Криминальные истории - Эрл Гарднер

— Одной достаточно, — сказал Мейсон. — Она преследовала меня со стаканом спиртного в левой руке, а правой цеплялась за лацкан моего пиджака, как будто боялась, что я сбегу от нее. Кто та блондинка, которая смотрела на вас, как на какое-то насекомое?

— Это, — сказала Делла, — Аделла Честер. Она пришла с Джорджем Баррингтоном. Он познакомил нас. Почему-то она сразу же невзлюбила меня. И не только она. На ужине присутствовала еще одна женщина — Розали Харвей. Не знаю, заметили ли вы ее. Брюнетка с зелеными глазами была одета в…

— Я обратил на нее внимание, — прервал Деллу Мейсон. — Не связана ли она каким-либо образом с бизнесом?

— Она работает секретарем у Джадсона Олни, — сказала Делла. — Уже пять лет. Я думаю, она почувствовала неладное. Кроме того, сгорала от любопытства, но не решилась прямо задать вопросы.

— Да, — сказал Мейсон. — Найти причину враждебности двух этих женщин нетрудно. Баррингтон вовсю ухаживал за вами и не обращал внимания на женщину, которая пришла с ним. Вот причина такого поведения Аделлы Честер. После такого представления, которое Джадсон Олни разыграл после того, как он рассказал, что влюбился в вас на пароходе, нетрудно понять настроение его преданного секретаря, которая в течение многих лет втайне обожает его, но взамен ничего не получает.

— Не заметили ли вы какой-либо враждебности со стороны других лиц? Как вписался в общую картину Джадсон Олни?

— Он вел себя как менеджер большинства предприятий Гораса Уоррена, его правая рука.

— Очень молод для такой ответственной должности, не так ли?

— Все зависит от того, как на это посмотреть. Он знающий и толковый человек, поверьте мне. И он много размышляет.

— О чем?

— Например, о том, почему вы появились на ужине.

— Да, — заметил Перри Мейсон, — мне кажется, не так легко изменить мнение, что наше появление на ужине было случайным, особенно с учетом моего редкого участия в подобных мероприятиях. По какому случаю давался этот ужин Делла?

— Я не знаю. Мне кажется, они часто организуют подобные развлекательные мероприятия. На этот раз собрались разные люди. Баррингтон был приглашен по деловым соображениям. Часть гостей работает по фирме Уоррена. Пара семей — соседи. Другие, как мне показалось, являются членами бридж-клуба, к которому принадлежит госпожа Уоррен. Проведенное там время не доставило вам удовольствия, не так ли, шеф?

— Я честно заработал свои пятьсот долларов, — ответил Мейсон. — Не думайте, что я старый брюзга, Делла, но профессионал редко получает удовольствие от подобного мероприятия. Пять разных людей подходили ко мне и начинали ни к чему не обязывающий разговор о праве, о моей карьере и, наконец, рассказывали о своих собственных юридических проблемах, по которым они хотели бы посоветоваться со мной.

— Врач редко может присутствовать на каком-то мероприятии без того, чтобы люди не подходили к нему, не рассказывали о своих болячках и не просили его совета.

— Куда вы и Горас Уоррен ушли после разговора у бассейна? — спросила Делла. — Я пыталась следить за вами, но вы исчезли где-то в районе расположения душа.

— Через боковую дверь мы вошли в ванную комнату, — ответил Мейсон, — а из нее — в спальню Лорны Уоррен.

Брови Деллы в удивлении поднялись вверх.

— Уоррен хотел показать мне чемоданчик, в котором, по его словам, было 47 тысяч долларов и который его жена хранила в стенном шкафу.

— Вы видели этот чемоданчик? — спросила Делла.

— Да, видел, но в нем находились только газеты.

— Лорна уже передала деньги, которые у нее вымогали?

— Именно так думает Уоррен.

— А вы нет?

— Когда человек выплачивает выкуп, он отдает деньги, — сказал Мейсон. — В этом случае госпожа Уоррен, очевидно, положила бы чемоданчик на постель, открыла его, вынула 47 тысяч долларов, передала их вымогателю и поставила чемоданчик снова в шкаф.

— Когда достают деньги из чемоданчика, а затем заполняют его старыми газетами, чтобы сохранить вес, это похоже на работу взломщика.

— Боже, неужели эти 47 тысяч долларов украли?! — воскликнула Делла Стрит, переходя почти на шепот.

— Вот именно, — сказал Мейсон, — но дело гораздо сложнее. Если бы кто-то расставил ловушку для госпожи Уоррен, чтобы получить 47 тысяч долларов, и если она, придя, чтобы отдать деньги вымогателю, обнаружила бы в чемоданчике вместо денег кучу старых газет, была бы большая беда. Нельзя же удовлетворить аппетит шантажиста кучей старых газет.

