Попаданец со шпагой - Вячеслав Коротин

       Но приезжать в Петербург с "трупом на шее" мне как-то совершенно не улыбалось. Там и без этого проблем хватит. Маршрут "Псков - Петербург - Сибирь" совершенно не вязался с моими планами.

       Я отступил и поднял свою шпагу кончиком в небеса. Так этот паразит, даже не дождавшись реплик секундантов, снова атаковал. Ну, то есть быстро сократил дистанцию шагами и сделал выпад. Торопится, гадёныш. Интересно: если бы я лажанулся и не успел - ему бы прилетело за нарушение правил?

       Я стою и салютую, а этот притырок атакует противника не находящегося в боевой позиции... Да на любых соревнованиях за такое чёрную карточку вручают. А тут всё-таки дуэль... Ведь чуть меня не распорол. Успел я отступить и стать в стойку. Пуганул атакой с захватом клинка - ушёл супротивник достаточно легко, но я ведь и не ставил перед собой задачи его немедленно проткнуть - просто восстановил нормальную ситуацию и оклемался от его "западло".

       Ну что же - выхаживаем дальше. Опять и снова держу дистанцию и жду - время работает на меня. На лице Кнурова не просто ненависть - существительного в русском языке не найти, чтобы выразить его чувства: я, мерзавец такой, посмел оказаться не "чмом болотным", а, образно говоря, отхлестать его по харе как мальчишку. Он, мать-перемать, замыслил меня изящно и "красиво" отыметь в этой дуэли, а получилось "накося-выкуси". Не привык к такому данный пациент...

       Снова атака (думал, что у меня глаз замылился)

       А вот и всё: шаг назад и моя шпага под небольшим углом направляется в атакующую руку. Дальше Кнуров сам, всем своим весом и скоростью выпада, насаживает своё предплечье на мой клинок. Просто чувствую как сталь касается кости.

       А я вам не Мать Тереза - слегка доворачиваю ручку шпаги и слышу звериный вой. Больно? А то!

       Не подумайте, что я садист вообще или в данном конкретном случае в частности. Но жить хочется, а непосредственно после "протыка" мой соперник не выпустил из руки свою шпагу. А оно мне надо? Хрен знает, может он от злобы на данный момент берсерком стал и впорет свой клинок мне в пузо... Ну его нафиг, такие эксперименты - ты "шпажку положь", а после этого я уже буду гуманистом по самое не могу.

       Оружие противника упало на траву, и я выдернул свою шпагу из руки мстительного неудачника.

       - Стоп! - загрохотал генеральский бас. - Дуэль окончена!

       Вот тебе и здрасьте! А извинения? А взять свои слова обратно? Я чего ради всё это затеял? Чтобы шпагой в "мясо" потыкать? Но нарываться нельзя: я в местном "Дуэльном кодексе" разбираюсь как в теории относительности - то есть кое-что слышал, но не более. К Кнурову уже спешил Бородкин. Интересно, а с дуэлянтов за медицинскую помощь врачи что-то имеют? Или поединках сплошной альтруизм?

       Мамочки! Как много я ещё не знаю об этом времени!

       Мой визави уже стоял на одном колене, лицо его было бледным (а чего ещё ожидать при таком кровопускании).

       Доктор, подскочив, сделал в мою сторону совершенно конкретный жест рукой: вали отсюда, ты уже сделал всё, что мог...

       Я отошёл к генералу.

       - Михаил Михайлович, я ничего не нарушил?

       - Всё замечательно, уважаемый Вадим Фёдорович, - лицо Бороздина было весьма довольным, - в такой ситуации этот мерзавец не посмеет больше ни слова произнести в адрес Анастасии Сергеевны. А вот если бы вы его убили... В общем, было бы весьма нелегко отвести от вас "руку правосудия", несмотря на все ваши заслуги перед Россией.

       Очень хотелось спросить по поводу кнуровской шпаги: не является ли она моим трофеем?

       Но раз не предложили, попрошайничать не буду...

       Мы с генералом вернулись в трактир (или как там это заведение называется) и попросили хозяина подать завтрак. Теперь уже можно и подкрепиться - проникающее ранение в пищеварительный тракт мне больше не грозит.

       Минут через пятнадцать к нам присоединился доктор.

       - Да уж, господин Демидов, - начал он, - теперь ваш соперник сможет в правой руке держать только ложку. Да и то нескоро. Вы умудрились перерезать несколько сухожилий вблизи кисти руки. Совсем немного до лучевой артерии не достали. Можно сказать, что своей шпагой вы орудовали с точностью хирурга.

