо. Это… Это Игнатьева «Волга». В смысле, она на отдел записана, но обычно он ею пользуется. А вы разве его там на месте не видели? – осторожно спросил он.

– Та-а-ак, попали, на ровном месте, да мордой об асфальт! – мрачно произнес Гуров. – Теперь мне понятно, что ты мнешься, как красная девица на выданье. Хотя с того момента, как на нашем горизонте нарисовался этот Коркия, у меня уже крутились всякие мысли… Ну и что ты вообще собираешься нам предложить?

– Домой к нему ехать надо, – заявил Поляков. – Если вы говорите, что с ним курьер и денег при них много, то, значит, им отсидеться надо, с уликами разобраться и прочим. Да и мне, честно говоря, хотелось бы убедиться, что не ошиблись вы.

– Кто с тобой в машине? – спросил Гуров.

– Там один из наших, – объяснил Поляков. – Старлей Иванчиков и еще следователь из группы, которая убийством Сумского занимается, Макаров. Я почему вас у прокуратуры ждал? Вы как мне позвонили, я сразу с ним связался, а он здесь все еще сидел, в прокуратуре. Ну и предложил здесь встретиться. Он, по правде говоря, вашему докладу не верит…

– А я ему ничего и не докладывал, – сердито заметил Гуров. – У меня свое начальство имеется. Только мне казалось, что вам самим с наркоторговцами разобраться хочется…

– Хочется, конечно, – кивнул Поляков. – Только как-то неожиданно все получилось… В общем, вы езжайте за нами, только осторожнее, мало ли чего… Связь по телефону держать будем.

– У меня в машине иностранцы, – сказал Гуров. – И наркотики. Целая сумка.

– Пока ничего предпринимать не будем, – развел руками Поляков. – Посоветуюсь сейчас со следователем. Пусть он решает.

Гуров махнул рукой и вернулся в машину. Крячко не стал ни о чем его спрашивать. Они молча следили, как садится в «УАЗ» Поляков.

– За ним, что ли? – догадался Крячко.

Они поехали через ночной город. Сомнения Гурова постепенно рассеивались. Он еще не убедился в искренности капитана Полякова, но поведение сидящего на переднем сиденье Коркия подсказало ему, что все идет как надо. Коркия был сейчас как бы индикатором ситуации. Чем яснее вырисовывался маршрут, по которому они следовали за милицейским «УАЗом», тем угрюмее становился лейтенант Коркия.

Ехали минут пятнадцать, но этот срок показался Гурову невыносимо длинным. Центр города давно остался позади, но район, в который они в конце концов попали, выглядел респектабельно. Здесь было много скверов, магазинов и кафе, современные многоэтажные дома соседствовали с аккуратными особнячками, выстроенными будто по единому чертежу – с подземным гаражом, с крошечным двориком и неизменной парой раскидистых лип перед фасадом. Глухих заборов не было – ограда здесь была предусмотрена металлическая, литая.

Поляков остановил «УАЗ» в конце квартала и вышел. Вместе с ним из машины вышли еще двое. Все были в плащах, а следователь еще и держал над головой зонт. Втроем они направились к «Мерседесу». Гуров опустил стекло.

Подойдя ближе, следователь наклонился и заглянул из-под зонта в салон машины. Критическим взглядом он обвел лица сидящих в ней людей, хмыкнул и, обернувшись назад, что-то сказал Полякову.

– Лев Иванович, выходите! – позвал тот. – Мы уже на месте. Дальше пешком пойдем.

Гуров положил руку на плечо Крячко и распорядился:

– Здесь оставайся. И смотри, чтобы ни одна тварь не улизнула!

Крячко кивнул, обойдясь на этот раз без шуточек. Гуров вышел и присоединился к Полякову. Следователь сразу отдал ему зонт.

– Вам нужнее, – сказал он. – Кстати, давайте познакомимся. Макаров Сергей Геннадьевич. Имею к вам массу вопросов, кстати…

– Вы их прямо сейчас будете задавать? – поинтересовался Гуров.