— Конечно, нельзя, — сказала Делла Стрит. Замолчав, она представила картину: госпожа Уоррен, не зная, что деньги исчезли, открывает чемоданчик.

Через минуту Делла спросила:

— Кто же тогда мог взять деньги?

Мейсон ответил:

— Шантажист, зная, что для него приготовлены деньги наличными, мог пробраться в дом. Выкрасть деньги и затем требовать выплату.

— Что за мысль! — воскликнула Делла.

— Или, — продолжал Мейсон, — кто-то, не желающий, чтобы она передавала вымогателю эту сумму, мог взять деньги и положить в чемоданчик вместо них газеты.

— Кто-то не хотел, чтобы она отдавала деньги.

— Вот именно, — уточнил Мейсон.

— Но ведь этим человеком мог быть только ее муж! — воскликнула Делла.

Молчание Мейсона было многозначительным.

Продумывая различные варианты, которые подсказывала ей эта идея, Делла Стрит заметила:

— И когда она пошла, чтобы передать деньги вымогателю, ей, очевидно, пришлось сказать, что деньги у нее были, но их выкрали. Шантажист мог не поверить ей, возникли осложнения. И тогда вас наняли, чтобы защитить ее. О, шеф! Именно так и было дело. Должно быть, сам Уоррен взял деньги.

— Мы не можем этого доказать, — сказал Мейсон.

До прихода в офис Мейсона оба хранили молчание.

— Мне кажется, что вы хорошо провели время, — заметил Мейсон.

— Прекрасно, — ответила Делла Стрит.

— Возможно, нам следует вести более активную социальную жизнь, — сказал Мейсон. — А нам приходится заниматься одним за другим делами об убийстве. Как колибри, перелетающим…

— Не сравнивайте убийство с собиранием нектара, — прервала его Делла, — и не будьте таким угрюмым. Дело, которое вам поручили, — это обыкновенное дело о вымогательстве.

Мейсон покачал головой.

— Нет, это не обыкновенное дело, и я не отношу его к делам о вымогательстве.

— Почему?

— У меня никогда не было клиентов, которые так упорно старались бы избежать меня.

— Что вы имеете в виду? Господин Уоррен познакомил вас с особняком, в течение вечера неоднократно беседовал с вами и…

— Это, вы имеете в виду это, — прервал Деллу Мейсон. — Все это предварительная игра. Все это хорошо, но вы заметили: Уоррен настойчиво старался внушить мне мысль, что с ним нельзя связаться, что его нельзя найти без того, чтобы не поставить под угрозу его дела.

Делла Стрит принесла кофеварку, наполнила ее кофе и подключила к электрической сети.

— Ресторанная служба Дрейка хорошо поработала, — сказала она.

— Это была прекрасная работа. Великолепное шампанское.

— Думаете, нас пригласят еще раз? — спросила она.

— Сомневаюсь. Уоррен хотел познакомить нас с ситуацией и затем будет держать на расстоянии.

Она улыбнулась.

— Вы забыли о моем друге по круизу Джадсоне Олни.

— Вы его покорили. Он начал по приказу Уоррена, однако со слишком большим энтузиазмом выполнял приказ, кое-где даже переиграл.

— Да, энтузиазма было много, — ответила Делла. — Он хотел узнать, в чем все-таки дело. Говоря об игре, хотелось бы заметить, что Горас Уоррен всегда хотел быть актером, что он до сих пор упражняется перед зеркалом, использует магнитофон.

Мейсон удобно устроился в кресле, подвинул еще одно для ног и закурил сигарету.

— Беда с такими людьми: они переигрывают, становятся плохими актерами. Начинают думать, как хорошо они выглядят, добавляют слишком много эмоций, дают излишнюю экспрессию, делают много ненужных жестов.

Раздался условный стук Дрейка в дверь кабинета Мейсона. Делла впустила его.

— Привет, ресторатор. Мы не ожидали вас так рано.

— Я быстро освободился, выполнив свою часть работы, — сказал Дрейк. Затем добавил с ухмылкой: — Когда становишься начальником, грязные тарелки можно оставить на попечение других.

— Они ведь не моют тарелки, не так ли? — спросил Мейсон.

— Нет, в грузовике не моют. На обработку их доставляют на фабрику. Каждая тарелка высушивается, вручную чисто протирается полотенцем, чтобы не оставалось никаких следов. Каждая рюмка и стакан блестит.

— Команда по снятию отпечатков пальцев работала успешно?

— Очень.

— Хорошо. Что вы обнаружили, Пол?

— Мы установили, кто оставил тот отпечаток пальца. Это удалось сделать лишь в последний момент. Как это случилось? Тот отпечаток пальца был сделан человеком, на которого мы как-то не обращали внимания. Мы снимали отпечатки с рюмок и тарелок, использованных другими людьми, и только в последнюю очередь стали обрабатывать приборы хозяев дома.