       Действительно, молодой человек, - не преминул заметить Бороздин, - вы не устаёте удивлять: сначала ваши военные усовершенствования, потом я узнаю о научных открытиях, а теперь ещё выясняется, что и фехтуете вы здорово. Причём весьма необычно, я такого стиля никогда не видел.

       Ну, естественно: теперь снова трепать про мифического испанца-мастера. Как же надоело всё время врать! А ведь это ещё цветочки. Академики в Питере из меня душу вынут, чтобы разобраться, как я до таких открытий дошёл...

       - Так я же не скрывал, что умею орудовать клинком, Михаил Михайлович. А насчёт остального - в дороге есть время подумать, во всяком случае я именно так привык бороться со скукой.

       - Прошу прощения у вашего превосходительства, - это зашёл Тихон. - Мне с кухней уже отправляться или погодить?

       Мы с генералом вопросительно посмотрели на доктора.

       - Я уже освободился. Необходимая первая помощь оказана, а неподалёку живёт мой коллега. Хозяин трактира уже отправил за ним человека. Я сделал всё необходимое, чтобы этот мерзавец не умер в ближайшее время, а дальше у меня нет ни малейшего желания задерживаться здесь ради него.

       - Поезжай, Тихон, - махнул я слуге рукой, - мы скоро отправимся следом.

Петербург

       И снова дорога... Я для разнообразия и для "закалки" своего седалища часа с полтора сопровождал карету верхом. Афина уже привыкла к новому хозяину, да и я к лошадке здорово привязался - чудесная животина.

       Пейзажи вокруг всё те же: лес, поле, луг и снова что-то из перечисленного ранее в произвольном порядке. Хотя хорошо ещё, что не степь от горизонта до горизонта или не барханы...

       Тогда вообще взвыть от тоски можно. А ведь живут же всевозможные кочевники и на таком рельефе. И всю свою жизнь, возможно, не видят ничего, кроме бескрайней плоской земли и горизонта.

       Я, когда из армии увольнялся, поехал за проездными документами в Калининград. Вместе с сослуживцами. Домой хотелось неимоверно ПОСКОРЕЙ. А тут мне ребята из Казахстана и говорят:

       - Мы сегодня не поедем, переночуем на вокзале, а завтра съездим посмотреть море...

       Я просто офонарел тогда - ну море и море, чего ради него ещё целые сутки здесь кантоваться, когда в родной дом хочется лететь как на крыльях... Просто даже мысли не приходило в голову, что можно дожить до двадцати лет и ни разу не видеть моря - оно же всегда рядом... А вот не у всех оказывается.

       И так сплошь и рядом: что для одного человека обыденность, для другого экзотика. Но и любая экзотика имеет тенденцию очень быстро становиться обыденностью. И это знаешь наперёд: очень интересно было бы проплыть пару дней по Амазонке или её притокам, посмотреть на антарктических пингвинов в их родной среде обитания, побывать в Австралии или в цветущей весенней тундре... Да мало ли ещё ландшафтов, которые я никогда не видел и не увижу. Но знаю наверняка - надоест достаточно быстро и потянет назад - к этим самым лесам средней полосы, к глинистым дорогам, чёрт их совсем побери в дождливую погоду, к речкам, в которых ловится не пиранья, не апараима или мормирус, а обычные плотвички и окуньки. Родина она и есть Родина.

       Когда я пересел с седла в карету, доктор с генералом весьма оживлённо обсуждали перспективы полевой медицины и санитарии в армии. Два "Боро" (Бороздин и Бородкин) достаточно легко нашли общий язык, и Филиппу Степановичу удалось убедить своего собеседника, что именно микробы являются причиной многих болезней и небоевых потерь среди личного состава.

       Что приятно - получить генеральскую поддержку ещё и в этом вопросе дорогого стоит.

       Хотя... Мама дорогая! Что же я натворил!! Идиот, дебил в третьем поколении!!!

       - Филлип Степанович, - встрял я в разговор, - я вас очень прошу после доклада в Академии, не публиковать результатов своих исследований в научных журналах или где-то ещё. Да и содержание самого доклада нужно будет подкорректировать.

       Две пары недоумённых глаз уставились на меня.

       - Вадим Фёдорович, я вас не понимаю, - голос доктора слегка дрогнул.

       - Да и я, признаться, тоже, - генерал тоже посмотрел на меня вопросительно, - объяснитесь, пожалуйста.

       - Конечно. Эти исследования являются стратегически важной информацией. Для наших будущих врагов важной. Ведь Россия воюет все последние годы. Отношения с той же Францией опять неважные и грозят стать ещё более плохими. Так?