Вторая мировая война (Том 3-4) - Уинстон Черчилль

В эту ночь наши утомленные войска увидели на севере вспышки огня на горизонте и поняли, что это действует наш морской флот.

Первый немецкий караван с десантными войсками вышел на выполнение своего отчаянного задания. Во второй половине дня были замечены группы небольших судов, приближавшиеся к Криту, и адмирал Кэннингхэм приказал своим легким кораблям выйти в Эгейское море, чтобы помешать высадке противника под покровом темноты. В 11 часов 30 минут вечера в 18 милях севернее Ханьи контр-адмирал Гленни с крейсерами "Дидо", "Орион" и "Аякс" и четырьмя эсминцами перехватил немецкий караван с войсками, состоявший преимущественно из шхун, сопровождаемых торпедными катерами. В течение двух с половиной часов английские корабли преследовали свою добычу, потопив не менее дюжины шхун и три парохода с германскими солдатами на борту. Считают, что в ту ночь утонуло около четырех тысяч человек.

* * *

Тем временем контр-адмирал Кинг с крейсерами "Найяд", "Перт", "Калькутта" и "Карлейл" и тремя эсминцами провел ночь 21-го, патрулируя воды у Гераклиона, а с рассветом 22 мая начал двигаться на север. Уничтожив одинокую шхуну с войсками, эскадра к 10 часам утра стала приближаться к острову Мелос. Через несколько минут на севере был замечен вражеский эсминец и пять небольших судов, с которыми был немедленно завязан бой. Затем появился другой эсминец, поднявший дымовую завесу, за которой скрывалось много шхун: мы перехватили еще один крупный караван судов, битком набитых солдатами. Наша авиаразведка донесла об этом адмиралу Кэннингхэму; но понадобилось больше часа, чтобы передать эти сведения контр-адмиралу Кингу.

С самого рассвета его корабли подвергались непрерывным воздушным атакам, и хотя до сих пор ни один из них не получил повреждения, у всех были на исходе боеприпасы для зенитных орудий. Общая скорость эскадры также уменьшилась, поскольку "Карлейл" мог идти со скоростью, не превышающей 21 узел. Контрадмирал, не вполне сознавая, какая добыча находится чуть ли не у него в руках, решил, что двигаться дальше на север значило бы поставить под угрозу весь отряд, и приказал отойти на запад. Как только главнокомандующий прочитал этот сигнал, он послал следующий приказ:

"Держитесь. Поддерживайте связь визуальной сигнализацией. Нельзя бросать армию на Крите на произвол судьбы. Необходимо не допустить высадки на Крите ни одного морского десанта".

Теперь было уже слишком поздно уничтожать караван, который повернул вспять и рассеялся по всем направлениям между многочисленными островами. Таким образом, самое меньшее пять тысяч немецких солдат избежало участи своих товарищей. Дерзость германского командования, пославшего эти фактически беззащитные караваны с войсками через воды, где немцы не имели господства ни на море, ни в воздухе, показывает, что могло бы произойти в гигантском масштабе в сентябре 1940 года на Северном море и в Ла-Манше. Это говорит о непонимании немцами того, что означает морское могущество в борьбе против сил вторжения, а также о том, какую цену человеческими жизнями приходится платить за такого рода неведение.

* * *

Отход контр-адмирала не спас его эскадру от атак авиации. Во время отступления он, вероятно, понес такие же потери, какие мог бы понести при уничтожении каравана. В течение трех с половиной часов его корабли подвергались непрерывной бомбардировке. Его флагманский корабль "Найяд", а также "Карлейл", командир которого капитан 1 ранга Гэмптон был убит, получили повреждения.

В 1 час 10 минут дня они были встречены линкорами "Уорспайт" и "Вэлиант" с крейсерами "Глостер" и "Фиджи" и семью эсминцами под командованием контр-адмирала Роулингса, которые спешили им на помощь с запада через пролив Китира. Почти в самый момент прибытия в "Уорспайт" попала бомба, повредившая башни 4- и 6-дюймовых орудий на правом борту. Это уменьшило его скорость, и, поскольку противнику удалось ускользнуть, объединенные английские эскадры отошли в юго-западном направлении. Полный непреклонной решимости уничтожить любой ценой все морские десанты, адмирал Кэннингхэм бросил на чашу весов все. Ясно, что на протяжении всех этих операций он без колебаний рисковал ради этой цели не только своими ценными кораблями, но и всем господством в восточной части Средиземного моря. Его поведение в этом вопросе было горячо одобрено военно-морским министерством. В этой тяжелой борьбе не только германское командование делало высшие ставки.