– Нет, сейчас у нас есть более важное дело, – помотал головой Макаров. – Хотя, видит бог, желал бы я, чтобы им занимался кто-то другой.

– Пойдемте! – сказал Поляков.

Они зашагали вслед за капитаном мимо уснувших домов. Редко в каком окне горел свет. Но в особняке, находившемся в середине квартала, был ярко освещен весь первый этаж.

– Он самый, – негромко сказал Поляков. – Дом товарища полковника.

Узорные металлические ворота были закрыты. Поляков прикоснулся к мокрым холодным прутьям и обернулся к своим спутникам.

– Ну что? Будем звонить или нагрянем внезапно? Сергей Геннадьевич?

Следователь пожал плечами.

– Раз уж мы ввязались в это дело, давайте будем последовательны, – сказал он. – Не в гости пришли.

– Тогда подсади-ка меня, Иванчиков! – со вздохом сказал Поляков. – Будем брать Зимний…

Иванчиков подсадил капитана, потом помог перебраться через забор Гурову и следователю. Хотел перелезть сам, но Поляков приказал ему ждать у ворот.

Втроем они осторожно рассыпались по небольшому дворику. Гуров сразу направился к ближайшему ярко освещенному окну и заглянул в него.

Это оказалась кухня. Штора впопыхах была задернута неплотно, и рассмотреть кое-что в помещении было можно. Но это «кое-что» едва не заставило его изумленно вскрикнуть. Там, за окном, дрались не на жизнь, а на смерть двое мужчин. Гуров лишь успел увидеть сошедшиеся в клинче фигуры, багровые физиономии, вцепившиеся в чужое горло пальцы, и они тут же пропали, провалившись куда-то вниз. Из-за плотного окна донесся едва слышимый звон падающей на пол посуды.

Гуров метнулся в сторону и, схватив за рукав Полякова, выкрикнул:

– Скорее! Похоже, там сейчас будет море крови!

Поляков кивнул и, сунув руку за пазуху, достал пистолет. Гуров сделал то же самое и бросился на крыльцо. Безоружный Макаров пыхтел за их спинами.

Входная дверь была заперта наглухо. Гуров чертыхнулся и повернул обратно.

– Разбей следующее окно! – крикнул он Полякову. – Нужно их отвлечь!

Поляков побежал дальше и без колебаний саданул рукояткой пистолета по стеклам. Одновременно с ним Гуров выбил свое окно, подпрыгнул и влез на подоконник.

Он появился вовремя. Рукопашная уже закончилась, и теперь хозяин дома, всклокоченный и страшный, целился из пистолета в лежащего у дверей кухни человека. Голова у человека была разбита, и по виску стекала струйка крови, цвет которой показался Гурову невыносимо ярким.

– Бросай оружие! – заорал Гуров.

Игнатьев круто развернулся и выстрелил. Пуля пропела над головой Гурова. Он в отчаянном прыжке нырнул вниз, опрокинув по пути на Игнатьева обеденный стол. Тот снова выстрелил, но тяжелый стол толкнул его в бок, он упал, и пуля ушла в потолок.

Игнатьев попытался сразу же вскочить на ноги, но Гуров пнул его в грудь, извернулся и бросился вперед, стараясь перехватить руку с пистолетом. Они сцепились намертво, и Гуров тотчас вспомнил, как несколько минут назад подобным образом Игнатьев дрался со своим сообщником.

Он был дьявольски силен и будто не чувствовал усталости. Гуров понял, что в ближнем бою ему ничего не светит, и, изловчившись, сумел обеими ногами оттолкнуть от себя Игнатьева, так что тот вылетел через дверь кухни в коридор.

У Гурова было в распоряжении всего одно мгновение, но он успел за это мгновение снова выхватить свой пистолет и несколько раз выстрелил в дверной проем, не давая Игнатьеву высунуться.