* * *

22 и 23 мая были тяжелыми днями для флота. Эсминец "Грейхаунд" из эскадры контр-адмирала Роулингса получил попадание и затонул. Старший офицер объединившихся теперь сил контрадмирал Кинг приказал двум другим эсминцам подобрать уцелевших, а крейсерам "Глостер" и "Фиджи" прикрывать эсминцы от непрерывных воздушных атак, становившихся все более интенсивными. Это задержало весь флот и значительно затянуло тот промежуток времени, в течение которого он подвергался воздушным атакам. 22 мая в 2 часа 57 минут дня контр-адмирал Кинг, узнав, что боеприпасы для зенитных орудий на исходе, приказал двум крейсерам отойти в любом желаемом направлении. В 3 часа 30 минут дня были получены сообщения, что "Глостер" и "Фиджи" под сильными ударами авиации догоняют на большой скорости остальной флот. 20 минут спустя пораженный несколькими бомбами "Глостер", охваченный огнем и с разрушенной верхней палубой, окончательно остановился. "Фиджи" не оставалось ничего другого, как покинуть "Глостер". Потеряв связь с флотом и почти исчерпав запасы топлива, он в сопровождении двух своих эсминцев направился к Александрии.

Через три часа, выдержав почти 20 атак соединений бомбардировщиков и расстреляв все снаряды своих тяжелых зенитных орудий, он пал жертвой "Мессершмитта-109", который незаметно приблизился под покровом облаков. Раздался сильный взрыв. Корабль накренился, но все еще делал 17 узлов, пока не началась новая атака и в него не попали еще три бомбы. В 8 часов 15 минут вечера он опрокинулся и затонул, но 523 человека из 780 членов его команды были подобраны двумя эсминцами, которые вернулись с наступлением темноты.

В течение ночи адмирал Кэннингхэм узнал об общем положении и о гибели "Глостера" и "Фиджи". Вследствие канцелярской ошибки, допущенной в распределительном пункте службы связи военно-морского флота в Александрии, ему показалось, что не только эти крейсера, но и линкоры израсходовали почти все свои боеприпасы к зенитным орудиям. Поэтому в 4 часа дня он приказал всем силам отойти на восток. В действительности же у линкоров было много боеприпасов, и позже адмирал Кэннингхэм заявил, что, знай он это, он не отозвал бы их. Их присутствие на следующее утро, возможно, предотвратило бы другую катастрофу, о которой сейчас нужно рассказать.

На заре 23 мая "Келли" и "Кэшмир" полным ходом огибали Крит с запада. В 7 часов 55 минут, выдержав уже две сильные воздушные атаки, они были перехвачены соединением в составе 24 пикирующих бомбардировщиков. Оба корабля были быстро потоплены, и вместе с ними погибло 210 человек. К счастью, поблизости находился эсминец "Киплинг", который, несмотря на непрерывную бомбардировку, подобрал 279 офицеров и матросов, в том числе лорда Луиса Маунтбэттена, не получив при этом и царапины. На следующее утро, находясь еще в 50 милях от Александрии и нагруженный до отказа, он исчерпал все свои запасы топлива, но был встречен и благополучно прибуксирован в порт.

* * *

Таким образом, в боях 22 и 23 мая флот потерял два крейсера и три эсминца, один линкор -- "Уорспайт" -- был надолго выведен из строя, а "Вэлиант" и многие другие корабли получили значительные повреждения. Тем не менее морская охрана Крита продолжалась. Флот не подвел. До конца битвы за остров ни один немец не высадился на Крите с моря.

* * *

На четвертый день сухопутных боев генерал Фрейберг образовал новую линию в секторе Малеме, Ханья. Беспрепятственное пользование аэродромом позволяло немцам непрестанно увеличивать свои силы. 26 мая было решающим днем. Наши войска, потесненные в окрестностях Кании, в течение шести дней испытывали непрерывно растущее давление. Наконец они не выдержали. Фронт со стороны суши был прорван, и противник достиг залива Суда. Связь со штабом Фрейберга была нарушена, и отступление на юг через остров к Сфакиону началось в соответствии с указаниями представителя командования. Поздно ночью было принято решение оставить Крит. Переход через горы происходил в беспорядке. К счастью, 26 мая ночью минный заградитель "Эбдиел" высадил два отряда "коммандос", насчитывавшие около 750 человек, под командованием полковника Лейкока. Эти сравнительно свежие силы вместе с остатками новозеландской 5-й бригады и австралийских 7-го и 8-го батальонов вели ожесточенные арьергардные бои, которые позволили почти всем еще уцелевшим войскам, сражавшимся в районе Суда, Ханья, Малеме, добраться до южного побережья.

Позиции в Ретимноне прочно удерживались, хотя войска были полностью окружены со стороны суши, а продовольствие и боеприпасы были на исходе. Кое-какое довольствие было доставлено им моторными катерами, но приказы пробиваться к южному побережью не могли достичь их. Противник неуклонно приближался, и 30 мая, исчерпав все запасы продовольствия и истребив по меньшей мере 300 немцев, оставшиеся в живых сдались. Около 140 человек сумело ускользнуть.